Отряд К10

Получив благосклонный кивок, недомерок выкатил следующего постояльца.

– Тут у нас матросик, с ентого, грандкрейсера, что недавно пришвартовался, Бен Боу. Вчера притащили.
– Он передал Борису папку.
– Извольте ознакомится, есть заключение предварительного осмотра.

– Доставлен из бара «Синяя каракатица», вещи и ценные предметы отсутствуют... Ясно.
– Арбитр отдал папку и кивнул на оставшийся пенал.

Удивительно аристократического вида молодой пепельный блондин с потеками крови и масштабными синяками в самых неожиданных местах в общую картину не очень вписывался.

Бородач приподнял бровь, карлик угодливо протянул ему папку и понизил голос.

– Это внучатый племянник самого станционного смотрителя. Отравление тяжелым металлом...

– Сталь и свинец в несовместимых с жизнью количествах?
– Хмыкнула Кадис.

– Как не удивительно, банальный и пошлый мышьяк прямо на семейном ужине.
– Ответил листающий распечатки Борис. И тоже прямо недавно.

Он перевел взгляд на Игоря.
– Архив, говоришь?

Глаза недомерка стрельнули в сторону люка. Арбитр отдал ему папку, подошел и с натугой поднял тяжелую крышку. Из открывшегося тоннеля пахнуло разложением. Металлический тоннель, квадратного сечения, уходил куда то в темноту, вниз и в неизвестность . Покрытые окислами и сомнительного вида органическими наслоениями стенки не чистили, видимо, с момента постройки станции.

– Что там.
– Бородач махнул рукой в сторону проема.

– Там комната, здоровенная. Со шлюзом. Раньше какую то гадость вроде хранили. Ра-ди-ак-тивную.
– С трудом выговорил непростое слово мелкий.
– А сейчас ненужные трупы сваливаем. Раз в полгода шлюз продуваем, и все.

– И когда крайний раз продували?

– Да вот уж полгода как.
– Пожал плечами карлик.

Борис присмотрелся к стенам тоннеля. Между окислов и какого то дерьма явно виделись глубокие, пусть и подзатянувшиеся наслоениями царапины. Как будто в тоннель летело что-то тяжелое, металлическое, и оно отчаянно, хоть и без особого успеха, цеплялось, за жизнь, пол, стены и потолок.

– Ты куда шестеренку дел, скотина?!
– надавил на карлика тяжелым взглядом и пудовым кулаком Борис. Тот явно побледнел, покраснел, посинел и еще чуть поиграв цветом лица остановился на модном в этом сезоне бледно-зеленом.

– Не виноватый я! Это Кривой Джо из доков! Он там всякие...темы держит! Серьезный человек, деловой. И приходит иногда, когда надо в архив кого списать.
– Игорь нервно сглотнул.
– Принесли мне его, месяца три назад! Он совсем мертвый был, клянусь! Денег дали, сказали, запускай. Я и запустил.

– А он возьми да оживи, и с матерным курлыканием полетел вниз, безнадежно пытаясь заторомозить в полете.
– Прокомментировал Борис на глоссии, внутреннем языке нашей ретюны.

– Шестеренки ребята живучие.
– Согласно кивнула Мира Кадис.
– Он парень механический, а если еще и начал чего-то колдовать, то во что за это время могла мутировать его биологическая часть — одному Императору известно. Колдовство, оно последствия дает специфические.

– Кадис вызывает Ариеса, прием.

– Бип...тьфу, Ариес на связи, моя госпожа.

– Имеется отсек с предположительно варповым мутантом.

– Пойдем на штурм? Войдсьюты, оружие, ящик гранат...

– Нет, балбес. Там есть шлюз. Прикинь на коленке, какие шансы у этого чуда аномалий выжить в открытом космосе если мы просто продуем отсек и выбросим его наружу.

– Моя госпожа, я не большой специалист в области физики и биологии процесса взрывной декомпрессии небиологических организмов... Навскидку процентов 15. В любом случае, импульса хватить для того, чтобы запустить его далеко в войд. Где у него будет время минимум несколько тысяч лет посидеть на диете, подумать о своем поведении и вволю полюбоваться звездным небом, особенно красивым в это время года. А для вящей надежности есть у меня еще одна небольшая идея.

– В моём голосе прорезалась капелька искреннего восторга.
– Но я настаиваю на пикт-регистрации процесса аутодафе со стороны войда!

Катер завис на стационарной орбите, аккурат недалеко от внешнего шлюза. В рубку мы набились достаточно плотно, всем хотелось посмотреть на первую в нашей практике казнь настоящего мутанта. Я приготовил пиктер, извернувшись так, чтобы захватить видоискателем шлюз и наши физиономии.

– Скоро там?
– Кали чуть поправила прическу и легким движением добавила пудры на нос.

– Сейчас.
– Скосил глаза на хронометр я.

В абсолютной тишине, раскрылись двери шлюза.

Отсек был заботливо наполнен через тоннель прометиевым аэрозолем, и сразу же по открытии наружных створок, подожжен.

Поскольку ничто так не красит финал жизни еретика, как правильное аутодафе с помощью объемного взрыва.

Да и селфи-пикты на его фоне получатся отменные.

В огненном облаке вылетел в Пустоту огромный пылающий монстр, состоящий, кажется из кучи сросшихся вместе и оплавившихся тел, со множеством рук, ног и голов торчащих во все стороны. Чудище с приличной скоростью летело куда то в Пустоту, вращая глазами, руками и головами и вероятно изрыгало чудовищные проклятия. Но шансов этого услышать через войд не было никаких. Картинка та еще, однако всерьез перекосило пожалуй только Бориса, и он несколько выделялся цветом и выражением лица на общем пикте.

Это было наше первое аутодафе, и память о нем и всех прекрасных людях и верных детях Императора, что помогли ему осуществится, я светлой страницей пронес через всю свою непростую и разнообразную жизнь.

Широкие улыбки аколитов на фоне пролетающего в Пустоте многорукого, многоногого и отменно упитанного мутанта получились что надо. Обаятельная улыбка госпожи Кадис, смущенная — пилота Мю, Борис чуть зеленоват, но держится, и опять же - мужественная челюсть, вот это все. Ковальски с отсутствующим видом смотрит чуть вверх, изображая над моей головой «рожки» пальцами, - все в своем репертуаре.

Я чуть вытянул цвета пикта, поиграл с фильтрами. В сепии выглядело винтажно, в виде витража — готично. Еще покрутил, пережал в удобоваримый формат — и со вздохом отправил в архив с грифом «перед просмотром сжечь».

В конференц — зале висел прекрасный, вдохновляющий и горький запах. Я добавил в свою чашку синтетического молока, немного подсластителя и со вкусом отхлебнул.

Начальство задерживалось, так что мы наслаждались утренней тишиной, легким ветерком из климатической системы и хлебом насущным, истинным даром Его своим верным слугам в виде рекафа со спионеренными откуда то печеньками.

Ковальски и Борис, утонув в креслах по соседству потребляли благословенный напиток с подобающим почтением.

Дверь с шипением открылась, в проёме показался заспанный Фрэнк, с классически гвардейским выражением лица: «Хотел проебаться, не получилось.» За шиворот его держала лично госпожа страйк-коммандер, демонстрируя классическое выражение командного состава Гвардии: «Хрен ты у меня проебешся.»

– Вольно, допивайте.
– Махнула она рукой подобравшимся аколитам.

Милостиво отправив Фрэнкав сторону рекаф-машины, госпожа Кадис устроилась во главе стола, не торопясь нарушать сложившуюся идиллию.