Отзвуки эха

– Что тут можно сделать? – с тоской вздохнул я. – Это нельзя показать, сложно даже объяснить. Мне снится странная женщина, – я решил не говорить Энн, что уже перестал забивать себе голову сказками о кошмарном сне, – я каким-то непостижимым образом чувствую, что творится в голове у Элси. Я испытал такой же удар по голове, как и ты. Я, вероятно, уловил твои мысли, узнав, что нам нужен сахар. Что я должен со всем этим делать? И с чего начинать?

– Ты можешь обратиться к Алану Портеру.

– Зачем? С моими мозгами все нормально, – вздохнул я и снова отвернулся к окну.

– А как еще можно определить твое состояние? Очевидно, что-то все-таки происходит в твоих мозгах, разве не так?

– Да, но пойми, в них ничего не нарушилось, – я на секунду замолчал, подбирая слова, – а если что-то и есть, то это улучшение, а вовсе не ухудшение. Короче, я ничего не потерял, скорее приобрел.

– Но ты же не чувствуешь себя от этого лучше! – Энн повысила голос, что случалось с ней крайне редко. – Ты напуган, Том, признай это. Я чувствую, как ты дрожишь по ночам, когда видишь свой ужасный сон или... Называй это как хочешь. Главное, что оно мешает тебе. И я уверена: что-то нужно предпринять, и чем скорее, тем лучше.

– Хорошо, – без особой уверенности согласился я, – что-нибудь сделаю... наверное.

Я чувствовал себя против воли загнанным в угол, и это мне не нравилось. Конечно, я боялся того, что со мной происходит. Но одновременно был заинтригован. Весь день на работе в моей голове мелькали обрывки мыслей и эмоций сидящих вокруг меня людей. Обрывки чувств, которые я не мог связать воедино и не знал, кому конкретно они принадлежат. Но это только будоражило воображение. Кто-то, к примеру, воображал себя на борту фешенебельного океанского лайнера, где он или она были или мечтали побывать. Клянусь, в какой-то момент я ощутил запах моря и почувствовал легкую вибрацию палубы под ногами. Другой думал о женщине, и видение было искаженное, размытое и вульгарное, вызывающее такое же омерзение, как и мысли Элси.

Тут меня посетила очередная идея, и я отошел от окна.

– Интересно... – воодушевленно начал я.

– Что еще?

– А что, если я действительно стал или становлюсь медиумом?

– Медиумом? – Энн с размаху опустила на стол бутылку молока.

– Да, а почему бы и нет? – Глядя на ее озадаченное лицо, я не мог удержаться от смеха. – Дорогая, медиум не обязательно должен быть неуклюжей толстухой средних лет в мешковатой кофте на пуговицах.

– Знаю, но...

– Подумай, что означает само слово «медиум»! Середина, промежуточная ступень. Медиум находится в середине между источником и целью, между двумя индивидуумами, которые напрямую не могут увидеть и услышать друг друга. Он – посредник, пропускающий через себя поток чужих мыслей и чувств, он...

– Если ты медиум, – резко перебила Энн, – скажи мне одну вещь.

– Какую?

– Почему ты не в состоянии управлять этим процессом?

За ужином мы говорили только о медиумах и спиритизме. Правда, Энн периодически отвлекалась, уговаривая Ричарда не вертеться и спокойно доесть свою порцию, но затем неизменно возвращалась к ставшей столь актуальной для нашей семьи теме.

– Я не понимаю, – горячилась она, – ты страдаешь от этого, я же вижу, как ты изменился, хотя прошло всего несколько дней. Ты устал, бледен, измучен.

– Знаю. – Спорить было невозможно. После каждого, не знаю как это назвать, случая, а может быть, приступа я чувствовал себя совершенно измотанным и долго мучился от изнуряющей головной боли.

– Я отказываюсь тебя понимать. – Энн была раздражена и даже не пыталась это скрыть. – Ты не отрицаешь, что это доставляет тебе неприятности, но все-таки с упорством, достойным лучшего применения, не хочешь что-либо менять, потому что ты медиум или что-то в этом роде.

– Дорогая, я этого не говорил. Я просто хочу посмотреть, к чему это приведет. Мы куда-то движемся, я чувствую.

– Чувствуешь, чувствуешь... – Энн рассерженно сжала губы. – А что чувствую я, когда ты дрожишь и стонешь по ночам или без видимых причин вдруг выскакиваешь из постели и куда-то несешься? По-твоему, меня это не касается? Я беременна, Том. И все время нервничаю. Ты всерьез считаешь, что такие встряски каждую ночь идут мне на пользу?

– Дорогая, я...

Нашу беседу прервал громкий звонок в дверь. Я встал и пошел открывать, недоумевая, что на сей раз вызвало уже ставшую знакомой дрожь. Ощущение было коротким, но отчетливым. Будто я был кусочком железа, который поместили в сильное магнитное поле и тут же вытащили обратно.

Я открыл дверь и увидел стоящего на крыльце Гарри Сентаса.

– Добрый вечер, – удивился я.

– Добрый вечер, – так же вежливо ответил он. Гарри был высокий, широкоплечий и очень полный. Удивительно, но любая одежда на нем выглядела нелепо. Мне всегда казалось, что лучше всего он бы выглядел в рабочем комбинезоне и в кепке. – Я пришел получить арендную плату, – сообщил он, – чтобы вам лишний раз не ходить.

– А... разве у нас нет в запасе еще двух дней?

– Я решил, что вы захотите уже сегодня избавиться от этой заботы.

– Хорошо, – кивнул я, – если вы подождете, я выпишу чек.

– Я подожду.

Вернувшись в кухню, я достал из ящика чековую книжку. Энн смотрела на меня, ожидая объяснений, но я молча пожал плечами.

– Кто там? – полюбопытствовал Ричард.

– Наш сосед, детка, – ответила Энн.

Я выписал чек, выдрал его из книжки и отнес Сентасу.

– Премного благодарен, – буркнул он и собрался уходить.

– Кстати, – вспомнил я, – раз уж вы здесь, отремонтируйте, пожалуйста, замок. Входная дверь снаружи не закрывается. Когда мы все уходим из дому, приходится эту дверь закрывать изнутри, а заднюю дверь оставлять открытой.

– Хорошо, я позабочусь об этом.

– Мы будем вам очень признательны.

Еще несколько секунд я смотрел на грузную фигуру, тяжело ступающую по дорожке, потом захлопнул дверь и вернулся в дом.

– Это будет повторяться каждый месяц? – усмехнулась Энн. – А я-то думала, что первые два раза не в счет.

– Видимо, он таким образом проявляет беспокойство о своих деньгах, – предположил я, – или, вернее, о деньгах жены. Если верить Фрэнку, именно она владеет всей недвижимостью.

– Милый старина Фрэнк, – рассмеялась Энн, – у него для каждого найдется доброе слово.

– Не нравится мне этот Сентас, – задумчиво проговорил я.

– Это ты как медиум говоришь? – Энн подняла на меня смеющиеся глаза.

– Дорогая, ты разговариваешь со мной как с капризным ребенком.

– А ты и есть большой капризный ребенок. – Энн уже не смеялась.

– Вовсе нет, – я счел нужным обидеться, я не считаю свое поведение ни капризом, ни чудачеством.

– Тогда не придавай своему новому дару так много значения. Ты слишком впечатлителен.