Отсутствует

Радтараканы вереща и встряхивая крылышками, подпрыгивали и заползали по наваленным вещам к кровати. Один из них уже был там. Таракан копошился на смятых простынях, Делория вереща от него отбивалась. Два других радтаракана ползали на полу. Буч наставил ружьё на того, который был на кровати рядом с Элен. Я испуганно повернулась к Бучу, быстро вскинув руку.

– Не стреляй, ты можешь попасть в свою мать! Стреляй в тех, что на полу, - взволнованно сказала я.

Буч ошарашено замер на секунду, его глаза заблестели в темноте. Он кивнул. Я забралась на кровать и ногой оттолкнула радтаракана от Элен, скинув его на пол. Когда с радтараканом было покочено, я вдруг почувствовала, как мне в ногу воткнулось что-то острое. Я вскрикнула, оскользнулась и приземлилась на одно колено. Обернувшись, я заметила, как Буч пытается застрелить последнего из насекомых. Недолго думая, я подползла ближе к радтаракану и со всей силы воткнула биту в его голову. Он сдавлено пропищал и плюхнулся на грязный пол.

Элен Делория устало сползла по стене на кровать и закрыла лицо руками.

– Мне нужно выпить, - сквозь её рыдания расслышала я.

Буч посмотрел на меня и слабо улыбнулся. У меня глаза на лоб полезли. Буч Делория улыбался мне. Историческое событие как никак.

– Спасибо тебе, Смит. Я всегда знал, что ты классная девчонка, - сказал он, снимая с себя свою тёмную куртку с изображением змеи.

Я покраснела, не сдержав улыбку. В конце концов, получать комплименты от извечного врага вдвойне приятнее.

Буч подошёл ко мне и положил руку на плечо.

– И знаешь, ты очень крутая, - неловко произнёс он и протянул мне куртку.
– Ты теперь заслуживаешь того, чтобы быть "туннельной змеёй".

Надо же. Я взяла куртку, понимая, что мне она будет довольно велика. Я одела куртку на себя.

– Спасибо, - коротко сказала я, криво улыбнувшись.
– Мне пора.

Буч задумчиво посмотрел на меня.

– Ты уходишь?
– спросил он бесцветно.

Я коротко кивнула.

– Да. Я покидаю Убежище.

Делория ничего не сказал, прикрыл глаза, затем протянул мне руку.

– Удачи тебе там.

Я пожала его руку, затем я забрала своё ружьё и тихо сказала:

– Спасибо. Прощай.

Больше не теряя ни секунды, я пробралась сквозь завалы мусора в комнате и прихожей, и вышла в коридор. В куртке двигаться было тяжеловато, но зато она была довольно прочной и теплой.

Я больше не теряла времени, бежала всё быстрее, пытаясь справиться с болью от раны в ноге. Я задыхалась от усталости, размазывала пот, грязь и кровь по лицу. Офицеры сновали по Убежищу, разыскивая меня, но пока мне удавалось не попадаться им.

В конце концов, я свернула в коридор и вышла к кафетерию. Замерев и оглядевшись по сторонам, я тихонько прокралась внутрь. Я остановилась, ощущая приступ колкой боли. Я медленно прошла мимо столиков и старых, потёртых кожаных диванов красного цвета. На полу распласталось тело одного из жителей Убежища. Эта была женщина, не офицер, одетая в стандартный комбинезон Убежища.

Прикусив губу и сдерживая всхлип, я медленно подошла ближе. На полу с раскинутыми в стороны руками лежала бабушка Тейлор. Её пустые стеклянные глаза смотрели в потолок, бледные губы были приоткрыты, а седые волосы растрёпаны и белыми прядями расползались по грязному полу. Я закрыла рот рукой, чтобы не издать горестного восклицания, когда увидела посеревшее лицо бабули.

Я оглянулась, заметив на одном из столиков коробку с печеньем и бутылку воды, я торопливо схватила их и закинула в рюкзак. Едва сдерживая слёзы от осознания стольких потерь, я бежала дальше по холодным коридорам Убежища. Я уже почти добралась до медицинской части Убежища, когда наткнулась на офицера Гомеса.

Я заметила офицера слишком поздно. Моё внимание было отвлечено на совершенно другой поворот в коридоре. Я вдруг услышала шорох и крики, затем повернулась и увидела перед собой взволнованное лицо Германа. Он был одет, как и другие офицеры, в чёрный бронежилет и шлем с пластиковой маской. Мы с Гомесом таращились друг на друга целых десять секунд с одинаково затравленными выражениями лиц, ожидая друг от друга всего чего угодно. Я быстро скользнула взглядом по дубинке, крепко сжатой в руках офицера, затем посмотрела на десятимиллиметровый пистолет, что был спрятан у него в кобуре на поясе. Гомес в свою очередь с напряжением посмотрел на бейсбольную биту у меня в руках, на светлое лакированное дерево в царапинах и вмятинах.

На моём лице он явно прочитал готовность к бою. Хотя какая готовность... Я до скрипа сжала зубы. Рана на ноге невыносимо ныла, нога немела и лишь каким-то чудом я всё ещё могла передвигать ей. Гомес заметил, как я сморщилась от боли и, увидев разодранный на голени костюм, прищурил глаза. Из раны ручьями текла кровь, и это зрелище словно отрезвило его.

– Кайли... послушай, я не собираюсь на тебя нападать, - сказал он, примирительно вскинув перед собой руки, предусмотрительно перед этим убрав дубинку за пояс.
– Я...я просто сделаю вид, что не видел тебя.