Отстающая

Девушка тяжело осела в сугроб, её пальто начало медленно пропитываться водой.

Ванесса. Поклонница Петира с надеждой на будущий марьяж. Неуёмная сплетница, видевшая их через окно… Конечно, её нельзя было оставлять в живых. Тут он просчитался. Открытые шторы — досадная случайность. Она усмехнулась. Петир умеет справляться со случайностями любого рода. Санса вспомнила, как он стоял, глядя в стекло, обдумывая, как поступить с этой болтливой (сукой) женщиной… Он нашёл решение за пару минут. Отправил её в спальню, позвонил кому-то (Лотору?), отдал приказ. И после этого совершенно спокойно лёг с ней в постель, говорил приятные слова, ласкал её и целовал…

Она повернула голову в сторону и вовремя: иначе её полупереваренный обед оказался бы прямо у неё на коленях. Надо выяснить всё до конца. Может быть, он меня переубедит, докажет, что это ерунда и мы займёмся любовью? Санса взяла пригоршню чистого снега, вытерла рот и встала, держась за стену. Надеешься? Ну-ну. Факты говорят сами за себя, не так ли? Что бы он тебе ни сказал, это будет враньём! Девушка велела внутреннему голосу заткнуться. Ей так хотелось верить в обратное… Она торопливо пошла по улице, оскальзываясь на обледеневшем насте.

***

Санса тихо подкралась к дверям гостиной и выглянула из-за косяка. Бейлиш, подтянутый и опрятный, сидел на диване с ноутбуком на коленях и работал. Она запоздало удивилась, как ей не пришло в голову, что он может быть у себя в офисе в это время дня. Но он же тут. Входи, смелее! Девушка перешагнула порог и встретилась глазами с хозяином дома. Петир улыбнулся и демонстративно посмотрел на часы.

— Ты рано, прелесть моя. Мне нужно немного поработать, ты подождёшь?

Её прошиб холодный пот, когда в мозгу вдруг всплыли слова Якена. Князь обмана. Свиреп и вероломен. Ангел мрака. О нет, они больше не казались ей смешными, ни капли. Не казались бредом спятившего сектанта. Якен говорил о нём? О нём ли? Почему я не спросила? Потому что утром она была не той девочкой, глупой девочкой, слепой девочкой. А теперь я прозрела?

— Ванесса умерла, — сказала Санса, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла.

Петир изумился. Точнее, приподнял брови и широко открыл глаза, в которых невозможно было найти и проблеска сочувствия или интереса. В глазах его пустота бездны.

— Как, милая? Она же только вчера притащила мне очередной пирог… — Он обеспокоенно взглянул на неё. — Иди сюда, сладкая, присядь, ты неважно выглядишь.

— Никогда больше я не подойду к тебе, подонок, — процедила девушка, отступая на шаг назад. — Ты прекрасно знаешь, как она умерла. Поджарилась у себя в ванне!

Мужчина откинулся на спинку дивана и бросил на Сансу тяжёлый пристальный взгляд. Раньше она ни разу не видела у него таких глаз, мёртвых, холодных, будто бы поглощающих свет. По спине побежали мурашки, она почувствовала, как её охватывает тот же липкий ужас, что владел Хгаром, когда он рассказывал ей об Отце лжи. Снял маску? Впрочем, Петир практически сразу улыбнулся и его глаза снова привычно заискрились.

— Ах, моя красавица… Я так надеялся, что мы сможем уехать без эксцессов, — промурлыкал он мягко.

Санса уставилась на него в упор. Что? Что, на хрен? Ты в своём уме? Она тяжело дышала, словно больная собака. На стене тикали часы, неумолимо отсчитывая минуты затянувшегося молчания.

— Я никуда с тобой не поеду, — сказала девушка. — Ты убил слишком много народу, чтобы рассчитывать на мою компанию. — Она хрипло рассмеялась. — Я не хочу иметь с тобой никаких дел.

