Отступник

Лифт остановился, и дверь скользнула в сторону, открывая огромную комнату с открытой кухней напротив нас. Сковородки и кастрюли свисали с крюков из нержавеющей стали, прикрепленных к потолку. Повар-одиночка помешивал что-то в огромном медном котле. Было не время ужина; вероятно, это объясняло, почему он был один. Его взгляд на мгновение метнулся к нам с Заком, прежде чем вернуться к шести массивным телевизорам с плоским экраном, которые выстроились вдоль стены справа от меня. Они были приглушены, но показывали скачки.

Вокруг были разбросаны столы и стулья. Они не были из белого пластика или нержавеющей стали, как можно было бы ожидать в кафетерии. Это выглядело так, как будто каждый член Армии Абеля забрал с собой свою столовую мебель и поставил ее здесь. Здесь были круглые и квадратные столы, одни большие, другие маленькие, сделанные из дерева от клена до дуба, а на некоторых стульях были старомодные чехлы в цветочек, в то время как другие были обиты модной кожей. Там был даже маленький розовый столик с четырьмя подходящими розовыми стульями, которые выглядели так, как будто были предназначены для детей. Были ли в штаб-квартире дети?

У меня не было возможности спросить Зака. В другом конце общей зоны открылась дверь, и в нее вошла Холли — точно такая, какой я ее помнил. Рыжие, короткие волосы и широкая улыбка. Она выглядела здоровой — и счастливой. Мы побежали одновременно, и я чуть не поскользнулась на гладком гранитном полу, прежде чем мы, наконец, упали в объятия друг друга. Я обняла ее так крепко, как только мог, пока она не издала тихий протестующий звук. Я отстранилась и быстро осмотрела ее лицо. Она не была бледной, и ее глаза сияли от радости.

– Ты в порядке?
– прошептала я.

Я не хотела, чтобы Зак подслушал нас, но когда я оглянулась туда, где он был, его уже не было. Очевидно, он не хотел наблюдать за нашей встречей.

– Я в порядке, - сказала Холли. Облегчение нахлынуло на меня.

– Ты уверена?

Она издала свой звонкий смех.

– Конечно, я уверена.

– Я была в ужасе, когда тебя похитили. Они причинили тебе боль?

Холли подвела меня к столу из темного дерева, и мы сели.

– Они ничего мне не сделали — кроме того, что заставили меня понять, что я была не на той стороне.

Мои брови взлетели вверх.

– Не на той стороне? Ты имеешь в виду FEA?

Не то чтобы я была в восторге от действий FEA, но услышать, как Холли сказала это, стало шоком. Она еще не знала о масштабах их предательства.

На мгновение на ее лице промелькнул гнев.

– FEA сдерживает меня. Я всегда чувствовала себя неудачницей. Они заставляли меня чувствовать себя ничтожеством, особенно Майор. Я в Армии Абеля всего пару недель, а они уже помогли мне усовершенствовать мою Вариацию больше, чем когда-либо делала FEA. Я чувствую, что все возможно, что я могу совершать великие дела.

Я коснулась ее руки.

– Это хорошо, - сказала я неуверенно.
– Так ты хочешь остаться здесь? Ты не хочешь возвращаться в FEA?

Она напряглась, ее взгляд стал жестким.

– Я никогда не вернусь в FEA.

– Почему? –

Внезапно в ее голосе послышалась тревога.

– А ты этого хочешь?

– Я... Прежде чем я смогла ответить, лифт открылся с "бинг", и Зак вышел. Его глаза нашли меня, и он нерешительно улыбнулся.

– Я думаю, он хочет, чтобы ты поехала с ним. Абель, наверное, ждет тебя, - сказала Холли, вставая со стула.

Должно быть, выражение моего лица изменилось, потому что она добавила.

– Не волнуйся. Мы увидимся позже. Она быстро обняла меня. Я медленно повернулась. не желая оставлять ее позади, но она уже направлялась к повару.

– Так как прошла ваша встреча выпускников?
– спросил Зак, как только я подошел к нему.

– Все прошло хорошо.

Холли выглядела непринужденно, разговаривая с поваром, который наконец оторвал взгляд от телевизоров. Я не так представляла себе, как закончится моя спасательная миссия.

Зак не настаивал на большем, но я могла сказать, что ему было любопытно. Он провел меня в лифт и нажал кнопку с цифрой -6.

Я взяла его за руку и сжала. Было нереально иметь возможность сделать это после стольких лет, и мне нужна была его поддержка. Его бирюзовые глаза изучали мое лицо.

– С тобой все в порядке?

Я расправила плечи.

– Да. Это просто слишком много, чтобы переварить.
– Я сглотнула.
– И я нервничаю. Это первый раз, когда я встречаюсь со своим…отцом.

– Я знаю, - сказал он с улыбкой.

Лифт остановился, и металлические двери с тихим свистом открылись. Я сделала глубокий вдох, когда вышла вслед за Заком. Если не считать отсутствия окон, эта комната тоже не выглядела так, как будто мы находились под землей. Стены были выкрашены в яркий, чистый белый цвет, а пол покрыт березовым паркетом. Я почувствовала запах ванили и кленового сиропа. Комната, в которую мы вошли, была огромной и квадратной — по меньшей мере восемьсот квадратных футов. Судя по всему, это была гостиная, кухня и рабочее место в одном флаконе. Несколько дверей вели в другие комнаты. Одна из них открылась, и оттуда вышел мужчина. Он улыбался.

– Наконец-то, - сказал он.

– Я думал, что блинчики, которые я испекл, остынут. Я не знал, что ты любишь, но я подумал, что все любят блины.

Он был высоким, с короткими седеющими каштановыми волосами и, конечно же, с этими бирюзовыми глазами.

Я застыла. Я не могла пошевелиться, не могла ничего сказать.

– Однако они сделаны из смеси и, вероятно, сожжены, так что не слишком радуйся, - сказал Зак, оглядываясь на меня через плечо.

Было что-то в его глазах, что я не могла определить. Может быть, возбуждение, смешанное с тревогой. Мы все ждали этого момента. Я действительно не хотела, чтобы это было неловко, но у меня заплетался язык, и я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

Абель поднял брови.

– Ты любишь блинчики, не так ли?

Он говорил со мной так, как будто для нас было совершенно нормально находиться в одной комнате, совершенно нормально, что он предлагал мне блины, как будто мы провели всю нашу жизнь вместе, как будто мы не были практически незнакомцами. И, может быть, для него я не была чужой. Он мог вспомнить воспоминания, которые Зак показал мне, и, вероятно, многие другие. Я только хотела бы, чтобы я тоже могла их помнить.

Я отрывисто кивнула.