Отряд Мрачного Леса

Элена с изумлением посмотрела на Кана, но ничего потустороннего в нём уже не было. Лишь нездоровая бледность, да потухший взгляд выдавали в нём измотанного воина. Она перевела взгляд на свою руку, увидела, что запястье испачкано кровью бывшего генерала, и быстро закрыла его рукавом накидки.

— Ты уверен? — с недоверием переспросила Ханн, — Иль Кан, может, ты сам пойдёшь и отдохнёшь? На тебя уже смотреть тяжело, выглядишь просто ужасно.

— Ханнала, — стиснув зубы ответил Кан, — пошла вон отсюда. И забери с собой её, — кивнул он на стоявшую в ступоре Элену.

— Как скажешь, — обиженно фыркнула Ханн, — Элена, пойдём, наш бывший генерал сегодня не в духе. Впрочем, я уже начинаю к этому привыкать.

Элена молча проследовала за подругой, но на пороге неведомая сила заставила её обернуться, и она увидела, как воин, глядя ей в след, приложил палец к губам, словно запрещая ей рассказывать об увиденном. Опустив глаза вниз, Элена с облегчением вышла за порог и почувствовала себя так, словно вернулась живой из Преисподней.

«Она видит тебя насквозь, ты должен избавиться от неё, убей девчонку», — голос не смолкал в голове Иль Кана и твердил эту фразу то шепотом, то кричал в полную силу, да так, что он был готов биться головой о стену, лишь бы избавиться от того, кто прочно поселился в его сознании.

— Хорошо, — тихо произнёс он, не в силах больше противиться безумству, царившему внутри него. В этот момент, Иль Кан почувствовал, что ему стало легче. Галлюцинации и головная боль пропали, а голос, мучавший с каждым днём всё сильнее, утих. Не веря своим глазам, Кан прошептал ещё раз: «Хорошо, я убью её», — и засмеялся от облегчения.

Всё оказалось так просто…

Глава 4

Наступил день, когда отряд должен был определить судьбу Элены.

Иль Кан собрал весь всех в Главном Зале — самом большом помещении во всей крепости — тёмной комнате с полуразрушенным камином. Свет, как и во всех остальных помещениях, едва проникал сквозь небольшие окна под потолком. Свечи на стенах немного исправляли ситуацию, но от этого атмосфера не становилась менее мрачной и гнетущей. Это было одно из тех собраний отряда, где каждый мог высказать свою точку зрения и совместным решением вынести вердикт, касаемо очередной цели, задания, а также, внести свои предложения по поводу деятельности отряда. Сегодня на повестке дня был не менее важный вопрос — оставить Элену в крепости или же поступить с ней как-то иначе.

Бывший генерал прекрасно понимал — чем бы ни закончилось сегодняшнее собрание, решение им уже принято. Тем не менее, Кан, как истинный Нэта, должен был дать остальным хотя бы видимость возможности принять участие в судьбе девушки. Иль Кан был крайне зол на Кая и Ханн за то, что они принесли раненую в отряд, да ещё и с потерей памяти. Момент, когда он взглянул Элене прямо в глаза, не выходил из его головы. Нэта Кан знал, что от него исходит аура мощи и силы, как бывший генерал Армии Кэррей, и действующий лидер Отряда Мрачного Леса, он прекрасно пользовался своим положением и мастерски умел внушать страх, чтобы подавить врага. В день, когда Элена очнулась, он решил устроить некоего рода спектакль, чтобы посмотреть на реакцию девушки, в два счета выбив из неё всю нужную информацию, и в очередной раз показать бывшему другу, кто здесь истинный лидер, и где его, Кая, место. Иль Кан, командуя далеко не безгрешными подчинёнными, не раз встречал солдат, которые притворялись жертвами и имитировали провалы в памяти, дабы избежать ответственности за свои проступки и попытаться перехитрить самого генерала, но никому доселе это не удавалось. В этот раз он потерпел поражение — уверенный в том, что незнакомка лжёт, он быстро вышел из себя, но заглянув ей прямо в глаза, Кан испытал отчётливый ужас, хотя он надеялся, что ему удалось это скрыть. Он был уверен, что девушка в страхе зажмурится, моля о пощаде, но она смогла выдержать тяжелый взгляд генерала. В отражении глаз Элены он увидел себя, окутанного тьмой, его лицо изменилось, приобретая жуткие потусторонние черты, и Кан понял — он видит то, что плотно сидит внутри его сознания, пытаясь поработить его разум. Взгляд Элены был взглядом человека, который, сам того не желая, видел Иль Кана насквозь. Он понял, что Элена не лжёт, и ей действительно не удаётся вспомнить практически ничего из того, что с ней приключилось, но фраза про казнь в Имперском Дворе крепко засела в его голове.

Будучи лидером, Иль Кан нёс бремя ответственности за жизни тех, кто верил в него, но со дня гибели трёх членов отряда, он стал физически ощущать, что жажда крови начала слишком часто затмевать рассудок. С каждым днём присутствие дьявольского голоса в его голове становилось всё сильнее и сильнее, заглушая и подавляя голос разума. Именно поэтому, Кан стал проводить так много времени вдали от отряда, пропуская мимо ушей все предложения о помощи. Иль Кан надеялся, что сможет сам побороть то зло, что проникло в его душу, сохранив это втайне от всех…почти всех…

Это была тайна, о которой знал только один человек. И этот человек — единственный, кто имел над ним полную власть.

