Отвергнутая принцесса

Андросфинкс повторил вопрос.

– И не будешь ли ты возражать, если я скажу, что и с восьмью хвостами котов не бывает? – продолжил он.

– Полагаю, что так, – пробормотал Хобарт, больше всего на свете сейчас желая знать, как далеко и насколько быстро Андросфинкс бегает.

– Но также…

– Эй! – перебил Хобарт. – Я уже на два вопроса ответил, а мне сказали, что должен быть всего один.

– Те вопросы были риторическими, как бы в никуда. Ты мог и не отвечать… пока. Вопрос для тебя еще впереди. Правда заключается в том, что у каждого кота на один хвост больше, чем у не-кота. Значит, если есть некто с восьмью хвостами, то все коты должны быть с девятью! Объясни мне это, чемпион.

– Я… ух… ой… ты… если…

– Считаю до трех! – зашипел Андросфинкс. – Один!

Этот самый «один» навел порядок в смятенном мозгу Хобарта.

Тут где-то противоречие…

– Два! – монстр вскочил на все четыре лапы.

– Стой! Понял! – Хобарт поднял руку. – Ты используешь два разных «нет».

– О чем ты? Нет значит нет! Тр-р…

– Черта с два! – закричал Хобарт. – Когда ты говорил про котов с восемью хвостами, ты имел в виду, что таких котов не бывает. А когда сказал про кота с одним хвостом, то подразумевал вовсе не…

– Но!

– Помолчи! В первом предложении ты сделал утверждение о классе котов, а во втором – говорил уже о вещах другого класса, несовместимого с первым, – о не-котах. На месте отсутствующего кота может быть кто угодно, с каким угодно числом хвостов, например, собака, у которой тоже один хвост. Таким образом второе утверждение в принципе не верно.

– Но, – запротестовал Андросфинкс, – я имел в виду не вообще кого-то, а несуществующего кота.

– Тем хуже для тебя! «Не» из фразы «не бывает» также отличается от «не» в слове «несуществующий», как реальные коты от воображаемых. У настоящих котов – настоящие хвосты, в отличие от придуманных, следовательно, у придуманного кота может быть ЛЮБОЕ количество хвостов, от нуля до бесконечности! Таким образом утверждение о том, что у реального кота на один хвост больше, чем у нереального, вообще теряет смысл.

В этот момент Андросфинкс отрыгнул облако дыма, Хобарт попытался отшатнуться, но не успел и закашлялся. Последовал еще выброс и еще. Принцесса тоже кашляла, Хобарт попытался выйти за пределы зловонного облака. Гомон стоял со сцепленными руками и мученическим выражением лица, держась из последних сил, но потом все же решил отступить.

– Смотри, о Роллин! – воскликнул он. – Благословен Разум!

Андросфинкс шатался, голова болталась из стороны в сторону, глаза полузакрыты, один залп дыма следовал за другим. Хобарт вытащил складной нож и перерезал номинальные путы принцессы. Когда он снова взглянул на чудовище, оно уже усохло до габаритов носорога и с каждым залпом дыма продолжало стремительно уменьшаться.

Когда принцесса без предупреждения обхватила шею Роллина обеими руками и прижалась к нему губами, он настолько сильно увлекся процессом превращения животного, что практически не заметил этого. Он вяло поддерживал ее, не препятствуя поцелуям, покрывающим шею и подбородок, и поверх алых волос наблюдал за Андросфинксом. Существо уже не превышало по размеру обыкновенного медведя гризли. Справа от себя Хобарт заметил ярко-желтую вспышку – это бросился в атаку Светский Лев. Андросфинкс еле успел вздыбиться перед нападением, два крупных тела сцепились и начали кататься по земле, поднимая фонтаны геометрически правильной гальки. Хобарт услышал звук рвущейся плоти, когда лапа Феакса разодрала брюхо Андросфинкса. И вот монстр в последний раз содрогнулся и обмяк, лев стоял над ним, вцепившись зубами в горло и победно морща нос.

Принцесса, не ожидавшая столь холодной реакции от своего чемпиона, начала потихоньку разжимать объятия, но остановилась, привлеченная криком брата: «Не отпускай его, пожалуйста!» Повсюду вокруг принца Аксиуса валялись листы бумаги из альбома для зарисовок, а сам он лихорадочно работал над заключительной сценой – несомненно, герой, обнимающий спасенную жертву.

Большая сильная ладонь опустилась на плечо Хобарта.

– О Роллин, – провозгласил Гомон, – ты победил там, где терпели поражение все предыдущие чемпионы. Иди же и требуй награды: руки принцессы и половины королевства Логайи.

– Что? – удивился Хобарт. – Но я не хочу жениться на принцессе – уверяю вас, леди, тут ничего личного – и мне не нужна половина королевства!

Глава 3

Гомон с удивленным видом убрал руку с плеча Хобарта.

– Как так не хочешь? Разве тебе мало величайшей из наград, предлагаемой королем Гордиусом?

– Вовсе нет, – ответил Хобарт. – Жизнь в вашем измерении, несомненно, очень интересна, но у меня нет времени, чтобы оценить ее по достоинству. Мне необходимо вернуться к работе.

– Странно, – пробормотал Гомон. – Но, боюсь, ничем не могу тебе помочь. Мне нужно вернуться к Коническим горам – забрать свое ложе. А потом я должен понести наказание за вмешательство в единство Жизни, в результате которого ты оказался здесь и погубил Андросфинкса.

– Ты даже не можешь объяснить мне, как вернуться?

– Вот как раз этого-то я и не могу сделать. Лишь мне, единственному аскету Логайи, удалось достичь духовного совершенства, достаточного для путешествия между мирами.

– Послушай, я ведь не просился сюда, кроме того, я заслужил право вернуться. Если ты откажешь мне, то нанесешь еще больший вред единству Жизни, это же очевидно!

– Теперь, когда ты сам заговорил об этом… – нахмурился Гомон.

– Что случилось? – простонал лев, прекратив наконец тормошить тело Андросфинкса. – Кто посмел расстроить хозяйку?

Хобарт оглянулся и увидел принцессу, стоящую с прижатыми к лицу руками.

– Моя… любовь… хочет… оставить… меня… – Ее плечи подрагивали в такт рыданиям.

– Э-э-э… мисс, – Хобарт попытался вразумить принцессу, – простите, но я не ваша любовь! У меня степень бакалавра и я…

Рычание Феакса заставило его остановиться.

– Не говори глупостей, чемпион. Спаситель всегда влюбляется в принцессу и наоборот. Ты лучше следуй правилам, а не то…

– Что?

– Угадай с трех раз! – обнажил клыки лев.

– Вот все и решилось, о Роллин! – Гомон дружески похлопал Хобарта по спине. – Ибо, если я позволю Феаксу съесть тебя, то урон будет гораздо больше, чем если ты просто останешься здесь. Теперь же прощай!

Он потуже запахнул на бедрах полотенце и отбыл прочь, энергично размахивая посохом. Хобарт тоскливо глядел ему вслед, пока в поле зрения не появился лев, усевшийся со склоненной набок головой.

– Эй, в чем дело? – заворчал он. – Обычно мужчины не расстраиваются так сильно, если им предстоит жениться на умной, доброй и красивой девушке! Хочешь фокус?

С этими словами зверь улегся, а затем неожиданно кувыркнулся через голову. Хобарт не смог удержаться от улыбки.

– Вот так уже лучше, – отметил лев. – Кстати, сюда направляется его величество!