Ответный уход
Шрифт:
Естественно. Ведь именно уроженцами этой страны, проложившей для всего человечества первую Дорогу К Звёздам, были основоположники династии Императоров… И хотя Главная Ставка Императора фактически располагалась в Гималаях, имея выход на вершину Эвереста, основные правительственные учреждения располагались в крупнейших восточнославянских мегаполисах Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Киев, Харьков, Екатеринбург, Владивосток и частично – в западнославянской Праге, англосаксонских Лондоне и Сиднее, а также в китайском Пекине… Что касается символических границ… Они остались практически неизменными, только они уже тогда не были адекватны своей сути, а просто-напросто выполняли функции «ландшафтно-исторического памятника»… Это было странно, но факт – «сувенирные границы», на долгую память!..
Обнаружив в бездонных хранилищах
Повинуясь приказу, штурмовик взмыл в воздух и отправился в экскурсионное путешествие по миру Земля. В результате за кормой осталась зигзагообразная цепочка взлётов-посадок, продиктованных собственным обоюдным желанием напарников либо настоятельными до навязчивости рекомендациями заботливого Борта.
…Благодаря скорости перемещения за относительно небольшой отрезок времени они посетили столько мест, что головы кружились от впечатлений. Пятый Океан, земная «модель» космических просторов, окутывал весь мир и позволял перемещаться беспрепятственно – при наличии «лодки», конечно, а уж лодка у них была круче и не придумаешь!
Феерический кругосветный тур напоминал погружение в сладкую дрёму с открытыми глазами и непременной восторженно-глуповатой улыбкой. Мечтательные улыбки, казалось, намертво прикипели к их лицам. Неудивительно. Чего стоило хотя бы беглое перечисление тех МЕСТ, куда их безотлагательно доставлял штурмовик. А если вспоминать детали…
Очень сильно взволновал их старинный обычай предков отдавать тела умерших земле. Причём делалось это в специально отведённых культовых местах, именуемых «зонами захоронения» или попросту кладбищами. Поражал двойственный смысл, вложенный в это слово, словно и действительно останки родных и близких были для остающихся в живых неким «кладом»…
– Иван, смотри, как чтили земляне прах своих предков…
– М-да… Что-то невероятное. И в то же время, сдаётся мне, равнодушно наблюдали за ближними, пока они только готовились стать прахом.
Они стояли среди каменных плит на одном из кладбищ континента Северная Америка. Лежащие на почве и торчащие из неё, местами покосившиеся, выбеленные временем, прямоугольные с округлыми краями и квадратные надгробия поражали ровностью рядов. Армейским порядком. Словно взорам живых людей предстал древний легион, ушедший на отдых и оставивший щиты на местах своего построения. Целая равнина, усеянная надгробиями! Эти плиты-щиты наполовину вросли в землю, поросли вьющимися стеблями растений, какие больше, какие меньше. Стрелы времени не смогли пробить каменные щиты ушедших, только изрядно поцарапали, да некоторые надкололи.
– Сколько же их здесь, сдавших свои тела на вечное хранение?.. Сколько их… – неожиданно сказал Иван. – Знаешь, Ир'a, что я подумал… Земля не слухом и не только мыслями полнится, а покойниками… Здесь… Там, где гигантские пирамиды… В стене Московского кремля… Сплошь и рядом… Сейчас, когда на всей планете, кроме нас, нет ни единого человека, а это, похоже, именно так… Весь мир напоминает мне гигантское кладбище предков. И мне всё больше кажется, что я тоже похож на подобное кладбище. Сколько тел покоится… ВО МНЕ!..