Его раздумья прервал голос Кая:

— Нэта, ты будешь начинать, или мы можем разойтись?

Кан словно очнулся, недовольно посмотрел на бывшего друга и ответил:

— Начинай ты, раз так нетерпелив.

Кай фыркнул и взял слово:

— Мы собрались здесь, чтобы решить судьбу девушки, которая была найдена при смерти в глухую морозную ночь в Мрачном Лесу. Она утверждает, что её пытались казнить в Имперском Дворце, она сбежала, за ней гнались, ранили странным орудием, но ей удалось скрыться от погони на нашей территории. Вы все прекрасно понимаете, что ни один человек в здравом уме не зайдёт в Мрачный Лес даже под угрозой жестокой расправы. Мы не знаем, как она смогла не только попасть в лес, но и пробраться почти к самой крепости, она может либо принести нам всем большие неприятности, либо наоборот — её смелость сослужит отряду неплохую службу, и мы приобретём достойное пополнение в наши немногочисленные ряды.

— Я поддерживаю решение оставить её с нами, — уверенно начала Ханн, — в Элене есть что-то такое, что притягивает и располагает к себе, уж я-то разбираюсь в людях. Простого человека явно не захотят казнить в Имперском Дворе, слишком большая честь для приговорённого. А учитывая то, что ей удалось убежать от кровавого тирана и так далеко проникнуть вглубь Мрачного Леса, мы явно должны дать ей шанс. Я уверена, она проявит себя только с лучшей стороны. К тому же, за то время, что она здесь, я успела с ней сдружиться, и могу вас уверить, Элена для нас не опасна.

Наступила очередь Саны:

— На её теле я обнаружила несколько странных ран. Я никогда не видела подобного, и даже не представляю, что за оружие могло нанести их. Это не похоже на орудия приспешников Императора, но от кровавого тирана можно ожидать всё, что угодно. Также, я не увидела на ней какие-либо отметины или клеймо, которыми новый Император помечает своих воинов, во избежание проникновения шпионов в его окружение. Это, отчасти, подтверждает, что она нам не враг. Но и называть её другом пока слишком рано. Если бы она была настолько искусным воином в Кэррей, способным вырваться из Имперского Двора и проникнуть в наш лес в одиночку, мы бы уже давно узнали о ней и завербовали её в наши ряды. Но ведь о ней никто никогда не слышал, я права? Мой голос за то, чтобы дать ей шанс, но в то же время, надо следить за ней очень внимательно, и выяснить до конца, откуда она и как перешла дорогу Императору.

— Каррина говорила о том, что Император думает подослать к нам шпионов, — возразил мрачный воин крепкого телосложения, лет тридцати. Его русые волосы были собраны в хвост на затылке, большая часть которого была заплетена в тонкие косы, а суровый взгляд серо-голубых глаз, казалось, прожигал всех насквозь. — Это может быть один из них. Не стоит недооценивать Императора, он не станет сидеть, сложа руки и ждать, пока мы перебьём его отряды один за другим.

— Мунхо прав, — поддержала его Сарайя, стоя по правую руку от воина. — Неужели вы так легко верите всему, что говорит эта девушка? Она могла сказать что угодно. Казнь в Имперском Дворе? Чем заслужила она такое особое внимание? Она великий воин? Я, прожив жизнь за пределами Кэррей, также ничего о ней не слышала, а ведь Каррина действительно предупреждала нас о возможном шпионе.

— И что ты прикажешь делать, — возразила Ханн, — выгоним её отсюда прочь, просто потому, что кому-то КАЖЕТСЯ, что она МОЖЕТ быть шпионом? Моё чутьё говорит мне — она нам не враг.

— Выгоним? — усмехнулся Дхарран, стоя в отдалении от всех. Их с Мунхо можно было принять за братьев, настолько они были похожи, но косы его в светлых волосах были в меньшем количестве, а на лице, по левой стороне от лба до подбородка, тянулся длинный шрам. — Мы можем мирно её отпустить, проводив до окраины леса, да даже до Нейтральных Земель, также, мы можем силой выгнать её из отряда. Какова вероятность, что через день она не приведёт сюда армию Императора, и они не перебьют нас всех? Она знает слишком много. Мы не можем оставить её тут, но и просто отпустить её также нельзя.

Напряжение начало нарастать, члены отряда начали повышать тон, споря между собой, и только Кан стоял молча, растянув губы в лёгкой усмешке. Его забавляло происходящее, и он лишь ждал, когда все дойдут до точки кипения, чтобы одной фразой, как истинный лидер, закончить весь спор.

— Если мы не можем доверять ей, то почему мы поверили тебе, Дхарран? Посмотри на себя, это особенность воинов Даркайна иметь столь кровожадный вид? Где же то самое благородство, которым славятся воины вашей школы? — злилась Ханн