Overlord: Право на жизнь. Том 1

— И началась третья мировая, после которой европейцы устроили старый добрый геноцид. Да-да, я знаю историю. Но… придумай что-нибудь.

— Я?! Это ты меня стебёшь?! Как я должен решить проблему, с которой не справились лучшие умы, что правили нашим миром?!

— У тебя есть… бесконечное количество роялей. Используй какой-нибудь из них.

— Я могу всех уничтожить. Нет людей — нет проблем. Но такой вариант даже в Назарике не всех устраивает. И собственно меня тоже не устраивает… и тебя…

— Ладно, хрен с ними. Пойдём в переговорную или…

— Тут нас никто не услышит. