Отряд Неудачников

— …но все равно для вас уже слишком поздно… Эй! Ты хочешь умереть!

И это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

— Я хочу умереть, — едва слышно прохрипел висящий на кресте супер.

— И хочешь, чтобы я тебя убил…

— Нет!

— Я сказал — ты хочешь!

После этих слов со стороны креста вдруг раздался странный скрип и хруст, словно начало крошиться дерево. Висящий на нем парнишка захрипел и задергался, шипы колючей проволоки еще глубже вонзились в его тело, и потекли струйки крови.

— Физик, вырубай! — закричала Сирена.

Но было уже слишком поздно.

— Хочу… — прохрипел пленник за долю секунды до того, как прервалась связь.

И его голова вдруг лопнула, словно перезрелая виноградина, обдав нас чем-то мерзким и влажным. Лишившиеся опоры наушники упали вниз, но повисли на проводе, закрепленном на теле, и принялись раскачиваться туда-сюда… туда-сюда, вычерчивая на полу жуткие кривые дорожки каплями крови и остатками стекающих с пластика мозгов.

— Мистик? — зачем-то обратилась Сирена к гадалке, но та отрицательно покачала головой.

— А этот урод умеет эффектно убирать лишних свидетелей, — заметил Химик, пытаясь обтереть лицо платком и сплевывая на пол темные сгустки я даже не хочу думать чего.

— Мда уж. Унес свой секрет в могилу… — Сирена бросила взгляд на останки, так и висящие на кресте.

Туда-сюда, туда-сюда — продолжали раскачиваться наушники, притягивая внимание.

— Так что — дело закрыто, раз супер мертв? — спросил у куратора Химик.

— Делайте что хотите, но я собираюсь найти того пидораса, который это все устроил, и засунуть ему в жопу сперва его руки, потом его ноги и потом — голову! — заявил Физик.

Я решил, что пришло время и мне сказать свое веское слово:

— Или он тебе засунет.

— Подавится…

— Точно, или подавишься, а потом нам придется тебя собирать по окрестностям и в пакет складывать. Вы что, разве еще не поняли?

Неудачники переглянулись.

— Вспомните, что этому бедолаге сказал Марченко.

— Что тот хочет умереть. Он согласился и умер. В сказках про джинна, правда, я такого не помню, ну так это и не герой восточных мифов, а самый обычный супер, исполняющий желания мутант. Даже если это желание — приказ умереть.

— Уверен?

— Так ведь результат — вон он, на лицо. И у тебя на лице, кстати, тоже. И не только...

— А вот мне показалось, что он сказал: «Ты хочешь, чтобы я тебя убил».

— И? В чем разница?

— Мне действительно нужно пересказывать тебе при дамах анекдот про «один нюанс»?

— Уборщик, прекращай уже строить из себя самого умного, мы уже поняли, что тебе пришла в голову очередная гениальная идея. Просто скажи, что хотел, а не ходи вокруг да около, — вмешалась Сирена в наш спор.

— Это был приказ.

— Да, Уборщик, это приказ твоего куратора! — начала злиться она.

— Я не про это. Марченко, который из телефона — он говорил об убийстве.

— О самоубийстве, — поправил меня Химик.

— Нет. Именно об убийстве: «ты хочешь, чтобы я тебя убил». И когда вот этот, — я кивнул на распятые останки, — сказал «хочу», только тогда он и помер. Не понимаете? Джинн пытками вырвал из своего хозяина приказ убить его же.

— Стоп. Ты хочешь сказать, что это — не наш супер? — первой догадалась Сирена.

— Именно! Джинн все это время разгуливал на свободе, приняв облик Марченко, а самого его держал здесь, на кресте. И при помощи телефона требовал загадывать самому себе желания. Разумеется, те, что и сам хотел исполнить. А если студент сопротивлялся, то пытал его. Все сходится!

— Лично у меня ничего не сходится, — заявил Физик, — Парнишка поймал супера, исполняющего желания, примотал к кресту и заставлял работать на себя — вот это и логично, и понятно. А ты все с ног на голову зачем-то переворачиваешь.

Сирена задумалась.

— Помнишь, тот студент с конспектом? Он рассказывал, что Хмурый вдруг изменился. Начал прогуливать занятия, несколько раз попал в полицию… — вспомнила она.

— Потому что это был уже не он, а джинн, принявший его облик, — продолжал я настаивать на своем, — могу доказать!

— И как же?

Я отобрал у Физика телефон, снятый с тела:

— Вот. Раз они все это время были на связи, то можно поднять записи разговоров.

Сирена поморщилась:

— Можно-то можно, хвала закону Озерова, но это столько заявок оформить и подписать придется... Шеф такой просьбе точно не обрадуется.

— Если Уборщик прав, то никаких доказательств и не нужно, — угрюмо заявил Физик, — да идело наше еще не закрыто, раз опасный супер разгуливает на свободе.

— Химик? Ты чего руку тянешь? — повернулась к парнишке куратор.

— Тьфу-ты! Привычка… Получается, раз его сила — исполнять чужие желания, то после смерти Марченко он беспомощен? Правильные приказы-то ему выбивать больше не из кого?

— Есть из кого! Его бывший сосед по комнате — у джинна ведь сейчас внешность Марченко! — почти заорал я, — Вот к кому он пойдет!

— Адрес у тебя есть?

— Нет. Они же со своей подружкой где-то квартиру сняли.

— А в деканате знать его новый адрес могут?

— Маловероятно.

— Получается, отыскать его мы никак не можем.

Я задумался:

— А зачем? Можно перехватить его после уроков — пары-то еще не кончились.

Нотку пессимизма, как обычно, добавил Физик:

— Скорее всего, джинн подумает точно так же… Тьфу ты, вот же прицепилось! То есть супер наверняка уже там, ждет своего дружка.

— Тогда чего мы ждем?! Уборщик, запри за нами дверь, только аккуратно — потом нужно будет сюда вернуться и навести порядок.

Угу. Причем, задницей чувствую, что именно мне этим заниматься и придется. Поработать, так сказать, по своей прямой специальности.

И Отряд Неудачников выбежал из комнаты, в центре которой по-прежнему стоял огромный деревянный крест с примотанным к нему колючей проволокой обезглавленным телом. Я быстро вынул нужную отмычку и закрыл за нами дверь.

— Ой! Что ж это делается-то! — всплеснулся руками вахтерша, когда мы появились в фойе.