Отсчет теней

— Что значит — почти никого? — напрягся Лукус.

— Не пойму! — поморщился Баюл. — Словно тень жизни. Больной при смерти. Воин, раненный в сердце, но продолжающий еще жить. Не пойму. Но не Альма!

— Что будем делать, нари? — с гримасой прошептал Жеред. — Время тает мгновение за мгновением. Я был бы рад сдохнуть на этих камнях, особенно если бы удалось утащить с собой за грань еще полдюжины серых! Но какова твоя цель?

— Ты ее знаешь, — расправил плечи Хейграст. — Не уверен, что я найду камень за этой дверью, но, не войдя туда, я не прощу себе этого.

— Ну давай, банги, — с усмешкой кивнул Жеред. — Колдуй!

— Тихо! — внезапно прошипел Фарг, прислушиваясь. — Шаги! Кто-то поднимается по лестнице!

Лукус рывком сорвал с плеча лук. Дан непослушными пальцами вновь вытащил из тула стрелу. Хейграст словно обрел силы, поднял меч. Выпрямился Жеред. Приготовился к бою второй анг. Отпрыгнул за угол Фарг. Выставил пику Баюл.

— Уже близко! — прошипел Фарг.

Дан на мгновение закрыл глаза. Это были даже не шаги — шорох. Чуть слышное шарканье. Такое тихое, что даже натянутая Лукусом тетива слабым жужжанием заглушила его. Дан замер и вдруг безвольно опустил лук. По лестнице поднимался старик белу. Звякнула выроненная Баюлом пика. Тяжело привалился к стене Жеред. Опустил меч Хейграст. Фарг выпрямился, сунул нож за пояс и с интересом уставился на незнакомца. Белу был одет в длинное серое платье, прихваченное на поясе веревкой. Из-под полы выглядывали стоптанные кожаные сапоги. Белые как мел волосы свободно свисали вниз, отчего заостренное, сухое лицо казалось еще меньше. Старик остановился, горестно поджав губы, оглядел трупы, затем повернулся к друзьям. Осмотрел каждого, не заглядывая в глаза, а останавливая взгляд на уровне груди. Повернулся к Дану, протянул руку.

— Ты никого еще не успел убить сегодня. Это хорошо.

Мальчишка непроизвольно поднял ладонь, коснулся неожиданно сухих и теплых пальцев старика.

— Пойдем, — сказал тот и повел Дана за собой.

Белу прошел через дверь как через стену тумана. Мальчишка оторопел, но вот уже и его рука утонула в расплывающемся полотне, дохнуло лигой мелких иголочек в лицо, шею, он сделал еще шаг и оказался в погруженном в сумрак зале. Дан растерянно покрутил головой, замечая сосуды со светящимися жидкостями, сваленные на столах кости, на некоторых из них явно виднелись куски плоти, множество оружия и предметов, угадать предназначение которых было невозможно.

— Видишь? — спросил старик.

Дан остановился. На высоком ложе вытянулся мужчина средних лет. Седые волосы охватывал серебряный обруч. Дорогая одежда правильными складками лежала на теле. Сверкающие драгоценными камнями позументы ровной линией вытягивались к вышитым золотом сапогам.

— Вижу, — кивнул Дан.

— Нет, — вздохнул белу. — Не видишь. А теперь? Старик выпустил ладонь Дана, поднял руку и с силой провел пальцами по лицу мальчишки со лба к подбородку. Надавил на скулы, глазные яблоки, нос, прищемил губу.

— Теперь видишь?

— Да! — выдохнул мальчишка.

Человек был опутан серыми нитями. Они коконом закрывали лоб, стягивали запястья, пеленали все тело. Боль как стоячая черная вода чувствовалась под закрытыми веками.

— Нельзя резать, — сказал старик. — Надо распутать. Постарайся.

И мальчишка принялся распутывать страшные нити. На ощупь они казались живыми. Скользкими и липкими. Он не чувствовал времени, усталости. Вытягивал петлю за петлей, расправлял, искал ускользающие концы, растаскивал в стороны узлы. Распутанные куски немедленно обращались в дым, успевая обжечь ладони. Вскоре руки Дана были покрыты багровыми рубцами, но он, стиснув зубы, продолжал вытягивать петлю за петлей, пока одна последняя длинная плеть не истаяла разом. Мужчина шевельнулся, открыл глаза, с трудом вгляделся в лицо Дана и еле слышно прошептал:

— Спасибо, что отпустил меня, парень.

В следующее мгновение черты его заострились, рот безвольно открылся, и жизнь покинула утомленное тело.

— А теперь уходите, — послышался голос — Банги знает как. Она уже спешит сюда.

