Отважные(изд.1965)

— Ты чего? — прохрипел Витя, не понимая, что происходит.

— Беги, тебе говорят! — зло прошипел Коля.

И Витя бросился бежать.

— Ах, так! — закричал ему вдогонку Коля и, схватив камень, со всей силы кинул его, намереваясь угодить в спину.

Поняв, что Коля не шутит, Витя рванул вперед что было мочи, а камни все летели и летели ему вслед.

Вдруг на его пути возник часовой. Растопырив руки, он схватил Витю:

— Хальт!.. Юнге!

Тотчас же подбежал Коля и вцепился в Витю:

— Отдай!.. Отдай!..

— Да ты что, сумасшедший! Возьми свой хлеб! — И Витя бросил хлеб на землю.

Их окружили солдаты. Часовой рассказал им, в чем дело, и они недобро поглядывали на ребят. Коля поднял хлеб, очистил его от земли и засунул в карман, всем своим видом показывая, что хлеб принадлежит ему и что он не намерен ни с кем делиться.

Часовой надавал им обоим крепких подзатыльников, перевел через переезд и строго приказал, чтобы они скорее убирались.

— Ты что, с ума сошел? — крикнул Витя, когда они отошли метров на двести и никто не мог их услышать. — Ты меня чуть не пришиб.

— Ничего, — усмехнулся Коля, — до свадьбы заживет! А знаешь, где коробок?

— Где?

— Я его закинул на сено!

Витя ошалело посмотрел на товарища, охнул и сразу забыл все обиды. Усталые, но счастливые добрались они до холма, и Коля подробно рассказал обо всем, что с ними произошло. Витя слушал и удивлялся, как все это ловко у них получилось. Даже синяк под его левым глазом, который все внимательно рассматривали, представлялся теперь ему чем-то вроде боевого ордена.

Геннадий Андреевич сжал их в объятиях.

— Спасибо, ребята! — сказал Колесник. — Вы настоящие разведчики. Зачисляю вас к себе в отряд! Когда вернемся в лагерь, отдам приказ!

Ребята опять стали переодеваться. Пока Куликов таскал взад-вперед одежду, на поляне напряженно ждали: попал коробок на сено или не попал? А если попал, взорвется он или нет?

— Даже если сгорит всего лишь одна платформа, — сказал Геннадий Андреевич, — то и тогда сделано большое дело!

— Верно, — проговорил Колесник. — Но я не верю, что это простое сено!

— Что же там может быть? — спросил Стремянной.

— Подождем — увидим, — неопределенно ответил Колесник. — Уж слишком ровные и одинаковые кубы… Это очень подозрительно! — Он взглянул на часы. — Осталось пять минут!..

Последние минуты тащились, как волы. Солнце уже клонилось к горизонту, начало темнеть.

Колесник стал заметно нервничать.

— Черт подери, — проговорил он, — уже время!

Вдруг вдалеке вспыхнул огонек.

— Горит! — вскрикнул Геннадий Андреевич.

Но огонек сразу погас. Может быть, кто-то из солдат мигнул фонариком или прикурил от зажигалки.

Прошло гораздо больше пяти минут сверх установленного срока. Колесник накинул еще десять. В конце концов, точно рассчитать химический взрыватель нельзя. Должен быть какой-то допуск.

— Ты, Коля, уверен, что коробок попал на сено? — спросил Геннадий Андреевич, когда ребята, вновь переодевшись, стали рядом с ним.

— Уверен, — так же тихо ответил Коля. — Я два камня кинул, а потом коробок.

Колесник закуривал одну папиросу за другой. Его челюсти все время двигались. Он не курил, а скорее сжевывал мундштуки. Так бывало с ним всегда в минуты душевного напряжения.

— Может быть, пойдем? — сказал он наконец. — Зря мы тут время теряем!

Он поймал Колин встревоженный взгляд и отвернулся.

— Подождем еще немного, — мягко сказал Геннадий Андреевич. — Больше ждали…

Не успел он договорить, как яркая вспышка осветила все вокруг.

— Горит! — закричали Коля и Витя.

Пламя быстро поползло по сену, и через несколько мгновений вся платформа превратилась в огромный пылающий костер.

Колесник приложил к глазам бинокль.

— Бегут с баграми! — отрывисто бросал он. — Растаскивают сено!.. Загорелась и вторая платформа!.. Смотрите, вспыхнули цистерны! Так, так!.. Что это? Может, я ошибаюсь? Взгляните, товарищ Стремянной, что там под сеном!

Геннадий Андреевич быстро взял из его рук бинокль, взглянул и удовлетворенно улыбнулся:

— Ничего себе фураж!.. Танки!

— Танки, — подтвердил Колесник. — Вот мы и открыли их секрет! На этих тридцати платформах — тридцать тяжелых танков!.. Надо скорее радировать в штаб фронта: пусть высылают бомбардировщики… Ай да ребята, ай да молодцы! Настоящие партизаны! — И он весело сгреб Колю и Витю в охапку. — Ну, а теперь марш в лагерь. Устали небось? Куликов вас проводит.

Когда на поляну вывели пастухов, Коли и Вити на ней уже не было. Колесник отослал их в целях конспирации.

— Вот тебе, Сема, письмо, — сказал Колесник, протягивая мальчику листок бумаги. — Здесь написано, что партизаны вас задержали. — Он прищурил левый глаз. — Только об одном я не написал: что вы с Васькой заменили корову. Я ведь точно знаю, что староста вам другую корову дал.

Ребята испуганно отпрянули от него:

— Это не мы меняли.

— А кто?..

Сема помолчал, посмотрел себе под ноги и наконец признался:

— Мой дед заменил!.. У нас колхозные коровы припрятаны. Кормить их нечем. Ну, он и сказал — хорошую корову для колхоза прибережем, а плохую пусть немцы едят!..

— Скажи деду, — строго помахал пальцем Колесник, — чтобы он таких глупостей больше не делал! Хорошо, что сейчас вина на нас падет, а то староста задал бы ему.

Ребята ушли, тщательно спрятав письмо к старосте, а отряд повернул к лагерю.

Глава шестнадцатая СНОВА Т-А-87

В этот день Курт Мейер выехал за город, когда уже стемнело. В последнее время у него было много крупных неприятностей. История с подожженным эшелоном оказалась гораздо серьезнее, чем можно было ожидать. Дело заключалось не только в том, что были демаскированы танки, которые перебрасывались под Воронеж совершенно секретным образом, но и в том, что вскоре после злосчастного пожара, причины которого так и остались пока невыясненными, на станцию налетела эскадрилья тяжелых бомбардировщиков и нанесла такой удар, что вот уже неделю на путях идут восстановительные работы, а когда они закончатся, неизвестно. Другая эскадрилья нагнала эшелоны, которые были поспешно уведены, и разбила их. Пришлось по крайней мере двадцать танков отправить в тыл на капитальный ремонт.