Отступник
Шрифт:
Это было лицо Джона Комина.
ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
Несколько человек быстро пробирались по пустырю, раскинувшемуся позади глинобитных хижин и домишек. Здесь они не рисковали столкнуться с жителями городка, которые запрудили главную улицу, расходясь по домам и пряча лица от холодного ветра, налетающего с реки Нит. [55] Наступил вечер, время близилось ко всенощной, и вокруг новорожденного месяца зажглись первые звезды, похожие на осколки драгоценных камней. В холодном воздухе ощущалось приближение снегопада. По бокам тропинки лежали сугробы, перемешанные ногами людей и животных
55
Нит — река в Шотландии, седьмая по протяженности река страны. Истоки ее расположены в Восточном Эйршире в холмах Карсфэрн, далее река протекает по области Дамфрис и Галлоуэй, впадая у Дамфриса в Солуэй-Фирт. Длина Нита — 112 км.
Люди шли по вонючим переулкам, мимо выгребных ям, бочек с водой и загонов для животных, давя сапогами подмерзшие отбросы, а перед ними черным приливом разбегались крысы. Когда они миновали очередной забор, за ним раздалось злобное рычание, и чье-то тяжелое тело с разбегу ударилось об него. Кристофер Сетон прижался спиной к бревенчатой стене дома, хватаясь за рукоять своего меча, когда рычание сменилось звонким лаем.
— Господи Иисусе!
— Идем! — скомандовал Томас Брюс, устремляясь дальше по переулку.
Услышав чей-то возглас у себя над головой, Кристофер взглянул наверх и успел увидеть в темном провале окна белое пятно женского лица. Завидев проходящих внизу мужчин, она с громким стуком захлопнула ставни, что вызвало новый взрыв собачьего лая. Опустив пониже капюшон накидки, Кристофер поспешил вслед за своими товарищами.
В конце ряда убогих домишек перед ними открылась улица, булыжная мостовая которой белела пятнами инея. На другой ее стороне вздымалась стена монастыря францисканцев. Мужской монастырь, построенный по приказу матери Джона Баллиола более сорока лет назад, доминировал над всей северной частью Дамфриса. Еще дальше из окон жилых домов лился свет и доносились голоса; люди готовились отойти ко сну, запирая двери и окна, прячась от ночного холода и темноты. В воздухе висел резкий запах дыма.
У выхода из переулка Роберт, заслышав приближающийся стук копыт, остановился. На улице появилась четверка всадников, направляющихся в верхнюю часть городка от моста через Нит. Они не заметили людей, наблюдавших за ними из темноты. Из-под накидок у конников торчали мечи, и Роберт принял их за очередной отряд, прибывший на завтрашнюю ассамблею: одно из первых заседаний юстициаров, назначенных королем Эдуардом. Он ощутил укол страха, сознавая, сколь велика грозящая им опасность: английский гарнизон располагался менее чем в двух милях отсюда, в королевском замке. Одна ошибка, и солдаты сядут им на хвост. Большую часть собственного отряда с лошадьми он оставил на окраине Дамфриса — вынужденная мера предосторожности, хотя до них было относительно недалеко, если им придется спасаться бегством.
Когда всадники проехали мимо, Роберт обернулся к своим людям и кивнул. Его брат Эдвард двинулся первым, выскользнув из аллеи и бесшумно перебежав через улицу. За ним последовал Найалл, стройный силуэт которого удлиняла черная накидка; он надел ее, чтобы скрыть меч и кольчугу. Вслед за ними отправились четверо рыцарей из поместий Роберта, которых сопровождали Томас, Кристофер и Александр Сетон. Роберт пропустил остальных, цепко ухватив Александра за руку.
— Вы со мной?
Александр прямо встретил его взгляд.
— Будь это не так, меня бы здесь не было.
Спустя мгновение Роберт отпустил его, глядя, как тот окинул взглядом улицу, прежде чем последовать за остальными. Он и не рассчитывал, что их дружба, скрепленная кровью еще девять лет назад, когда он в первый раз присоединился к восстанию, вновь станет такой, как прежде. Он вполне понимал гнев и недовольство Александра. Верой и правдой решив служить Роберту много лет назад, лорд лишился своих поместий в Восточном Лотиане, которые достались англичанам, надеясь, что претензии Брюса на трон помогут ему вернуть утраченное. Надежда эта пошла прахом после того, как Роберт перешел на сторону короля Эдуарда, отчего между кузенами пробежала кошка. Но теперь ему казалось, что ледок в их отношениях начинает таять. В конце концов, минуло
уже два месяца с той поры, как двоюродные братья вновь влились в его отряд.На мгновение он заколебался, спрашивая себя, не совершил ли он ошибку, решив привлечь Сетонов к сегодняшней миссии. Но теперь было уже поздно сожалеть о содеянном. Он находился здесь, и никто, будь то друг или враг, не посмеет встать на пути справедливости. Он и так ждал этого момента целых пять месяцев.
