Отряд (Аш - Тайная история - 2)

– Ползи!
– отреагировала Аш. Раздался непринужденный смех, облетел всю толпу.

"Ну-ну. Герен был не прав. А я была права".

Она потерла руки, и широко улыбнулась обращенным к ней лицам:

– Ладно, ребята. Мы опять в прогаре - и не в первый раз. Да и не в последний. Это значит - еще один-два дня на одном хлебе, но ничего, мы люди грубые, выносливые, мы сдюжим.

Другой из братьев Тиддеров дурашливо захныкал фальцетом:

– Мамочка!

Аш воспользовалась раздавшимся тут же раскатом хохота как возможностью внимательнее рассмотреть их. Тиддеры и еще много молодежи в воинском снаряжении пихали друг друга локтями в бока; один зажал под мышкой голову приятеля-копьеносца. Двести солдат, в выцветшей форме и потрепанных штанах, закутанные во все свое имущество; заляпанные грязью, пальцы побелевшие от холода, из носа у всех каплет. Ей мгновенно по воздуху передался их настрой - на их лицах читалось, что они показались себе круче, бодрее, сильнее от того, что они такие - оборванные, грубые, выносливые и вообще солдаты среди моря беженцев.

"Это потому, что взошло солнце. Мы перешли границу. Впервые за много недель - солнце..."

И они без потерь ушли из Карфагена и проделали марш-бросок на расстояние сотен лье в темноте и при свете луны, и вот теперь они считают, что им сам черт не брат.

И это так.

"Прошу тебя, Господи, лишь бы это было не впустую".

Когда смех умолк, Аш подняла голову и оглядела грязную стоянку и заляпанных грязью людей перед ней.

– Мы - отряд Льва. Не забывайте этого. Мы охренеть до чего потрясающие. Мы прошли сотни лье, шли ночами в жутком холоде; шли неделями, но мы тут, мы вместе, мы - это отряд. Это потому, что у нас дисциплина, и мы - самые лучшие. Тут и споров нет. Что бы теперь ни случилось, мы - самые лучшие, и вы это знаете.

Раздались отдельные добродушные смешки; они-то знали, какова доля правды в ее словах. Кто-то кивал, кто-то молча смотрел на нее. Аш следила за собравшимися, стараясь углядеть испуг, заносчивость, едва заметную утрату связей между людьми.

Она указала через плечо, в сторону речной долины и Дижона.

– Вы небось ждете от меня рассказа, как мы раскидаем эти стены и выручим Ансельма и наших ребят. Ну, парни, я сначала должна была глянуть на них. И могу вам сказать: эти стены не раскидаешь, они до хрена прочные.

Руку поднял один их алебардщиков Караччи.

– Фелипе, что?

– Тогда, командир, как мы вытащим наших Львов оттуда?

– Мы не станем, - и она повторила еще громче.
– Не станем этого делать.

Все зашумели в замешательстве.

– Сейчас город осажден, - сказала Аш, говоря так громко, чтобы голос разносился далеко.
– Большинство жителей стараются вырваться из осады.

– Кроме врагов, - подсказал ей сзади Томас Рочестер.

Антонио Анжелотти хихикнул. Его смешок подхватили близко стоящие, слышавшие обмен репликами.

Аш, которая прекрасно знала, почему среди визиготского окружения, в темноте двадцать четыре часа в день и говорящих каменных пирамид, оба ее офицера позволяли себе эту разрядку, и удовольствовалась сердитым взглядом.

– Ладно, - сказала она, пар ее дыхания курился в ледяном воздухе, кроме врагов, пара чертовых жоп.

– За это вы и платите нам, мадонна...

– Он что, получает оплату?
– жалобно спросил Эвен Хью, с сильным уэльским акцентом.

Аш подняла обе руки:

– Заткнитесь и слушайте, вы, сонные потоки дерьма!

Из задних рядов чей-то голос передразнил насмешливо:

– "Мы самые лучшие..."

Раздался такой взрыв хохота, что даже Аш заухмылялась. Она стояла, кивая и выжидая, пока наступит тишина; потом утерла свое красное взмокшее лицо рукавом, уперла руки в бока и бросила им:

– Ситуация такова. Мы находимся во враждебном окружении. Дальше по дороге стоят два карфагенских легиона - Четырнадцатый легион Утики и часть Шестого легиона Лептис Парвы: всего шесть-семь тысяч человек.

В толпе забормотали. Она продолжала:

– Остальные их силы - позади нас, на территории Франции, и выше к северу, во Фландрии. Ладно, сейчас здесь еще не зима, как было под Сумраком, - но в полях на корню гниет зерно и на лозах гниет виноград. Охоты тоже нет, всю дичь перестреляли. Рассчитывать на грабеж нечего, на мили вокруг все деревни и города ободраны как липка. Эта страна опустошена, - она замолчала, ожидая реакции, оглядела толпу; на нее мрачно смотрели суровые грязные лица.

– Нечего так на меня смотреть, - добавила Аш, - поскольку вы награбили свою долю по пути сюда...

– А ведь верно, ни хрена себе, - раздался голос кого-то из лучников.

– Вы, мерзавцы, утащили все, что не было припрятано. Ну, у меня для вас есть новость. Все наши припасы кончились. Я говорила с Генри Брантом, и все - кончилось.

Аш проговорила это медленно, с расстановкой, подождала, пока мысль уляжется у них в головах. Аркебузир, сидевший на корточках в нескольких шагах, задумчиво посмотрел на горбушку черного хлеба, которую держал в руке, и убрал ее в сумку.

– Чего делать-то будем, командир?
– заорала лучница.

– Мы только что проделали чертовски трудный марш-бросок, - ответила Аш, - и еще не дошли до конца. Мы оказались в самом центре боевых действий. У нас почти иссякли припасы провианта. А теперь многие стараются вырваться из осады...

Она кинула быстрый насмешливый взгляд на Анжелотти, ухмыльнулась Флориан; и снова переключила все внимание на слушателей, выкрикивающих вопросы.

– Большинство. Но не мы. Мы как раз стараемся ворваться в осажденный город...

Первые ряды загорланили в изумлении.

– Ладно, объясняю по пунктам, - Аш сделала красноречивую паузу.
– Мы не станем вытаскивать Роберта Ансельма и ребят из Дижона. Мы именно ворвемся в город.

Кто-то из братьев Тиддеров (Саймон или Томас) выпалил:

– Командир, да вы спятили!
– и, покраснев как свекла, уставился на свои сапоги.

Она переждала, пока уляжется гудение в народе.

– Еще кто-нибудь хочет что-то сказать?

– Дижон в осаде!
– запротестовали Томас Морган и его подчиненный Эвен Хью.
– У них перед воротами вся эта чертова визиготская армия!

– Ну да - уже три месяца. А города-то им не взять! Так где нам безопаснее находиться, чем внутри Дижона? Но если они обнаружат нас тут, Аш обвела взглядом смотрящие на нее лица, - нас тогда изрубят в фарш. Мы на открытом пространстве. Почти все наши тяжеловооруженные солдаты в Дижоне. И у готов преимущество перед нами: тридцать к одному. В открытом поле мы не можем сойтись с визиготским легионом - даже вы, ребята, на это не способны. Раз мы уже здесь, вариантов нет. Нам нужно, чтобы между нами и визиготской армией были стены. Или Льву Лазоревому придет конец прямо сейчас.