Отверженный VII: Долг

— Добрый вечер, Ваше Величество! — произнёс прибывший порталом мужчина и в знак уважения слегка преклонил голову.

— Добро пожаловать, милорд! — ответил Вильгельм Пятый и указал рукой на свободное кресло. — Присаживайтесь!

Герцог Эджертон ещё одним небольшим наклоном головы поблагодарил императора и сел в кресло.

* Спасибо, Роберт! Прощай! (нем.)

Глава 17

— Ещё раз хочу поблагодарить Ваше Величество, что разрешили прибыть непосредственно в Ваши покои, — произнёс премьер-министр Британской империи, устраиваясь поудобнее в кресле.

Вильгельм Пятый демонстративно огляделся, затем посмотрел на Эджертона, усмехнулся и сказал:

— Это не покои, Гарри. У тебя галлюцинации после перехода?

— Мой немецкий не очень хорош, — ответил герцог. — Главное, что Вы разрешили прибыть порталом, Ваше Величество. Это сэкономило мне кучу времени.

— А меня избавило он всяческих домыслов и сплетен при дворе. А говорить можешь по-английски. Что тебе нужно?

— Разве я не могу просто захотеть проведать старого друга?

— Ты? — переспросил император. — Нет, Гарри, ты не можешь.

— Ты несправедлив ко мне, Вилли, — вздохнув, произнёс Эджертон. — Такое ощущение, будто ты всегда ждёшь от меня какого-то подвоха.

— Это правильное ощущение, так оно и есть. Так что тебе от меня нужно?

— У меня есть к тебе предложение от Британской короны, очень хорошее предложение.

— Несколько секунд назад ты сказал, что прибыл сюда как друг, а не как премьер-министр, и уже предложение от короны?

— Одно другому не мешает.

— Спорное утверждение.

— Может, всё же выслушаешь?

Император Вильгельм Пятый призадумался, некоторое время он молчал, затем сказал:

— Выслушаю, но чуть позже. Сначала я хочу задать тебе один вопрос.

— Мне кажется, я могу угадать какой.

— Зачем ты пытался убить Кэтхен? — спросил немецкий император, избавив англичанина от необходимости гадать.

— Убить Кэтти? — удивился Эджертон. — Да её невозможно убить, ты это прекрасно знаешь.

— Кого угодно можно убить, — отрезал Вильгельм. — Просто Кэтхен — труднее всех. Но ты попытался.

— Нет, — отрицательно покачал головой герцог. — Я этого не делал.

— Ты отправил к ней небольшую армию.

— Я всего лишь хотел проверить, на что сейчас способна Кэтти.

— Бедные финны, за что ты с ними так? Что они тебе плохого сделали?

— Я ведь уже сказал, я просто проверял возможности Кэтти.

Вильгельм Пятый рассмеялся.

— Ты отправил толпу пятилетних детей, чтобы они выяснили в драке способности чемпиона мира по боям без правил? Необычный способ, Гарри.

— Но он сработал. Теперь я знаю, что Кэтти использует в своих интересах меч мастера Ёсиды.

— В своих интересах?

— Да, Вилли! Кэтти отдала меч своему правнуку, и ты прекрасно знаешь, что он сделал с финнами этим мечом. Только не говори, что тебе не доложили об этом.

— К сожалению, я не припомню, чтобы мне докладывали о том, что правнук Кэтхен взял меч мастера и отправился в Финляндию убивать несчастных финнов. Если это так, то, конечно, это неслыханное коварство. Или, может, всё было немного иначе?

— Ты на что-то намекаешь?

— Я не намекаю, Гарри, я тебе прямым текстом говорю: это ты во всём виноват, это ты отправил финнов на верную гибель, это ты вынудил Кэтхен защищаться всеми доступными ей средствами!

— Она использовала меч мастера! Это перебор! — возмутился Эджертон.

— Это нормально! — отрезал Вильгельм. — Она защищала свой дом!

— В этом доме она сейчас делает из пленных одарённых зомби!

— И это тоже на твоей совести! Впрочем, я не верю в эти сплетни — зомби не существуют.

— Сто лет назад говорили, что не существует магии, — возразил англичанин. — Десятки неодарённых финнов, которых Кэтти отпустила за ненадобностью, рассказали, что видели превращённого в зомби барона Бойе.

— Гарри, мне плевать на финского барона, имя которого я услышал сейчас впервые. Ты мне лучше скажи, с чего вдруг появился такой интерес у англичан к Кэтхен? Зачем вы к ней сунулись? Что она вам плохого сделала?

— Она полезла туда, куда ей не стоило лезть — в политику; встала на пути Британской империи и чуть не разрушила некоторые наши планы. Такие вещи Англия не прощает.

— Англия? — переспросил император усмехнувшись. — Может, дело не в Англии, а в одном отдельно взятом англичанине? Может, это ты до сих пор не простил Кэтхен, что именно ей мастер отдал меч? Хотя она в этом совершенно невиновата.

— Мастер был не прав!

— Глядя на тебя сейчас, я понимаю, что как раз таки он был прав. Он был тысячу раз прав, Гарри! Мне страшно представить, что случилось бы, отдай он меч тебе.

— Ты предвзят, Вилли! Тебя всё ещё ослепляет влюблённость в Кэтти. Признаюсь, меня поражает, как долго живёт в тебе это неразделённое мальчишеское чувство.

— У меня уже давно из всех чувств остались только чувство долга и справедливости. Но ещё у меня есть воспоминания. И они не позволяют мне поступать плохо с теми, с кем когда-то я прожил самые яркие и счастливые моменты своей жизни.

— Ты слишком сентиментален для своего возраста и положения, Вилли.

— Могу себе это позволить.

Эджертон улыбнулся. Он, прищурившись, посмотрел на друга своей юности и согласился:

— Можешь. Ты многое можешь.

— Я рад, что ты это понимаешь, — сказал Вильгельм Пятый.

Англичанин ещё раз улыбнулся и заметил:

— А ведь Кэтти могла стать императрицей, если бы в своё время вышла за тебя замуж.

— Она могла, и не выходя за меня, стать императрицей, но только в России. Видимо, ей это не нужно.

— Это всем нужно.

— Почему тогда ты не стал королём?

— У меня особая ситуация: когда вернулась магия, в Англии уже был король. К тому же в должности премьер-министра мне намного удобнее служить своей стране. У короля слишком много времени уходит на всякий церемониал, да и внимания к премьеру меньше. Вот я сейчас сижу здесь, напротив тебя, в этом мягком уютном кресле, а никто в Лондоне даже и не замечает моего отсутствия.