Отшельник

Знахарь посмотрел на него и усмехнулся:

– Я вижу, тебя неслабо потащило.

– Конечно, - Тимур перевел дух, - косяк-то на двоих был.

– И все для тебя стало такое волшебное, таинственное… Правильно?

– Правильно, - ответил Тимур, - но только может быть, оно таким и было, а мы этого не замечали. А курнешь, и начинаешь видеть.

– Знаю я эти дела, - кивнул Знахарь, - только ты уж прости, но мир не изменился. Изменился ты сам. А все каким было, таким и осталось.

– Ну ты и кайфоломщик!
– возмутился Тимур.

– Да ладно тебе, - рассмеялся Знахарь, - скажи лучше, знаешь ты такое место или нет?

– Знаю, - недовольно ответил Тимур, - это место… Я его, так сказать, для себя берегу. Ну, если, скажем, свалится на меня миллион, то я там как раз то, о чем ты говорил, и построю. Да только не видать мне этого миллиона как своих ушей. Задницей чую. А ты… Ты, наверное, можешь, как говорили коммуняки, воплотить это в жизнь.

– Ну, так не одни коммуняки говорили, - сказал Знахарь, глотнув пива, - самое нормальное выражение. Просто они нам все уши прожужжали, а так в этих словах ничего особенного нет. Замыслил - воплотил. Нормально.

– В общем, отдам я тебе это место. А кроме того… Может, оно мне и с миллионом не понадобится, - сказал Тимур и помрачнел еще больше.

– Что такое, проблемы, что ли?

– Да ладно, это я так…

– Нет уж, - Знахарь внимательно посмотрел на Тимура, - начал, так давай говори.

– Ну… В общем, подставили под долг, потом наехали, и теперь я могу вообще без всего остаться. И без квартиры, и без «Ништяка».

– Так ведь ты, как я вижу, парень-то не очень простой… И что - не можешь решить проблему?

– Как тебе сказать… Сам-то я нормальный, но против своры не выстою. А своей своры у меня нет. Не люблю я этих дел. Кроме того, эти люди… Они не просто с улицы, а под авторитетом ходят. Так что наши здесь не пляшут.

– Под авторитетом, говоришь… А кто у вас в городе авторитет?

– Есть тут один. Саша Кислый, вор в законе. А его родной брат - Борис Тимофеевич Вертяков - во всем Амжеевском районе делами заправляет. Глава администрации, мать его за ногу… В общем, куда ни сунься - кранты.

– А как они тебя подставили-то?

– Как подставили? Элементарно! Три дня назад, когда я тебя сюда привез и потом вернулся в Томск, ко мне на пристань пришли люди. Ну, я сразу увидел, что за люди, у них на лбу написано: бандюки. Ну, они, короче, говорят: ты мол, на воде человек авторитетный, тебя весь Томск знает, так что давай с нами водно-спортивный клуб делать. Ты, мол, тему знаешь, а мы-то, сам понимаешь, по другим делам… Будет тебе поддержка и никаких препятствий. У нас, мол, все схвачено. Эх, блин, чуял я, что не так все хорошо, как они говорят, но повелся на эту тему, как последний лох. Я ведь воду люблю, моторы… У меня, между прочим, самый быстрый катер во всем Томске…

Тимур сполз с высокого кресла и достал из рундука бутылку пива. Потом посмотрел на Знахаря и спросил:

– Будешь?

– Буду, давай, - ответил Знахарь, - а что дальше?

– Дальше?

– А дальше просто. Прямо там, на пристани, дали мне десять штук баксов - мол, тебя весь Томск знает, и мы тебе верим. Ты, говорят, давай закупай что нужно, а через несколько дней сядем в мэрии бумаги сочинять.

– И ты взял?
– усмехнулся Знахарь.

– Взял, взял! Представил себе этакие Нью-Васюки по водно-моторной теме, и мозги отшибло напрочь.

– Да-а-а… - Знахарь покрутил головой, - хочешь расскажу, что дальше было?

– Не надо, я сам расскажу. В общем, пришел домой, спрятал деньги в шкаф, а с самого утра помчался к ребятам. Сам понимаешь, я ведь не один это собирался делать, тут еще фанаты есть. Полдня шарился по городу, в голове - фейерверк, в штанах - радость… А домой вернулся - дверь взломана, в квартире бардак, и никаких денег. Тут-то до меня и доперло. Прихожу на пристань, а там уже эти ждут. Веселые такие, добрые… Ну, как, говорят, идет наше общее дело? Я говорю, нет у нас общего дела, потому что какието козлы мою хату поставили на уши и деньги унесли. А они сразу к следующему номеру программы перешли. Денег нету, говорят, значит - должен. А поскольку деньги эти были из важного дела выдернуты, и дело это немалую прибыль должно было принести, пошли проценты. Счетчик, короче.

– Сколько?
– спросил Знахарь.

– Штука в день.

– А морды у них не треснут?

– Вот я так им и сказал. А они говорят - ты, мол, не базарь, а то еще больше будешь должен. Деньги взял? Взял. Денег нет? Нет. Значит, скажи еще спасибо, что мы тебя к батарее где-нибудь в подвале не приковали. Знаем, мол, что некому тебя выкупить. Так что думай, где деньги взять, и учти, что на сегодняшний день с тебя уже одиннадцать штук. И ушли.

– А сегодня, стало быть, тринадцать, - прикинул Знахарь.

– Так и есть. Я бы их просто грохнул бы всех троих, так ведь они ж не одни…

– А грохнул бы?

– Не заслабит, - ответил Тимур, и его лицо неприятно изменилось.

Знахарь закурил и, глядя на далекую лодку, в которой еле виднелась фигурка рыбака, спросил:

– А скажи, Тимур… Тебе приходилось раньше людей убивать?

– Какая разница?
– Тимур поморщился.

– Есть разница, - ответил Знахарь, - так убивал или нет?

– Было дело…

Потом он допил пиво, аккуратно положил пустую бутылку в рундук и, не глядя на Знахаря, произнес:

– Давай-ка отчалим отсюда. Я себя на свободной воде гораздо лучше чувствую.

Запустив оба «меркурия», он задним ходом осторожно отвел катер от берега, затем дал газу, и «Ништяк», лихо развернувшись на месте, помчался на середину реки. Через минуту, когда оба берега стали одинаково далеки, Тимур заглушил моторы и достал еще пива. Катер, медленно поворачиваясь, поплыл вниз по течению со скоростью пешехода:

– Люблю вот так иногда… Выйдешь на середину реки, бурчалку выключишь - и тишина, а тебя несет без всякого звука, вокруг красоты офигенные, воздух чистый…

– И тут появляются люди, которые предлагают деньги за бесплатно, - нарушил Знахарь мечтательные рассуждения Тимура.
– Оно ведь и в жизни так: если просто плывешь по течению, обязательно появятся какие-нибудь щуки. А ты ведь, как я понял, все-таки больше любишь сам себе дорогу выбирать? Моторы-то вон какие!

– Верно говоришь, Миша, верно… Сам люблю. Ты там вроде спрашивал, кого да как я убил?