— Постой, сладенькая, — сказал он.

Санса мгновенно подчинилась. Стальные нотки в его голосе показывали, что шутки кончились. Петир наблюдал за ней, невозмутимо улыбаясь. Она беспомощно смотрела на него, слишком поздно сообразив, что он уже просчитал её поведение и, несомненно, придумал, как её укротить.

— Я правильно понял, ты собираешься идти в полицию? — вкрадчиво поинтересовался он. — Конечно, это ничего не даст, но я осмелюсь напомнить тебе, милая, что молчать — удобно, безопасно и красиво, — мужчина лениво улыбнулся. — В этом городе так часты несчастные случаи… Будет жаль, если один из них произойдёт с членом твоей семьи, правда? Насколько мне известно, маленький Джон — непоседа и озорник… Однажды он может попасть под машину, неудачно перебегая дорогу. Ты ведь не хотела бы этого?

Девушка вся похолодела. Джон, жизнерадостный малыш с ямочками на щеках и такой широкой искренней улыбкой. Её брат, несмотря на скандалы родителей. Где были мои глаза? Дура. Дура. Дура! Теперь моя семья может пострадать…

— Какой же ты ловкий мерзавец! — прошептала она. — И даже ничего не скрываешь! Ты отвратителен! Дрого, тётя, Ванесса…

Слова не желали складываться в предложения, на глаза наворачивались непрошеные слёзы, но она держалась. Пока.

— Погоди-погоди, так ты что, думала, Лиза сама? С лестницы-то? — Петир откровенно рассмеялся. — А я полагал, что выразился достаточно ясно тогда, в машине, помнишь? И ты вполне одобрила, что она лишний элемент в наших с тобой жизнях… Я считал, что ты просто кривляешься, как любят делать женщины, а ты на самом деле ни о чём не догадывалась?

Он усмехнулся, встал, и в несколько секунд преодолел разделявшее их расстояние. Я в ловушке! От страха сдавило горло. Её окутал привычный запах мяты, но теперь под ним она чуяла другой аромат, мускусный, опасный… Запах зверя. Девушка вжалась в стену, стараясь быть как можно дальше от него. Её парализовал иррациональный нерассуждающий ужас. Ударит? Или…? Но Петир всего лишь по-хозяйски запустил руку ей под юбку и недовольно поморщился. Санса не посмела сопротивляться. Папа, мама, Арья, Джон…

— Я буквально вчера говорил тебе, чтобы ты больше не надевала белья, когда приходишь ко мне.

С этими словами он взялся за резинку её трусиков, стянул их до середины бедра и снова сунул руку ей между ног. Ей было очень страшно, но вместе с тем она обнаружила, что начинает испытывать противоестественное удовольствие от его ласки. Самое дно порока и низости. Она закрыла глаза, слушая жаркий шёпот любовника.

— Когда же ты поймёшь, что всё, что я сделал, я сделал ради тебя, солнышко? Дрого? Как ты могла изменять мне с этим неотёсанным уродом? Тот, кто берёт чужое, не заслуживает иного конца, милая.

Санса резко выдохнула, наслаждение стало сродни боли. Вещь? Красивая, легка в использовании, не требует затрат? Спасибо, дорогой.

— Лиза? Вот о ком не нужно жалеть, милая. Она была такой надоедливой, рядом с ней я задыхался, — Петир поцеловал её, и она машинально ответила, коснувшись его языка своим. — Про Ванессу ты и сама знаешь… Я так ждал тебя, так мечтал о тебе, что забыл обо всём, в том числе и о злополучных шторах…

Мой первый мужчина. Убийца. Он удвоил усилия; девушка ощущала, как скользят внизу его пальцы, она застонала, но Петир неожиданно убрал руку. Санса открыла глаза и посмотрела на него затуманенным взглядом. Что не так? Я сделала что-то не так?