Отвергнуть короля

– Не совсем, – засмеялся, покачав головой, Гуго. – На скаку я посмотрел на небо и увидел облака, изменчивый вид которых напомнил мне вас. А затем отара овец напомнила мне эти облака, и это показалось таким естественным и правильным – подарить жене мягкость мытого руна и собственный источник дохода.

Махелт посмотрела на мерки. Пять мерок, на каждой по десять зарубок.

– Пятьдесят, – предположила она.

– Умножьте на десять, – самодовольно поправил Гуго.

– Пятьсот? – Она уставилась на него.

– Я подумал, это неплохое количество для начала. И велел доставить их в Сеттрингтон до зимних бурь. Когда овцы прибудут, мы съездим и посмотрим на них.

Махелт таяла в объятиях Гуго. Теперь от него пахло мылом и травами. Чистый. Новый. Его руки коснулись ее распущенных волос, а затем тела под платьем и обхватили груди. Махелт задрожала от вожделения и предвкушения. Гуго взмахом руки отпустил служанок и увлек Махелт на заправленную свежим бельем постель, где они на овечьей шкуре под утренним светом сплелись в нежный, слегка влажный клубок.

* * *

– Я скучал по вас, – сказал Гуго. Опершись на локоть, он погладил Махелт по волосам. – Каждую ночь, лежа на своем тюфяке, я смотрел на звезды и думал о вас.

– Я тоже смотрела на них, – призналась Махелт. – Служанки утверждают, что ночной воздух, проникающий сквозь открытые ставни, вреден для здоровья, но мне было все равно. Я знала, что вы где-то так же смотрите на небо, на те же звезды.

Гуго наклонился, чтобы поцеловать жену.

– Я смотрел на них. Каждую ночь.

Махелт ответила на поцелуй, затем отстранилась и положила ладонь на его щеку.

– Вы ничего не рассказали об Ирландии. Вы опять от меня что-то скрываете? – Она искала утешения в чертах мужа, но не находила.

Гуго повернул голову, чтобы поцеловать ее ладонь, затем со вздохом лег на спину и закинул руки за голову.

– Король одержал сокрушительную победу. Он прижал де Ласи к ногтю и заручился верностью большинства ирландских королей, одарив их багряными одеяниями, драгоценностями и лошадьми. – Подбородок Гуго окаменел от злости, когда он рассказал ей об утрате Брюнета. – Король возместил мне стоимость из дублинской казны, но не учел ни затрат на обучение, ни ценности Брюнета как производителя. Мне не следовало доверять Длинному Мечу. Яблоко от яблони недалеко падает.

– Иоанн все забирает, – со злобой произнесла Махелт. – И ничего не дает просто так. Что с моей семьей?

Лицо Гуго слегка расслабилось.

– Ваша матушка здорова, как и ваши братья и сестры. Я виделся с ними в Килкенни. У вашей новой малютки-сестры рыжие волосы, как у Ричарда, а Ансель – крепкий карапуз. Ваша матушка посылает вам поклон и свою любовь. Я привез подарки от нее – стенную драпировку и брошь, которая, как она считает, должна вам понравиться. Она была весьма любезна со мной и рада новостям о вас и нашем сыне.

Махелт жадно впитала слова мужа, но это было лишь начало трапезы, и она не насытилась.

– А мой отец?

Гуго сел и положил руки на поднятые колени. Он смотрел в окно, и Махелт изучала игру света на его плече и бицепсе.

– Ваш отец тоже здоров. – Гуго удивленно покачал головой. – Он превосходит мужчин намного моложе, в том числе меня. Я чуть не падал от усталости, когда он отдавал приказания и не упускал из виду даже мелочи, в то время как все остальные давно спали. Уильям Маршал поклялся в верности королю и полностью подтвердил свою клятву в кампании против де Ласи. – Гуго опустил взгляд и поддел узелок на вышивке покрывала. – Иоанн взял в плен жену де Браоза и старшего сына. Они останутся в Виндзоре, пока де Браоз не уплатит контрибуцию в сорок тысяч марок.

– Это же целое состояние! – ахнула Махелт. – Пресвятая Богородица, ни ваш, ни мой отец не смогли бы собрать такой суммы!

– Де Браоз поклялся, что заплатит, – покачал головой Гуго, – после чего бежал во Францию. Иоанн расценил это как доказательство, что правильно делал, не доверяя ему, и что де Браоз с самого начала был в сговоре с французами.

Гуго умолк, Махелт видела: он собирается с духом.

– Расскажите, – попросила она. – Я не плакса и в обморок падать не стану.

– Я и не боюсь, что вы упадете в обморок, – покачал головой Гуго.

– Тогда чего вы ждете?

Он вздохнул:

– Когда мы были в Дублине, перед самым выступлением домой, король потребовал у вашего отца еще заложников.

– Еще заложников? – Махелт выпрямилась, ее глаза засверкали яростным негодованием, которое Гуго предчувствовал. – Кого? – требовательно спросила она. – Кого он забрал?

– Джеффри Фицроберта, Джордана де Саквиля, Томаса Сэндфорда, Уолтера Персела и Жана Д’Эрли. Жан Д’Эрли отправлен в Ноттингем, но, где остальные, я не знаю. Он также захватил замок вашего отца в Дунамасе.

– Как он посмел! – Махелт резко откинула покрывала и потянулась за сорочкой. – Как он посмел это сделать!

– Ваш отец согласился дать заложников, а те согласились подчиниться, – спокойно произнес Гуго. – Уильям Маршал – умелый игрок на политической сцене. Если бы он отказал, имея на пороге все английское воинство и всех ирландских королей в их новых багряных одеяниях, не только Мод де Браоз оказалась бы в заточении в Виндзоре. А так честь вашего отца не пострадала и он никому не обязан. Он сам сказал мне, что нет ничего страшного в том, чтобы перевязать здоровый палец.

– Это невыносимо! – вскричала Махелт.

– У нас нет выбора. Он король.

– Я могу назвать сотню лучших кандидатов на роль короля.

– Я тоже, – ответил Гуго, – но это право не даровано им Господом. Мы должны заниматься своими делами и укреплять собственные земли.

– Итак, Иоанн на коне! Он делает что захочет и все сходит ему с рук только потому, что он король?

Гуго нащупал рубашку и брэ. Чистое и мягкое белье, пахнущее розовыми лепестками, ласково касалось стертой, отдраенной кожи.

– Я хочу увидеть, как растет мой сын. Играть с ним и показывать ему мир. Хочу увидеть, как он впервые садится на лошадь и ухаживает за девушкой. Хочу, чтобы у него были братья и сестры и такое же счастливое детство, как у меня. Однажды он станет графом Норфолком и ему придется принимать решения, которые отразятся на всех, кто от него зависит. Роджер должен научиться выполнять обязанности намного более тяжелые, чем у большинства мужчин. Но пока пусть безмятежно наслаждается детством. Пусть играет. Я обеспечу сыну этот покой, потому что совсем скоро ему придется столкнуться с суровой действительностью. – Гуго потер подбородок. – В церкви я всегда молюсь за тех, кто пал, и благодарю Бога, что нас пока нет среди них.