Овечка в волчьей шкуре

— Кто-то ему помог, — заметила я, разглядывая труп. — Надо бы поговорить с соседкой. Пойду позову её.

Но звать девушку не пришлось, она сама вошла в ванную, замерла на пороге, а потом, стиснув рот рукой, опустилась на пол.

— Господи…

— В какое время вы видели его сегодня? — спросил Вадим. Он помог девушке подняться и отвел в просторную комнату, усадил в кресло и даже принес воды. Впрочем, справилась она с собой довольно быстро, попросила закурить и ответила:

— Сегодня утром, часов в семь. Врать толку нет, соседка видела, как я от него выходила, ей на работу к восьми, вот и столкнулись.

— Вас как зовут? — спросила я.

— Ира. Прудникова Ирина Станиславовна. Соседка права, мы с Пашей… любовники, в общем… были. Все равно узнаете.

— Как вы думаете, с чего это он решил утопиться? — опять спросила я. Вадим устроился в кресле и помалкивал.

— Вы что, издеваетесь? Утопился…

— Тогда другой вопрос, как вы думаете, за что его могли убить?

— Откуда мне знать? Я… — Она заплакала, а я вдруг поняла, что этого толстого парня, что лежал в ванне, вызывавшего у меня чувство брезгливости, она любила.

— Вы простите, что я задаю эти вопросы, — попросила я. — Но как мы ещё сможем выйти на след убийцы? Вы близкий ему человек, и если вы ничего не знаете…

— Пашка завязал. Правда. Мы пожениться хотели. Он ещё когда вернулся и только-только квартиру купил, сказал «все», в смысле никаких там дел, вы понимаете…

— Сказать всякое можно…

— Нет. Он в самом деле… я бы знала… Я ведь в клубе работаю, уже четыре месяца, он меня к себе перетащил… неважно… в общем, мы всегда вместе. А как вы узнали что его… позвонил кто?

— Мы пришли по другому поводу, надеялись поговорить с Павлом Сергеевичем. Дело в том, что сегодня ночью из психиатрической больницы была похищена пациентка, похитителей обнаружили мертвыми, так же как и санитара, который помогал им, а вот следы как раз ведут к Павлу Сергеевичу. У нас есть факты, что именно он это похищение организовал.

— Может быть, — совершенно неожиданно для меня сказала Ира, тяжело вздохнув. — Дня три-четыре назад в клубе появился один тип. Пашка с ним с час болтал и здорово нервничал. Я с расспросами полезла, а он привет, говорит, передал от старого дружка. Ну привет и привет, мне-то что. А вчера весь вечер дерганый был, приехали домой часа в три, он вроде бы немного успокоился, легли, а в половине седьмого он меня поднял и из квартиры выставил. Я говорю, ты спятил, что ли, а он мне: человек один подъехать должен, привезет деньги. Какие, говорю, деньги? Заработанные. А сама вижу, нервничает. Все, говорит, я в завязках и пусть дружок катится ко всем чертям. Сиди, говорит мне, дома и сюда не суйся, не хочу, чтобы он тебя видел. А как с делами управлюсь, я тебе позвоню… Вот и позвонил. — Ира всхлипнула, потом подняла голову и спросила:

— Только зачем ему какая-то чокнутая из психушки?

Рябов пошел звонить в милицию, а я спешно покинула квартиру. Он догнал меня уже на улице.

— Тебе лучше подождать в машине, — сказал он хмуро.

— Я тоже так думаю. Дай ключи, на всякий случай. Он дал мне ключи и проводил до стоянки.

— У ментов может возникнуть вопрос, что за женщина тебя сопровождала.

— Не это сейчас главное… На меня произвела впечатление чужая оперативность и серьезность намерений…

— Да, — кивнула я. — Теперь я даже не знаю, с чего начать поиски.

— Может, поедешь в гостиницу?

— Пожалуй…

— Будь осторожна… Мне пора возвращаться, ещё надо придумать объяснение, какого черта я здесь делал… Возможно, все-таки удастся что-нибудь узнать о человеке, который был у Свища несколько дней назад…

— Это вряд ли, — заметила я.

— Что?

— Вряд ли удастся узнать. Свища для того и утопили, чтобы никто ничего не узнал. Пьяный парень захлебнулся в ванне… Он ждал гостей, которых боялся, девчонку от греха отправил… и оказался в ванне. Здесь мы ничего не найдем. Мне надо вернуться.

— Куда? — Вадим сделал шаг к машине.

— Туда, откуда я приехала. Мы тянем пустышку, этот город выбрали случайно, меня с ним ничто не связывает.

— Ты хочешь вернуться и искать там?

— А что мне ещё остается?

— Хорошо. — Он кивнул. — Я поеду с тобой.

— Как ты себе это представляешь? — удивилась я.

— Очень просто. Я еду с тобой.

— Твое начальство этого не поймет.

— Плевать на начальство.

— Семья?

— У меня нет семьи.

— Ты ведь даже не знаешь, кто я?

— А кто ты?

— Я тоже не знаю. А если узнаю, весьма вероятно, не обрадуюсь. И еще: я надеюсь найти своего мужа и у меня будет ребенок. То есть я все-таки верю, что он родится.

— Ты беременна? — Он был потрясен.

— Да. Я знаю, что меня кололи всякой дрянью, но…

— Этого просто не может быть, — он почти кричал, а я усмехнулась:

— Успокойся, это, в общем-то, обычное дело… Жду в гостинице, мне совершенно не хочется столкнуться нос к носу с милицией. Договорим позднее. И постарайся что-нибудь узнать. — Ему не хотелось вот так просто отпускать меня, но он кивнул и отошел от машины, а я тронулась с места, махнула ему рукой и вскоре летела по проспекту.

Стоянка перед гостиницей была забита, я с трудом приткнулась возле самых ступенек. Поднялась в номер, взяла сумку, оставила ключи от машины на столе, осторожно открыла дверь и выглянула в коридор: он был пуст. Я торопливо прошмыгнула к пожарной лестнице, спустилась на первый этаж и вышла, воспользовавшись дверью с табличкой «Посторонним вход воспрещен». Примерно с час я каталась на троллейбусах, то и дело пересаживаясь, но не смогла заметить ничего подозрительного, зашла в магазин одежды, купила джинсы, футболку и кроссовки, переоделась в ближайшем подъезде, после чего остановила такси.

Где-то минут через сорок я уже вышагивала вдоль обочины и тормозила проходящий транспорт, решив выбираться из Екатеринбурга автостопом. Мне повезло, к утру я оказалась за несколько сотен километров от этого города, а ещё через сутки выходила из автобуса на вокзале родного города (впрочем, был ли этот город для меня родным, ещё вопрос).

Купив в киоске штук пять местных газет, я освоила объявления под рубрикой «Сдаю квартиру» и отправилась по адресам. В первых трех случаях я только зря потратила время, хозяйки квартир выглядели так, что сразу стало ясно: без документов мне ничего не светит, пришлось сказать, что их жилье мне не по карману.

Позвонив в очередной раз, я услышала мужской голос; путаясь в словах, мужчина все же смог ответить, что действительно сдает квартиру и я могу подъехать и посмотреть, только она «не очень». Что значит «не очень», мне стало понятно через час, когда я вышла из такси на улице Кожевникова перед двухэтажным домом из красного кирпича, который выглядел так, точно был построен при царе Горохе. Выяснилось, что на самом деле дом возвели всего-то в прошлом веке, да и то уже после отмены крепостного права. Раньше в нем размещалась то ли почта, то ли тюрьма, а с тридцатых годов заселили работников обувной фабрики, которые и жили здесь по сей день.