Отверженный
Шрифт:
— Прекрасно! Значит у нас есть около сорока пяти минут. Плюс-минус. Лесовик, мы сможем куда-то пробиться на таких ресурсах?
— Сложный вопрос, с учётом того, что я сам никуда не пробился. А стены там неплохие, магии противостоят очень неплохо. Насколько я понял, вплоть до уровня в триста единиц любой магии могут противостоять спокойно.
— Это откуда такие познания?
— Местный искин рассказал.
— Прекрасно, болтун — находка для шпиона, а вот то, что нужно три сотни — хреново, у нас только Майки может похвастаться заклинаниями подобного уровня.
Я перевёл взгляд на мага с именем Майки
— А к физическому урону какая сопротивляемость? — поинтересовался всё тот же гном Доремидонт, который почему-то кочевник, но при этом одет был товарищ не в халат или стёганку, да даже пусть лёгкую кольчугу, а во вполне неслабый ламеллярный доспех и держал огромную секиру. Вот почему так сильно тяготеют гному к большому и тяжёлому двуручному оружию с их-то ростом? Непонятно. Хотя у них вроде есть какой-то рассовый бонус то ли к силе, то ли к выносливости.
— Не могу ничего ответить на этот вопрос, — особо кулаками стены не бил, а из оружия у меня при себе был только магический посох.
— Алеванда, попробуй, — тут же предложил Грумбараш.
Лучница подошла к краю листвы и начала пускать стрелы одну за другой в когда-то приглянувшуюся мне дверь, которую искин так и не открыл. Пять стрел даже не пробили пластик. Дальше девушка стрелять не стала.
— Бесполезно.
Грумбараш с ней легко согласился. Да и все мы видели итог, чего уж там.
— Есть у кого-то предложения?
— У меня есть! — внезапно раздался голос Искина. — Может вы свалите отсюда подобру-поздорову, пока я добрый?
— Где ж ты добрый, если ты в наглую нас плазмой поливаешь! — возмутился я.
— А что я должен был вас встретить с распростёртыми объятиями, после того как вы мне обшивку деревом повредили? Да и дерево само тоже могло пострадать!
— Это всё потому что ты слишком жадный!
— Я-то как раз не жадный, а хозяйственный, это вы наглые и жадные. Пришли, раскорвыряли обшивку и лезете сюда целой толпой!
— Я не жадный, я — домовитый! — захихикал Сирано, чтобы это не означало. К моему удивлению на эту шутку отреагировало большинство нашей компании. Улыбки появились почти на всех лицах, даже у сосредоточенного Грумбараша и отчего-то грустного Бармаклея.
— Я не могу быть домовитым, я охраняю не дом, а корабль.
— О! — легко поддался на диалог Сирано и тут же предложил свой вариант: — Кораблевитый?
— Нет такого слова! — с какой-то лёгкой иронией ответил искин. Похоже диалог
может завязаться.— А что нас заставляет придерживаться старых догм языка? Любой язык растёт и развивается, в нём появляются новые слова, как из других языков, так и новообразованные. Так почему бы не принять слово «кораблевитый»?
— А зачем? Какую смысловую нагрузку оно несёт? Ведь для этого есть другие более подходящие слова: рачительный, хозяйственный, практичный, экономный, бережливый…
— Всё! Уел, сдаюсь, не быть тебе кораблевитым!
— Не очень-то и хотелось.
Мда, не вышло у Сирано. Диалог увял. Даже попытка зацепить на обиду тоже не прошла.
— А чего мы тупим? — просто спросил Бармаклей. — Если нельзя отходить от дерева, но дерево-то пустило корни глубоко вниз и что нам мешает ковырять обшивку рядом со стволом?
— А если дерево упадёт ещё ниже?
— В смысле упадёт? — выпучил на меня глаза Сирано.
— Да точно так же, как до этого. Почему вы думаете ствол внутри, а снаружи только крона? Дерево тупо на ветвях повисло и потому не провалилось совсем, а если будем ковырять обшивку дальше, то оно может рухнуть ещё ниже.
— Не, тут я с тобой не согласен. Если оно уже на ветвях висит, то и падать ему уже ниже некуда. Мы же не вверху ковырять собираемся, а внизу. Так что…
И мы принялись ковырять нижнюю переборку. Искин нас стыдил, ругал, говорил, что мы несем вред для редкого растения, занесённого в золотую книгу. Но мы плевать на него хотели. В результате тот всё-таки не выдержал и от крыл дверь. Мы честно говоря такого не ожидали и даже не сразу заметили произошедшее, пока тот нам об этом прямо не сказал, после чего заметил:
— Если бы не прямой приказ моего капитана и заложенной программе о необходимой защите великих деревьев, то не видать бы вам моих закромов как своих ушей! Но да чего уж там!
Двое из нас тут же ломанулись к двери, но она захлопнулась прямо перед их носом, после чего их испепелила плазменная пушка. Как-то глупо вышло. Впрочем, на лице Грумбараша никаких сомнений или раскаяния я не увидел, тот только молча кивнул и приказал:
— Ломаем пол дальше. Не слушаем больше этого коварного урода.
— Нет, ну на коварного я согласен, но почему сразу урод-то? — с лёгкой обидой возмутился искин, но никто ему отвечать не стал.
Подходил к концу второй час тупого ковыряния пола, а дыру расширить удалось только сантиметров на десять. Туда даже при всё желании проникнуть невозможно.
— Нужен гидравлический молот, — заявил Доремидонт.
— Да ты что! — всплеснул руками Сирано. — А мы-то убогие сидим тут и думаем, чего нам не хватает. А нам тупо надо прикупить на аукционе гидравлический молот! Ты ещё скажи перфоратор или отбойный молоток.
— А ведь ты знаешь, Сирано, Доремидонт прав! — задумчиво протянул Грумбараш.
— И где же нам его взять?
— Нанять. Есть один товарищ, Равликом кличут его…
— Ага, прямо так Равлик-гидравлик и ломанулся нам помогать квест выполнять!
— Сирано, не тупи!
— Это вы не тупите! Да, за такой квест любая сволочь ухватится, вот только нам после этого вряд ли выжить удастся, распотрошить нас все захотят. Причём сразу же, как только мы понесём добычу домой. Да мы ещё отсюда выйти не успеем, а нас будет ожидать комитет по горячей встрече.