Оттенки

*

Марджи вернулась в комнату и потянулась, открывая окно.

– Спятила?
– взвизгнула Кристель, когда порыв ветра загасил ее зажигалку.
– Сквозняк устроила! Холодно же!

– Зато проветрится, - отрезала подруга.
– Тут воняет, как в дешевом кабаке!

Подойдя к столу, Марджи забрала недопитую бутылку виски и вылила остатки в кадушку с каким-то местным декоративным деревцем. Туда же отправилось виски и из стакана Кристель.

– Ты что, совсем?!
– Кристель попыталась помешать ей, но ноги подкосились, и она рухнула обратно на стул.

– Просто тебе уже хватит, - ответила Марджи.
– Ты ведь хочешь что-то со мной обсудить, а сама уже еле языком ворочаешь. И ноги не держат.

– Ты от Миры заразилась хамством?!

– Да нет. Это у тебя опять чердак снесло...
– увидев, что Кристель пытается привстать, угрожающе высверкивая глазами, Марджи спокойно предупредила:

– Начнёшь драться, скручу и холодной водой оболью.

Кристель хорошо знала, что за Мэй не заржавеет; уже как-то Марджи на самом деле устроила ей холодный душ - прямо на Гудзон-Хайтс в Нью-Йорке. Учитывая, что это происходило мартовским вечером, мгновенно опомнившейся Кристель пришлось несладко.

– Вот так, - кивнула Марджи.
– Мы ведь можем поговорить спокойно, без мюзик-холла? Седрик!
– окликнула она.
– Чем уши греть, лучше распорядись, чтобы нам принесли кофе! Да покрепче!

– Ты тут уже освоилась, - заметила Кристель, щелкая зажигалкой.
– И на Седрика покрикиваешь, как жена.

Марджи только хмыкнула.

– Я так и думала, - потянулась блондинка.
– На тебя произвела впечатление его жертва в горах. Ореол раненого героя, способного на подвиг, сработал безотказно...

– Между прочим, его ранили из-за тебя, - Марджи тоже закурила, чтобы удержать руки, сами собой сжимающиеся в кулаки, - из-за того, что ты приняла за Прекрасного Принца обычного штопаного г...на и пустила всю свою прежнюю жизнь под откос, помогая ему грабануть казначейство!

Седрик лично принес девушкам кофе, и от крепкого ругательства, так запросто слетевшего с губ Марджи, округлил глаза и едва не грохнул поднос на ковер.

– Рик!
– Марджи вскочила и забрала у него поднос.
– Да что же всех сегодня ноги не держат?!

– Ну что?
– одними губами спросил Седрик, передавая ей поднос.

– Держу ситуацию, - так же тихо ответила Марджи.
– Все, иди пока.

– Вот теперь ты меня упрекаешь, - покачала головой Кристель.
– Что из-за меня ранили твоего парня, из-за меня ты влипла в историю... А почему из-за меня? Я что, просила вас меня спасать? Это моя жизнь, и я вольна распоряжаться собой на свое усмотрение. В конце концов, если я наступаю на грабли - то это только мой лоб и мои грабли. Я давно самостоятельная, и...

– На, выпей, а то, небось, горло пересохло, - Марджи подвинула к ней чашку. Судя по густому аромату, это был даже не тройной, а скорее пятерной эспрессо. "Молодец Седрик. Это то, что ей сейчас нужно!".
– Ну, я тебя послушала. А теперь выскажусь сама.

Она взяла свою чашку, увидела ломтик лимона и корицу и про себя улыбнулась: "Да, это на Земле мужики зачастую до серебряной свадьбы не помнят день рождения жены, а Сед с первого раза запомнил, какой кофе я люблю!".

– Да, это твоя жизнь, - сказала Марджи, пока Кристель не спеша потягивала крепкий кофе.
– И ты вольна наломать в ней дров по своему усмотрению. Но есть два "но". Ты думаешь, что настоящая дружба - это невмешательство? Я должна сквозь пальцы смотреть на то, как ты подставляешь свою задницу под удар? Хорошо же ты обо мне думаешь. А если бы ты тонула, мне тоже не вмешиваться?

– Но я...

– Подожди. Я тебя не прерывала. И второе. Помнишь Экзюпери?

– Ну да. Экзюпери, Бах... Ты только бывших летчиков и читаешь.

– Ты можешь помолчать? Постарайся. Спасибо! Ну вот: "Мы в ответе за тех, кого приручили". И за тех, кто нам доверился - тоже. Я о твоей сестре. Тебя возмущает, что она орет, грубит, бьет стаканы? А тебе не приходит в голову, что это жест отчаяния, что это в ней страх кричит? Подожди! Пей спокойно свой кофе!

– Да это кофейная каша какая-то... Фуу!

– На, запивай водой. Ты вспомни, как ты встретила ее в Фадден-Хиллз. Девочка была как неприкаянная, родная мать бесилась, что Мира мешает ей строить личную жизнь, и срывала на ней злость. Ты помнишь, в каких условиях жил ребенок. Вспомни, как Ми-Ми обрадовалась, узнав, что у нее есть старшая сестра, как потянулась к тебе! Она снова почувствовала себя любимой, кому-то нужной потому, что в родном доме была чужой. А ты о ней подумала, когда убегала на свои острова?..

– Как раз...

– И ты не допускала мысли, что Куолен лжет, что он может тебя "кинуть" или даже убить? Да ты еще дешево отделалась, что живой осталась из-за своей великой любви...

– Прекрати...

– И ты не знала, что он угрожал и твоей сестре? Он готов был разделаться даже с ребенком, лишь бы никто не помешал ему "бомбануть" Казначейство!

– Если она еще раз назовет меня "ребенком"...
– пробормотала Мира, стоявшая у балконной двери. Седрик успокаивающе коснулся ее плеча.

– Ты не подумала о сестре, - резко сказала Марджи.
– Что с ней будет? Как она переживет еще одну потерю близкого человека? А теперь новую хрень в голову забрала! Неймется шею свернуть?

– А как ты думаешь, каково мне сейчас?..
– Кристель уже опомнилась и закусила губу, чтобы не дрожал голос.
– Дала себя обмануть, как последняя дура. Действительно, все потеряла. Работу, дом... Даже на Землю теперь вернуться не смогу - только тайком, прячась, меня ведь вся полиция ищет, как "особо опасную". И тебя тоже подставила, ведь для тебя полеты - это все, а теперь и ты без работы...

– Но я же не считаю, что жизнь кончена и остается только искать беду на свою голову!
– Марджи перегнулась через стол и взяла подругу за руку.
– А ищу нормальный выход! Кристель, очнись! Ты же умная и сильная, неужели тебя смог сломать какой-то негодяй? Да нет, я не верю. Тебе просто надо встряхнуться и взять себя в руки. Ну же! Кэп Пинкстон!

Кристель грустно улыбнулась, допивая кофе:

– Спасибо, Марджи... Ты права, я действительно расклеилась ни к черту, нельзя так. Миру, наверное, напугала...