Отражение

И круги эти становились все уже.

— Полагаю, мы имеем дело с крауцелой, — тоном заучки сообщил Ларг. — Крупная хищная рыба, достигает семи метров в длину. Интересный факт: чешуя состоит из дентина, и именно ее используют для эликсиров при выращивании зубов у людей.

— Спасибо за информацию, — вежливо поблагодарил Монтега, потрогав языком новенький зуб. — Это очень интересно.

— Глядите-ка, — Ларг как будто даже обрадовался. — Плавник! Здоровый какой… Белые полосы, напоминая лучи света, падающие в воду, служат приманкой для неосторожных рыб.

— Минутка просвещения завершена, — объявил Кей. — Давайте лучше отвлечем эту тварь.

Никто не успел и слова сказать, как он подхватил тело Первого и быстрым движением перекатил через борт. Всплеск, круги по воде, стремительная волна, подбросившая наши лодки, — и простыня, всплывшая на поверхность, стала черной от крови.

— Монтега! — воскликнула я. — Ты в себе?

— Пусть принесет пользу людям, — невозмутимо ответил Кей, отряхивая ладони. — Если я правильно понял, в этом заключалась его великая цель. Что? — спросил он. — Чего ты так осуждающе на меня смотришь? Все равно бы его сожрали в ночи, какая разница — твари или рыбы.

— Вообще-то твой поступок сомнителен не только с точки зрения морали, но и практически, — заметил Ларг. — Ты только что продемонстрировал рыбе, что в лодках есть нечто вкусное и съедобное. Или мы мочим ее чаросветом, или быстренько высаживаемся!

— Рыба поест и отстанет, — возразил Монтега, и вцепился в борт лодки, когда ее ощутимо тряхнуло от удара снизу.

— Причаливаем, — выразил общее мнение Бас. — Сейчас.

Лодки уткнулись в берег, и Веник выпрыгнул на песок, виляя хвостом. Он отряхнулся, сбрасывая последние ошметки иллюзии, пробежал немного и замер, хвост вытянулся в струнку, подрагивая. Впереди раскинулась каменистая пустошь, а над ней — бесконечное звездное небо. Ночь оказалась не такой уж темной. Даже чары, привыкшие к свету, неплохо ориентировались.

— Чему улыбаешься? — спросил Бас, помогая мне выбраться из лодки.

— Здесь красиво, — ответила я. — Ты видишь? Ты = различаешь что-то в темноте?

— А ты, верно, думала, что мы будем тыкаться как слепые котята, — проворчал Кейден, запрокинув голову к небу.

Элма вручила ему рюкзак, и Монтега, расправив лямки на плечах, застегнул свой пиджачок на все пуговицы. Все остальные не отказались от одежды, которую предложила Рут, и в сумеречных обносках мы казались сборищем форменных чучел.

— Если замерзнешь, у меня есть шарф, — напомнила я, но Кей дернул плечом и пошел вперед.

А вот Элма задержалась у кромки воды и все смотрела назад.

— Что там? — спросила я.

На горизонте расплывалось багровое пятно, словно кто-то размазал по небу варенье. Полосатый плавник выглянул и исчез, и звезды заплясали на черной воде.

— Ничего хорошего, — буркнула Элма. — Крон, чуешь?

Мужчина молча кивнул, закидывая рюкзак себе за плечи.

— За нами кто-то идет, — сказал он и оттолкнул лодки от берега. — Обратно пойдем другой дорогой.

— Радует, что у нас есть план на возвращение, — оптимистично заметил Фалько. — А теперь-то куда?

— Предлагаю идти на тренировочную базу, — сказал Бас. — Как на практических вылазках. Мы, конечно, забрались в сторону, но карту я помню. Скоро должна быть старая башня, сможем там отдохнуть.

— Башня? — переспросила я. — Кто ее построил?

— А ты как думаешь? — фыркнула Ронда. — Добро пожаловать домой, Мэдерли!

— С возвращением, королева ночи! — подхватил Монтега. — Есть какие-то озарения?

— Нет, — честно ответила я. — Никаких.

Увы, сердце пока молчало и не спешило дарить подсказки, зато Бас пошел вперед вполне уверенно, и моя рука была в его ладони. Веник то отбегал в сторону, то возвращался, улыбаясь зубастой пастью, но больше не рычал.

— Если будет опасность, он нас предупредит, — подтвердил мои мысли Бастиан. — Не бойся, все будет хорошо.

— Может, вам не стоит держаться за руки? — спросила Ронда. — Мэди от этого светится.

— Не так уж сильно, — возразила я.

— И дорогу лучше видно, — поддакнул Монтега.

Его слова будто сдернули тень с моих глаз, и я и правда увидела широкую дорогу, мощеную плоскими серыми плитами. Камни на пустоши вырастали в моем воображении, превращаясь в добротные дома, магазины, лавки. А здесь была площадь и, может, даже фонтан. Тут жили люди! Сказки обретали плоть и кровь, и на миг мне даже померещился шум базарной площади.

Веник вернулся из темноты и выплюнул мне под ноги огромную крысу.

— А! — вскрикнув, я отпрыгнула быстро как кошка.

— Она дохлая, — рассмеялся Бас.

Он потрепал Веника по ушам, и пес умчался в Ночь, полный энтузиазма.

— М-м-м, это сизый крысак, — объявил Ларг, исследовав добычу. — Считается условно съедобным.

— Вот и бери его себе, — предложил Монтега. — Я лично собираюсь продержаться на харчах доброй тетушки. Мэди, знаешь что, давай свой шарф. Надеюсь, он не колючий.

— Может, он еще должен гармонировать с твоим пиджачком? — поинтересовалась Ронда. — Какие цвета носит дом хорька?

Монтега обмотался шарфом до самого носа и предпочел проигнорировать вопрос. Плоские серые камни ложились под ноги, дыхание паром вырывалось изо рта. Волшебство растаяло, и город исчез, но мне все казалось, будто кто-то смотрит на меня, изучает. Мой дом. Я хозяйка. Осталось понять, как зажечь в нем свет.

***

Далекая россыпь камней, похожая на раздавленный торт, вблизи обросла седым мхом и прихорошилась россыпью тонконогих грибов, мерцающих как звездная пыль. Узкое окно старой башни прищурилось в нашу сторону, а потом из него вспорхнула птица и взмыла ввысь. Добрый знак! Веник оббежал башню по кругу, скрылся внутри и появился снова, улыбаясь во всю пасть.

— Отдохнем немного, — сказал Бас.

Однако сам он вместе с Кроном не стал рассиживаться, а прихватил пирожок тети Рут и отправился назад той же дорогой. Высунувшись в окно, я смотрела, как они натягивают сверкающие сети чаросвета, которые медленно гасли, теряясь во тьме.

— Это задержит того, кто идет по нашим следам, — пояснила Элма.

Она все тревожилась и даже теперь не садилась, а все ходила кругами, действуя мне на нервы. Я разобрала поклажу, достала припасы. Угощение тети Рут еще никогда не пользовалось таким успехом: пирожки смели подчистую, а Веник чуть с ума не сошел от радости, когда получил вожделенный огурец.