…Миновали тысячи лет с момента Последнего Старта, завершившего Исход, и всё же природа не смогла взять полный реванш над плодами цивилизации, брошенными на её растерзание. И хотя она во многом преуспела, погребая под пылевыми, песчаными, растительными слоями целые города в отдельных районах, большинство объектов человеческой жизнедеятельности всё же оставались нетронутыми. Словно законсервированными. До лучших времён… Были места, где необъяснимо всё оставалось таким, словно люди ненадолго покинули свои жилища и вот-вот вернутся. Даже дикие животные не осваивали запретные территории. Было ли это каким-то необъяснимым побочным хранящим воздействием защитного экрана, инициированного Последним Императором при отлёте? или чем-то другим, не менее загадочным? Прошлое пока что надёжно хранило свои тайны…
…перелески средней полосы России. Берёзки… Они вызвали особую радость у Иры. Обхватив руками ствол одной из них, она долго стояла молча, с закрытыми
глазами. Предательские слезинки прорывались сквозь плотно сомкнутые веки, сочились между ресниц. Смахнув слезу, она сказала:– Представляешь, Солнышко… оказывается, берёзовые деревья не прижились нигде, кроме Земли. И как ни пытались переселенцы акклиматизировать в новых мирах этот экс-символ экс-России – у них ничего не получалось… Знаешь, в виде редкого исключения на Земле встречались чёрные берёзы. Так вот, в лучшем случае на других планетах все берёзы, не погибшие сразу же, становились в краткий срок траурно ЧЁРНЫМИ… Хотя и они были также исключениями. Девяносто девять из ста саженцев гибли в первые же дни!
Ир'a вновь прислонилась щекой к гладкой белой коре с пунктирными полосками чёрного цвета. Провела рукой по стволу.
– Так вот вы какие? Невестушки… – её голос задрожал. – Сол… Иван, предки не зря обожествляли эти дерева, похожие на невест…
– Ты раньше не казалась такой чувствительной, Маленькая… Была сгустком энергии под слоем брони. Ко мне даже порою забредали мысли, что не хотел бы… остаться с тобой один на один, тем более в спальне и без одежды.
– Я была такой всегда. Просто я была НА ВОЙНЕ. Ведь Космос не прощает минутной слабости, ни единой промашки, ни грана растерянности. Но в том-то и дело, что когда возвращаются в родной дом с войны, какой бы она ни была кровопролитной, – оружие оставляют на пороге. Ваня! Очнись! Мы в отчем доме… Два блудных отпрыска… Ты… Иван, родство помнящий… Всё-таки помнящий, несмотря ни на что… И я… Ты замечаешь, как незаметно отовсюду в тебя постепенно входит то, что ты, оказывается, ВСЕГДА ПОМНИЛ… Вот, послушай это.
Что-то есть в слове РУСЬ простое.Ломоть хлеба, кувшин молока.Что-то песенное и живое,Нерушимое на века.В этом слове изба деревяннаяИ детишек куча-мала,Суетится хозяйка румяная —Прибирается со стола.И хозяин суров немного.Он глава здесь, кормилец семьи.В слове Русь протянулись дороги,Перетоптанные лошадьми…Что-то есть в этом слове печальное,Сердцу русскому дорогое,Что-то скорбное, многострадальное,Простодушное и родное.Так говорила Ирина Ухова… Моя духовная учительница. Неужели ты не помнишь, что ВСЕГДА ЗНАЛ это коротенькое, но очень мощное слово – РУСЬ?..
– А мне всегда больше нравилось наследие Ольги… но она никогда не говорила это слово, – только-то и смог сказать Иван.
– Не обязательно произносить слово вслух. Достаточно его подразумевать.
…Красная Площадь в мегаполисе Москва, некогда пребывавшая в статусе главной площади Империи, и являвшаяся культовым местом в первую очередь для всех русскоговорящих, – поразила их своим мрачным величием и даже некой драматичностью, исходившей отовсюду. Каждый булыжник, несмотря на слой снега, покрывшего площадь, отзывался под ногами и помогал чеканить шаг, поневоле переходить на мерную поступь. Взгляды снизу вверх обозревали помпезность потрескавшейся лишь местами красной крепостной стены, резные зубцы которой отдалённо напоминали высыпавших на боевые посты последних защитников этого древнего Кремля, оплота, твердыни. Вздымались ввысь диковинные башни, на главной из которых красовались огромные архаичные часы, мерцавшие жёлтым металлом в лучах полуденного Солнца. Судя по всему, часы стояли, некогда застыв в следующем положении: длинная стрелка застыла между древнеримскими цифрами «10» и «11», а короткая чуть-чуть не дотянула до цифры «12». За несколько минут до полудня (или полуночи?) приостановилось время древней Империи ЭрсСтелла… Но почти сомкнувшиеся стрелки всё равно напоминали очень «худую», истончившуюся латинскую литеру «V», первую букву слова Victory, на круссе – Победа… Башни, все как одна, были увенчаны красными звёздами, видимо, именно так материализовывалась в древние века подсознательная тяга человечества к космическим полётам.