Отщепенец

— Не совсем так. Этот дар проявляется в каждой женщине рода Фроловых. А мужчины в нашем роду не рождаются вовсе. И мы не владеем этим навыком, так как владеют им архимаги. Мы не в состоянии его контролировать пока не научимся это делать. И работаем мы над его контролем с самого детства. Обычным магам сначала надо покорить огонь, стать архимагом стихии огня и только потом сливаться со стихией. У нас же все наоборот. Мы с младенчества можем сливаться со стихией, и всю жизнь учимся его контролировать.

Сложнее всего это делать во время секса. Когда мы отдаемся страсти, стихия выходит из-под контроля, а если сдерживаться, то удовольствия от секса почти нет. Да очень сложно найти такого мужчину, который смог бы выдержать такое пламя. Обычно после секса с девушкой из нашего рода мужчины-антимаги покрываются ожогами, а если позволить себе страсти чуть больше, то они находятся почти при смерти. У нас работают самые лучшие лекари, но унять боль от ожогов во время секса они не в состоянии.

Зато магини из рода Фроловых самые сильные и невероятно грозные противники. За достижения нашего рода Император подарил нам право на матриархат. Сейчас род Фроловых возглавляет моя бабушка. У нее и у моей мамы, по три мужа. Все они антимаги, сильнейшие из тех, что согласились жениться на них. У моей старшей сестры два мужа. А бабушка подмывает над тем, чтобы взять четвертого.

— Учитывая, что до меня ты была девственницей, то у тебя еще мужа нет?

— Нет. Должен был быть жених. Бабушка несколько раз пыталась договориться с главой рода Шуваловых, чтобы Ярослав стал моим первым мужем, но они каждый раз отказывались.

— Все интереснее и интереснее. Но хочу тебя сразу предупредить, что у меня будет несколько жен, и для каждой из них я буду единственным мужем и единственным любовником. И мне похер у кого какой матриархат был до меня. В моем роду будет именно так!

— А у тебя есть свой род?

— Пока нет, но обязательно будет.

Княжна допила пиво, потом встала на колени на кровати, открыв моему взору все свои прелести и, состряпав невинное игривое личико, поинтересовалась:

— А на место любовницы, я могу рассчитывать?

Я отставил свою кружку, оттолкнул разнос на колесиках и, забираясь на кровать, ответил:

— Считай, оно уже твое.

Российская империя. Город Санкт-Петербург. Одна из усадеб Фроловых.

Уснуть в эту ночь, нам уже было не суждено. Я слишком долго в этом мире обходился без девушки, а добравшись до той, от кого трепетало не только мое молодое тело, но и душа, я не собирался тратить время на сон. Екатерина же даже и не мечтала, что когда-нибудь сможет со всей страстью заняться сексом. Ведь всю ее жизни, ее учили сдерживаться. Она видела, в каком состоянии выносили ее отца и других мужей матери, после одного единственного полового акта.

И сейчас мы довольные друг другом спускались на первый этаж в гостиную, чтобы позавтракать.

— Скажи, если весь в город уже в курсе, что мы всю ночь прокувыркались, это может негативно сказаться на твоей репутации?

— А на твоей?

— Это вряд ли.

— Вот и на моей не сможет. Я же тебе уже говорила, что в роду Фроловых — матриархат. А значит чем больше мы мужчин мы трахнем, тем престижнее это для нас. Вот только мужчин способных пережить хотя бы один половой акт с нами, почти нет.

Меня аж передернуло.

— Бр-р-р… как-то жутко это звучит.

— Именно поэтому я буду для всех и, в первую очередь, для тебя, наивной няшкой, — она сделала умильное выражение лица и закусила нижнюю губку, отчего мне снова захотелось поднять ее на руки, отнести обратно наверх в спальню и трахать ее еще стуки напролет.

— А за то, что я могу тебе изменить, даже не переживай. Не с кем. Если бы кто-то из антимагов нашего рода согласился, я бы уже давно лишилась девственности, а остальные нас очень сильно боятся. В том числе и твой коллега Ярослав Шувалов.

Я обогнал ее на пару ступенек, обнял за попку и, приподняв, поставил рядом с собой, а потом просто впился в ее губы долгим и страстным поцелуем.

Когда мы оказались в гостиной, завтрак был уже накрыт и девушка, которую я вчера попросил принести пива, преспокойно намазала икру на хлеб с маслом и, откусив большой кусок, запила его чем-то из чашки.

— Привет сестренка, ты, когда приехала? — поинтересовалась Катя.

Та посмотрела на меня, улыбнулась и ласково так ответила:

— Так сегодня ночью. Видимо, когда у вас перерыв случился.

— Приношу свои извинения, леди. Было темно. Я не рассмотрел, кто идет и не знал, что в доме могут находиться хозяева кроме Екатерины, — повинился я.

— О… так ты, все же, ему представилась? А Руслан мне сказал, что ты до самой спальни держала его в неведении.

— Завидуют молча, Светочка, — скокетничала Катя, а потом что-то вспомнив, засмеялось и добавила:

— Так это он тебя вчера попросил шевелить чулочками?

— А позавидовать есть чему, — пропустив мимо ушей подколку сестры, Светлана буквально раздела меня взглядом. Я впервые за обе свои жизни почувствовал себя на месте женщины, которую только что трахнули взглядом. Не могу сказать, что мне это не понравилось, но ощущения очень необычные.

— Ты вот что, Виктор, когда она начнет отмазываться, мол, устала, некогда и у нее вообще голова болит. Ты меня набери, я для тебя всегда время найду и головными болями я не страдаю. А то мы и вдвоем с сестренкой можем порадовать тебя тройничком — протянула она мне свою визитку.

От визитки я отказываться не стал, мало ли что сообщить Катиной родне понадобится, а вот на предложение ничего не ответил. Причем заметил, что в глазах у Катерины ревности не прибавилось ни грамма.

— Обойдешься, Светулёк. Уж поверь, я буду очень внимательно следить за тем, чтобы его организм вовремя избавлялся от скопившегося напряжения.

Светлана еще раз раздела меня взглядом и ответила:

— Да уж верю. Я сама бы такого от себя никуда не отпускала, поздравляю, сестренка.

Нет, это просто охренеть можно. Неужели женщины всегда так себя чувствуют? У меня сложилось такое ощущение, что я товар, который оценивают и за который торгуются как на рынке. Девушки вроде ничего плохого не сказали и в чем-то мне даже приятно, но, как-то не по себе. Хорошо, хоть за завтраком никаких шуток на мой счет не было.

Сообразив, что мне несколько дискомфортно, Катя быстро превратилась в нежную няшку, заставив поцеловать ее в губы, а Света просто перестала подкалывать. И все вернулось на свои места, где я снова чувствовал себя в своей тарелке.