Роберт бегом перебежал через улицу, давя подошвами сапог хрусткий иней на булыжной мостовой. Достигнув монастырской стены, он подпрыгнул и ухватился за ее край кончиками пальцев. Большинство его товарищей уже перебрались на другую сторону, затаившись под прикрытием деревьев. Упираясь ногами в неровности грубой каменной кладки, он с усилием подтянулся — тяжелая кольчуга влекла его вниз. Он был уже почти на самом верху, когда услышал голоса. Двое мужчин шли по залитой лунным светом улице в его сторону. В спешке нога его соскользнула, и он едва не свалился со стены, но тут сверху протянулись две пары рук и втащили его на стену. Перебросив ноги на другую сторону, Роберт спрыгнул в темноту. На мгновение ему показалось, будто он вновь очутился в Вестминстере, только что перемахнув через стену аббатства, с посохом Малахии за поясом и звуками погони за спиной. Но тут он ударился о землю и присел на колено, кивнув в знак благодарности Томасу и Кристоферу, которые помогли ему. Со стороны улицы донеслись голоса мужчин, когда они проходили мимо, но быстро затихли вдали.
Поправив ножны, Роберт зашагал к крайним деревьям, где начинались замерзшие огороды, на грядках которых уже лежал снег. Впереди поднимались здания монастыря, белые в лунном свете, выстроившиеся вокруг клуатра, [56] а над ними вздымалась внушительная и импозантная церковь. Вспомогательные здания помельче лепились к главным корпусам: пекарня и пивоварня, уборная и конюшня. Кое-где в окнах мерцало тусклое пламя свечей. Десять мужчин гуськом потянулись через сад, их черные накидки сливались с темнотой, а шаги заглушал снег.
56
Клуатр — в западноевропейском монастыре — прямоугольный или квадратный двор, окруженный со всех сторон крытыми арочными галереями.
Дойдя до угла первого здания, Роберт прижался к стене, и остальные выстроились позади него. Прямо перед ним лежал маленький двор, на другой стороне которого располагалась конюшня. На него пахнуло резким запахом прелой соломы и конского навоза. На гвозде висела лампа, со скрипом раскачивавшаяся на ветру, и круг света метался по двору. Изнутри доносилось лошадиное ржание, шуршание метлы и голоса. Из конюшни вышли двое мужчин и направились через двор. Когда они проходили под фонарем, Роберт впился взглядом в их алые накидки, отметив знакомый герб на груди. Его лазутчики не ошиблись, что лишь укрепило его решимость.
Теперь, когда мужчины ушли, из конюшни доносилось лишь шуршание метлы. Роберт повернулся к Эдварду и Томасу:
— Узнайте, где он.
Его братья подошли к краю стены, сжимая в руках кинжалы. Осторожно выглянув наружу, оба бегом бросились к конюшне.
— Вы думаете, он вас послушает?
Голос Александра заставил Роберта обернуться. Лицо лорда едва виднелось в темноте под капюшоном. Он не мог разглядеть его выражения, а вот сомнение в голосе слышалось отчетливо.
— А разве у него есть выбор?
— Он может предпочесть драку. Если он или его люди предупредят английский гарнизон…
— Мы не дадим ему такой возможности, — перебил его Роберт.
Оглянувшись, он увидел, как Эдвард, задержавшись на мгновение у дверей конюшни, нырнул внутрь, и Томас последовал за ним. Оттуда донесся звонкий молодой голос с вопросительными интонациями, перешедший в крик, который резко оборвался. Звуки борьбы и лошадиное ржание сменились тишиной. Наконец прозвучал стон боли, а потом что-то тяжелое поволокли по полу. Из дверей конюшни вышли Эдвард и Томас и быстро перебежали через двор к поджидавшим их товарищам. Когда они засовывали кинжалы за пояс рядом с мечами, Роберт заметил, что клинки остались чистыми. И лишь у Томаса были содраны костяшки пальцев.