Дан растерянно оглянулся. Старика рядом не было, а через открытые двери в зал врывались его друзья.

— Обруч Анэль! — прошептал Лукус над телом. — Но без камня! Неужели колдунья нашла Рубин?!

— Не говори ничего, — Хейграст подхватил ослабевшего мальчишку. — Мы все слышали и видели.

— Как? — не понял Дан.

— Если бы я знал, — бросил нари. — Кто это?

— Крат! — мрачно произнес Жеред. — Оказывается, он был не только заколдован. Они заставили его служить себе даже мертвым! Брат, — обратился командир индаинской стражи к своему последнему воину, — неси сюда светильники! Князь ангов должен сгореть на погребальном костре!

— Фарг! Лукус! — крикнул Хейграст. — Топот на лестнице!

Трактирщик и белу метнулись к тяжелым дверям, захлопнули их, опустили на скобы засов. Вставили под массивные дверные рукояти несколько алебард. Через мгновение двери содрогнулись от тяжелых ударов. Жеред зажег облитое ламповым маслом тело, шагнул назад, поднял мрачный взгляд на Хейграста.

— Готов ли ты умереть, нари, за честь Индаина?

— За честь Индаина надо жить, — жестко сказал Хейграст. — Умереть легко. Нам ли искать легких путей?

— Сколько можно болтать? — раздраженно выкрикнул Баюл, сорвавший с помощью пики с окна решетку. — За мной, кому дорога жизнь!

Хейграст подтолкнул Дана к окну, подхватил свисающие с потолка тяжелые занавеси, бросил их на пылающее тело. Схватил Жереда за плечо:

— Пойдем, анг! Ты воин, а не жертвенный кабан.

Дан выскочил из окна на крышу, пробежал несколько шагов, оглянулся. Жизнь оказалась дорога всем уцелевшим в схватке. Наложив стрелу на тетиву, отступал Лукус. Поддерживал вместе с ангом пошатывающегося Жереда Хейграст. Алатель яростно слепил лучами, превращая тени в жалкие клочки обрывков тьмы под ногами. Из окон магической башни валил густой дым. Клубы дыма, через которые ничего нельзя было рассмотреть, поднимались и над пристанью. И еще один столб дыма стоял за северными воротами крепости.

— Брат мой! — побледнел Фарг.

— Что случилось? — крикнул Хейграст.

— Брат! — едва смог произнести Фарг. — Мы должны были прорываться через северные ворота. Он ждал на лодке под мостом. Мы договорились, что он подожжет судно, если серые перекроют дорогу.

— Значит, будем прорываться через западные! — рявкнул Хейграст. — Они ближе. Баюл! Что там у тебя?

— Сейчас! — прохрипел запыхавшийся банги, поднимая плоские листы камня с крыши. — Несколько мгновений!

— Выбрались! — крикнул сзади Лукус, отпуская тетиву. Серый в дымящихся доспехах выглянул из окна и тут же исчез, поймав стрелу в лицо. Дан замедлил бег, но крепкие руки Фарга оторвали его от кровли и сунули в узкое отверстие. Банги уже стонал на полу, потирая отшибленные колени. Трактирщик оглядел пустынный коридор и, пока в дыру опускали Жереда, сорвал с узких келий пару дверей, плеснул на них масла и поджег под дырой.

— Хочешь поджарить белу? — поднял брови Лукус, проскользнув над занимающимся пламенем.

— Быстрее, — жестко бросил Фарг и, подхватив Дана за руку, потащил его за семенящим впереди Баюлом.

— Вниз, банги, — прохрипел сзади Жеред. — Сейчас можно уйти только по центральной улице. На западных воротах охраны нет. Только двое или трое серых, я знаю, как открыть ворота!

— У меня свои дороги! — отозвался банги, но, увидев бегущих из глубины коридора двоих серых, едва не упал, развернулся и бросился к лестнице. — Как скажешь, Жеред!

— Дан, — прошептал Лукус, выдергивая из тула стрелу, — мой правый.

Прошелестела в воздухе стрела, неся смерть врагу. Отпустил тетиву Дан. В колено метил, в кожаный промежуток между металлическими пластинами. Серый кувырнулся через пробитую ногу.

— Пойдет, — шлепнул по плечу Лукус. — А теперь поспешим.

Друзья их ждали уже внизу. Дневной свет вновь ослепил Дана, но смельчаки уже мчались по улице-ущелью на северо-запад. Ударили сверху болты из самострелов. Звякнули по доспехам Хейграста, пробили затылок ангу. Воин умер мгновенно. Единственное, что он успел, — выпустить руку Жереда. Дан и Лукус вновь нашли свои цели в окнах приземистых зданий. Ворота становились ближе с каждым шагом.