Отшельник

– Ну что, теперь можно закурить?
– недовольно спросил Тимур.

– Афанасий, можно?
– обратился я к нашему проводнику.

– Можно, только тайгу не подожгите, - ответил он.

Мы закурили, и я понял, что уже несколько часов обходился без табака. И, между прочим, ничего особенного - выжил! Может быть, снова бросить курить?… Я глубоко затянулся и решил обдумать это как-нибудь на досуге.

Мы шли уже ровно пять часов.

Афанасий время от времени сыпал что-то на землю, и в ответ на мой вопрос сказал, что это отобьет нюх у собак, если их пустят по нашему следу.

Я следил за временем и каждый час давал команду на десятиминутный привал. Все валились на землю и молча отдыхали. Мне приходилось ходить по тайге, причем не просто ходить, а быть в побеге, так что я не очень устал, а Афанасий с Макаром так и вовсе были свеженькими. Что там чувствовал Штерн, меня не интересовало, а Тимур и Семен просто молча шагали, и по их виду нельзя было понять, устали они или нет.

Но когда я сказал, что мы пришли, по лицам всех, кроме моих шаманов, стало видно, что пять часов идти по тайге, причем в таком темпе, - все-таки не то, что прогуливаться с девушкой по набережной.

По моим подсчетам, мы удалились от зоны примерно на двадцать километров, и теперь найти нас было так же трудно, как попасть из ружья в кильку, плавающую в олимпийском бассейне, особенно если выключен свет.

– Ты уверен, что твои порошки подействуют?
– спросил я у Афанасия, с удовольствием привалившись спиной к толстому стволу вековой ели.

– Однако, обязательно подействуют. Не беспокойся, - ответил он, развязывая рюкзак.

– Хорошо. Тогда развяжи нашего дорогого гостя, - сказал я.

– Я сам развяжу, - вызвался Семен и встал.

Подойдя к Штерну, который сидел на земле, он сказал:

– Вставай.

На этот раз он не стал помогать ему, лишь мрачно следил за тем, как Штерн пытается подняться.

– Сейчас я развяжу тебя, а потом свяжу по-другому. Если дернешься, то вот он, - и Семен указал на меня, - продырявит тебе ногу.

Я удивился, но достал «беретту» и, передернув предохранитель, направил ее в сторону Штерна.

Через минуту Штерн был почти свободен, если не считать того, что его левая рука была привязана за спиной, а сам он был соединен веревкой с толстой елью, выдернуть которую из земли ему было явно не под силу.

Макар развел небольшой костерчик, и через полчаса мы приступили к ужину.

Штерн не кобенился и с аппетитом поедал похлебку, которую сварил Афанасий. Он даже похвалил ее, сказав:

– А ничего чурки готовят. В первый раз пробую.

– Возможно, что и в последний, - сказал я.

Штерн хмыкнул и промолчал.

Закончив ужин, мы закурили, остяки аккуратно закопали объедки, и я наконец приступил к тому, ради чего затеял эту опасную авантюру с похищением офицера.

– Начнем, пожалуй, - сказал я.

Афанасий в это время занимался чаем.

– А ты знаешь, что бывает за похищение офицера внутренних войск?
– спросил вдруг Штерн.

– Нет, не знаю, - ответил я, - да это меня и не интересует.

– А зря, - сказал Штерн, - когда мы вас найдем, вы пожалеете, что родились на свет.

– Вот ты себя и показал, - я развел руками, - пока ты говорил: «я» - все было так смело, так красиво… А теперь ты запел по-другому: «мы». А что это значит?

Я посмотрел на Штерна, но он молчал.

– А это значит, что ты из тех тварей, которые смелы только тогда, когда чувствуют за спиной силу. Верно?

– Не думай, что это сойдет тебе с рук, - пригрозил мне Штерн, - мы до тебя доберемся.

Я засмеялся, а Семен, пристально глядя на Штерна, сказал:

– Ты дурак, Штерн. И ты в своей привычной безнаказанности совсем потерял всякое соображение.

Я с интересом посмотрел на Семена, потому что услышал в его речи какие-то новые интонации…

– Ты дурак, - повторил Семен, - вспомни, что ты говорил мне две недели назад. А если не помнишь, то я тебе напомню. Ты сказал, что все мы - зеки, или, как ты нас называл, «курсанты» - для тебя всего лишь «человеческий материал». Так вот: ты сам сейчас для нас «человеческий материал», и ничего больше. И ты расскажешь нам все, о чем мы спросим. А не расскажешь - останешься здесь навсегда.

– Ты сгниешь на зоне, - пообещал Штерн.

Этот человек действительно не мог поверить в то, что бывают ситуации, когда не он, Штерн, распоряжается всем происходящим.

– Проснись, вертухай поганый, - сказал я, - ты не у себя на зоне, ты в тайге, и ты оторван от той силы, которая помогала тебе. Ты один. И вокруг тебя пятеро людей, которые хотят услышать то, что их интересует. И ты расскажешь все.

– Что-то знакомы мне эти интонации, - прищурился Штерн, - похоже ты тоже на зоне побывал.

– Я много где побывал, - ответил я, - но мы будем говорить не об этом.

– Чай готов, - сказал Афанасий, и мы прекратили на время нашу «приятную беседу».

Штерн тоже получил мятую алюминиевую кружку с душистым чаем на травах. Я не жлоб и не получаю удовольствия от бессмысленного унижения другого человека, поэтому, когда Семен проворчал, что Штерну вместо чаю нужно пулю в башку заправить, я ответил:

– Это от него никуда не уйдет. А пока пусть выпьет чаю вместе с нами. Может быть, он впервые пьет чай в приличной компании.