Отражения (Трилогия)

— Он у тебя ещё и пьёт?

— Пьёт.

— И не хмелеет?

— Почему же... Хмелеет. Только отходит от хмеля быстрее, чем напивается.

Кстати, это — чистая правда. В звериной шкуре метаморф живёт, если можно так выразиться, быстрее, что и помогает ему заживлять раны после сразу же после того, как они были нанесены. Но и старение приходит раньше, если злоупотреблять пребыванием во Втором Облике... Правда, за Киана я не волновался: Ксо, в случае чего, с лихвой возместит слуге время, потраченное на меня.

— Обученный? — продолжил допытываться Вэльши.

— В какой-то мере... — волк отрывается от разгрызания кости и смотрит на меня с укоризной, словно говоря: «Только не заставляй ходить на передних лапах и петь песенки... Я, конечно, всё это проделаю, но мне будет неприятно».

Знаю, что неприятно. Потому, заставлять не буду. Даже для того, чтобы потешить гнома:

— Он не любит показывать, что умеет.

— Ну, не любит, и ладно! — соглашается мой собутыльник. Нет, правильнее было бы сказать: сокувшинник. Бодро же он уничтожает пенный напиток: у меня ещё и трети кружки не отпито, а гном уже снова на кувшин поглядывает...

— Так скажи мне, друг Вэльши, почему ты ушёл из дома? — решаю, что наступил момент истины. Тем более что гном пригубил вторую порцию эля.

— Зачем хочешь знать? — ох, какие же мы недоверчивые и подозрительные! Ничего, я — настырный и отступать не собираюсь:

— Да так... С собой сравниваю.

— А ты что, тоже?... — так, в голосе просыпается интерес. Значит, мы на правильном пути. Теперь главное — не врать:

— Угу. Ушёл. Лет восемь, как.

— Давненько! — с уважением присвистнул гном. — А у меня ещё и полгода не наберётся...

— И что? Тяжко?

— Спрашиваешь! — Вэльши вперил тоскливый взгляд в стену. — Там сейчас весело... Бал зимний в разгаре... Мастера учеников набирают...

— Что же случилось, если ты решил от всего этого отказаться?

— Что... Так, нелепица одна, — возвращение из плена воспоминаний и грёз снова задёрнуло штору на уже почти открытом окне души. Жаль. Зайдём с другой стороны:

— Нелепица, говоришь? Да, чаще всего, именно — нелепица... Я вот, ушёл, потому что был никому из родных не нужен.

— Да-а-а? — недоверчиво тянет гном.

— Совсем не нужен. Шпыняли только, да вздыхали, какой я глупый, и что ничего из меня не выйдет, как ни старайся... С тобой тоже так было?

— Если б! Я, знаешь ли, потомственный кузнец... — начал было Вэльши, но под моим лукавым взглядом осёкся и шагнул ближе к Истине: — Из семьи кузнецов. Отец мой был Мастером и каким!... И меня учил бы, да только помер не в срок. Правда, перед смертью друга попросил о моём обучении позаботиться. И друг этот тоже — Мастер!

— И как? Выучил он тебя?

— Выучил! — гном горестно вздохнул и приложился к кружке. — Сначала вроде согласился, а потом... Как мальчишку гонял, до наковальни за два года и не допустил! А ведь я с отцом в кузне уже почти на равных был!

— Может, другу этому... Как бишь, его?

— Гедрин.

— Может, Гедрину виднее было? — знакомое имя усваивается сознанием мгновенно, но тут же задвигается подальше, чтобы не мешать. Не портить Игру.

— Что виднее-то? — возмущается гном.

— Ну, дорос ты до кузни или нет... Между прочим, Мастера все такие. Вредные.

— Тебе почём знать?

— А у меня хозяин — Мастер! — довольно сообщил я. — Твоему вредностью не уступит!

— Нет, ты Гедрина не знаешь! Он такой... — Вэльши замолкает, подбирая слова, но можно догадаться: кроме восхищения в них ничего не будет. — Он... Он — Мастер!

— За то и выпьем! — поднимаю кружку и делаю вид, что отхлёбываю. Пузырьки эля тыкаются в плотно сжатые губы и огорчённо возвращаются обратно в оловянные объятия. Уж простите, сердешные, сегодня я не могу воздать вам должное. Сегодня у меня другие дела.

А гном пьёт, и с удовольствием. Не замечая моего отлынивания. Это и к лучшему: вот пирог пожую немного, и, с новыми силами...

— В общем, не хотел тебя учить. Мурыжил на подсобных работах?

— Угу...

— А дальше?

— Дальше... — гномий нос снова забавно морщится. — Дальше ему вовсе не до меня стало.

— Это почему же? Другого ученика завёл?

— Если б ученика! Племянница ему на руки свалилась... То ещё чудовище!

— Такая страшная? — деланно изумляюсь, вспоминая симпатичную мордашку Мирримы.

— Да нет, не страшная... — Вэльши задумчиво потянулся за сыром. — Миленькая. Только капризная и своенравная — спасу нет!

— Да ты тоже парень — не из робких...

— Я — другое дело! — обиделся гном. — А когда малолетка так себя ведёт, будто на днях королевой станет, это...

— Забавно, — предлагаю свою версию. Неправильную:

— Да уж, забавно!... Особенно, когда дядя ей во всём потакает. Такая забава! — взмах рукой, полный отчаяния настолько, что...

Похоже, я узнал причину. Теперь осталось раскопать всё остальное.

— Она и до тебя добралась?

— Пыталась... Только я ей — не сват и не брат, терпеть не обязан!

— Значит, решил научить девчонку уму-разуму?

— Вроде того. Приструнить немножко.

— И каким же образом? — интересуюсь исключительно из вежливости, потому что заранее знаю, что именно услышу.

— Да нанял людей пострашнее, чтобы они её как бы похитили и месяц-другой за собой потаскали. Думал, напугается, поутихнет, а там и... Когда домой вернётся, совсем другой станет.

— А на какие деньги-то нанял? Думается, тебе по малолетству семейная казна пока что не подчиняется!

— А зачем деньги? — фыркнул Вэльши. — Я им товар предложил... Пару клинков.

— Самолично выкованных? И они согласились?

— А ты бы отказался?

— Я? — пришлось задуматься, и не на шутку. — Наверное, нет. Гномья работа, всё-таки... А наёмникам платят по-разному: не каждый скопит столько, чтобы прикупить хороший клинок.

— Ага! — взгляд, наполовину осуждающий, наполовину торжествующий. — И они не отказались. Только зря весь договор был.