Отшельник Книга 3

И всё же они русские, несмотря на происхождение! Что им какие-то там ногайцы?

Швеция. Охотничий домик недалеко от Стокгольма.

Удивительно, но в это же самое время разговоры о ногайцах велись не только в Царьграде, но и гораздо севернее бывшего Константинополя. Полномочный представитель императора Священной Римской Империи Германской Нации (всё именно так пафосно и с больших букв) граф Карл Фридрих Лауэнбург расписывал шведскому королю силу и ужасающую мощь ногайской орды, что в состоянии отвлечь на себя практически всю русскую армию и армию императора Касима Чингизида.

— Мы сделали ногаям предложение, от которого они не смогли отказаться.

— Выраженное в звонкой монете?

— Там не такая уж большая сумма, Ваше Величество, — с поклоном ответил граф, прячущий довольную улыбку. — Дикари не знают настоящую цену деньгам, и потому их услуги обходятся очень дёшево.

— Но эта сумма гораздо лучше бы смотрелась в моей казне. Ей бы там было уютнее.

— Про вас мы тоже помним, Ваше Величество.

— Только мои услуги не могут стоить дёшево, граф! Всё же я европейский государь, а не дикий кочевник.

— Разумеется, — кивнул фон Лауэнбург. — Давайте начистоту, Ваше Величество, сколько вы хотите за войну с Московией и татарами из бывшей Ганзы? Прошу учесть, что богатейшие прибалтийские земли, накопившие изрядный жирок за последние годы, достанутся вам. Там есть что взять, Ваше Величество.

— Есть, — кивнул король, в очередной раз осматривая заставленный немудрёными охотничьими деликатесами стол. — Там столько есть, что никогда не съесть.

Посол тоже посмотрел на стол, но так и не понял смысла королевской шутки. Или это не шутка была, а что-то иное?

А что там вообще на столе? Вроде бы ничего, что не смог бы себе позволить монарх небогатой, но вполне благополучной по европейским меркам страны. Даже фарфор тверской, что ценится наравне с китайским, превосходя по красоте и разнообразию. И хрусталь из Гуся Хрустального. Это тоже делают где-то в Московии. А ещё столовые приборы из настоящей нержавеющей стали, сваренной из шведского железа русскими мастерами, перевезённой в Бремен русскими кораблями, и проданной татарским ювелирам промышленного товарищества братьев Темирбек-Вавиловых. Уже те превратили чудо-сталь в чудо-ложки с чудо-вилками. Очень красиво и очень дорого.

Шведский король видел примерно то же самое, но с небольшими нюансами. Он видел денежный поток, безостановочно наполняющий почти всегда пустую казну. Деньги от продаж того самого железа и каких-то добавок к нему, добываемых в на шведской земле русскими промышленниками. Но шахты на паях с самим королём, и даже парламентские крысы не могут засунуть в эту кормушку свои жадные длинные носы, что вызывает жуткую зависть и скрежет зубовный. А ещё шведским кораблям, перевозящим товары в порты Руси и Бременского Улуса, кроме возможности заработать, полагается большая скидка на страховую грамоту. Оная не только защищает от многочисленных ушкуйников, но и позволяет обратиться к ним за помощью в случае трудной ситуации или учинённой флотами иных государств обиды.

Ещё король видел хлеб. Много хлеба, съедаемого вроде бы неприхотливым, но прожорливым народом. Одной рыбой сыт не будешь, и кусок трески желательно заедать куском хлеба. Или солёного, копчёного, сушёного, вяленого мяса, привезённого всё из той же Руси. А сало? А топлёное масло? А твёрдые сыры, что дешевле иных прочих, но вкуснее и дольше хранятся?

И всё это облагается пошлинами, опять же пополняющими казну.

Вот так вот взять, и за горсть серебряных талеров обгадить всё это, ожидая неочевидных прибылей от сомнительного исхода войны? Пусть не горсть, пусть талеры будут отмерены сундуками или бочонками, но оправдают ли они риск?

— Сколько ваш император намерен нам предложить, граф?

— Видите ли, Ваше Величество… такое дело, что…

— Прошу без долгих прелюдий, говорите честно прямо и открыто. Понимаю, что для дипломата это почти невозможно, ног вы постарайтесь, граф!

Карл Фридрих фон Лауэнбург едва не скривился от слегка завуалированной насмешки, но всё же сдержал лицо. Опыт дипломатической деятельности сказался.

— Миллион талеров в шведскую казну и полтора миллиона талеров лично вам, Ваше Величество. Его Императорское Величество полагает, что это хорошие условия.

— Почти хорошие, граф.

— Почти? — удивился фон Лауэнбург.

— Условия будут прекрасными, если вы удвоите сумму и выплатите её не в талерах, а в русских рублях. Знаете, их новые монеты очень недурны в исполнении, защищены от обрезания, чеканятся без излишних примесей, и вообще вызывают доверие, стремительно распространяясь по всему цивилизованному миру. Татарские рубли императора Касима меня тоже устроят, так как ничем, кроме надписей, не отличаются от русских.

Посол Священной Римской Империи охнул и выпучил глаза, и без того самой природой выпученные сверх меры. Это как это в рублях? Это что же такое творится? Это сколько же получается в талерах, майне херрен? Если учесть, что за русский или татарский рубль сейчас дают до двух талеров, а иногда и больше, то… Но нужно ещё учесть, что пять миллионов одновременно просто негде взять, кроме как в Москве. Срочность заказа на изготовление такого количества монет тоже обойдётся в хорошие деньги.

Бред какой-то… русские чеканят собственные монеты, и продают их выше номинала. Кто бы мог подумать про это ещё десять лет назад?

— Немыслимые деньги, Ваше Величество, — нашёл в себе силы пробормотать фон Лауэнбург.

— Ну почему же? Ведь война выгодна и вам тоже, не правда ли? Потерянные Священной Империей северные территории почти сразу же после возвращения принесут солидные доходы, никак не сравнимые с той жалкой суммой, что вы намерены заплатить мне. Не забывайте, что татары и русские успели разместить там новейшие производства разнообразнейших товаров.

— Там, это где?

— В тех землях, что вы не отдадите мне не при каких условиях, граф! Ведь под обещанными прибалтийскими землями подразумевается Эстляндия, Лифляндия, и Кемска волость?

— Да, но…

— Давайте без «НО», граф! Я согласен начать приготовления к войне сразу после получения денег. Полностью всей суммы в русских рублях.

— Пять миллионов?

— Да, пяти миллионов будет достаточно.

— Я передам Его Императорскому Величеству вашу… э-э-э… ваше… хм… ваши условия.

— Тогда не буду вас задерживать, граф! Поторопитесь, ибо война не терпит не только суеты, но и промедления.

Чуть позже, избавившись от надоевшего посла и сев поближе к камину, Его Величество кивнул бесшумно появившемуся слуге на хрустальный графин, содержимое которого так и не довелось испробовать графу фон Лауэнбергу. А там, между прочим, недурное красное вино с виноградников Крыма. И весьма недурное — сравнимо с испанскими и итальянскими, и всяко лучше французских. Про цену и говорить нечего, так как она чуть не вдвое ниже.