Отважная лягушка

— Ну вот! — досадливо поморщился тот. — Живот вздулся. Может, овёс сырой попался?

— Хороший овёс! — запротестовал Анний Мар. — Сухой, я проверял.

— Тогда, может, лютиков наелись? — хмуро продолжил толстяк. — Теперь им выстояться надо. Будем гнать — сдохнут.

— На новых мулов у нас денег не хватит, — громко проворчал Корин Палл.

— Только зарабатывать начали и опять живи впроголодь, — добавил Балк Круна.

— Надо место для ночлега искать, — решительно объявил Гу Менсин. — До города они не дотянут.

Артисты дружно закивали, а девушка внезапно почувствовала во всём происходящим налёт фальши.

— Далеко до Этригии? — спросила она, бросив беглый взгляд на небо.

— Два с половиной арсанга, — не задумываясь, ответил Анний Мар.

"Неужели двадцать четыре километра?" — недоверчиво хмыкнула про себя путешественница, со вздохом предложив:

— Тогда оставайтесь здесь, а я поеду.

— До заката не успеете, госпожа Юлиса, — авторитетно заявил старший урбы. — Когда закроют ворота, ночевать придётся за городскими стенами, а там, сами знаете, разные люди встречаются.

— Нет, нет, — госпожа Юлиса, — энергично затряс головой Анний Мар. — Сейчас отыщем подходящее местечко. За ночь из мулов всё вылетит, а завтра с утра поедем в Этригию.

Стоявшие за ним мужчины дружно закивали. Превий Стрех прятал глаза, а Корин Палл, наоборот, ехидно ухмылялся.

Внезапно Ника поняла, что её просто не отпустят, если она попробует уехать. По спине пробежал холодок, а ноги предательски ослабели.

"Вот батман! Чего это они задумали? Ограбить? Убить? Изнасиловать? Да с чего вдруг? — растерялась девушка. — Столько вместе проехали… и на тебе!"

Выигрывая время, она поправила край переброшенной через плечо накидки.

"Силой пробиваться? Нет, не выйдет. С одним исподтишка я ещё справлюсь. А их здесь вон сколько. Забьют. И как на зло на дороге никого. Ну, и что делать? Разве попробовать подыграть? Пусть думают, что я ничего не понимаю. А там видно будет".

Девушка ещё раз посмотрела на клонившееся к закату солнце.

— Да, вы правы, далеко. Могу не успеть, — хорошо ещё озабоченность изображать не пришлось, она и в самом деле испугалась. — Вдруг и мой осёл наелся тех самых лютиков?

Под прицелом недобрых глаз путешественница поспешила к своему фургону.

"Бежать надо! — твёрдо решила Ника. — Только как?"

Забираясь на повозку, она огляделась.

По обеим сторонам дороги за поросшими редким кустарником холмами призывно чернел лес. Только справа до него было не менее пары километров, да и выглядел он скорее редкой рощей, а с левой — метров восемьсот, и там в глубине возвышалась одинокая серая скала, чем-то похожая на неправильную пирамиду.

Девушка понимала, что не успеет добежать до туда даже в кожаном костюме аратачей. Привстав, она взглянула назад, надеясь увидеть догоняющий их караван. Далеко у самого горизонта, кажется, что-то темнело. Хорошо, если бы это оказался большой обоз. Путешественница прерывисто вздохнула. Тогда она бы тут же распрощалась с артистами. Вряд ли те осмелятся удержать её силой в присутствии большого числа свидетелей.

Фургон урбы тянулся со скоростью больной радикулитом черепахи. Время от времени из него высовывалась чья-нибудь голова. Не то любуясь пейзажем, не то проверяя, на месте ли попутчица.

— Чего это они, госпожа? — растерянно спросила Риата.

Выслушав рассказ хозяйки об отравлении лютиками, невольница презрительно фыркнула.

— Они давным-давно завяли. Там одна осока зеленела.

— Я тоже думаю, что врут, — не столько ей, сколько самой себе сказала Ника. — Вот только не пойму зачем? Ограбить хотят? Убить? Тогда, чего ждут? Набросились бы с копьями, и всё…

— Не знаю, госпожа, — подумав, покачала головой собеседница. — Только бежать вам надо.

— Куда? — горько усмехнулась девушка, оглядываясь. — В чистое поле? Анний Мар с Корином Паллом догонят, у них ноги длинные.

— Лучше было бы в Кинтаре остаться, — пробормотала рабыня.

— Кто же мог знать, что всё так получится? — скривилась путешественница, в душе понимая, что тревожные изменения в поведении артистов появились уже вчера, вот только она не придала этому значения.

— Умней буду, если выживу, — раздражённо буркнула себе под нос Ника, забираясь в фургон.

Там Ника быстро отыскала "сидор" и, время от времени выглядывая наружу, чтобы не насторожить спутников, стала собирать "тревожный чемоданчик". В первую очередь письма, потом оружие, кремень с кресалом, кожаную рубаху, шерстяные носки и меховой плащ. Подумав, натянула под платье кожаные брюки, подогнув штанины так, чтобы те ненароком не высунулись из-под подола.

Вскоре выяснилось, что надежда на большой караван не оправдалась. Их нагоняла, всё ещё оставаясь довольно далеко, запряжённая то ли мулом, то ли лошадью повозка в сопровождении трёх всадников.

Судя по всему, они торопятся попасть в Этригию до заката и примерно через полчаса или минут через сорок окажутся в пределах прямой видимости и возможной слышимости. Вот тогда и можно будет попробовать бросить урбу и напросится ехать вместе с ними. Сомнительно, чтобы трое верховых и их хозяева в повозке вступятся за неё, но возможно, артисты не захотят при них устраивать скандал и отпустят попутчицу? Во всяком случае, никаких других планов спасения девушка придумать не смогла.

Однако, артисты, видимо, тоже углядели преследователей, потому что Анний Мар, вдруг спрыгнув с облучка, взял одного из мулов под уздцы и повёл с дороги сквозь заросли сухого бурьяна.

"Бежать сейчас?" — растерянно думала девушка, не зная, что ответить на вопросительно-тревожный взгляд Риаты.

Обернувшись, путешественница с грустью убедилась, что повозка, на которую она возлагала такие надежды, скрылась из глаз в лощине между холмами. "Нет, рано. Даже если начну отбиваться и каким-то чудом продержусь до того, как эти всадники нас увидят, с чего бы им мчаться мне на помощь? Артистов гораздо больше."

В полной мере осознав это, Ника сухо приказала:

— Давай за ними.

И подумала: "Там большой лес, а скоро стемнеет…"

Несмотря на то, что тут уже проехал фургон урбы, ослик с трудом протащил их повозку сквозь бурьян, недовольно фыркая в ответ на удары палкой.

"А больные мулы прошли легко, — усмехнулась про себя девушка. — Даже не притормозили для достоверности. Нет, артисты явно задумали что-то нехорошее. Бежать надо, пока не поздно".

Когда выехали на более-менее ровный луг, она достала из-под накидки туго набитый кошель и положила его на скамеечку возле рабыни.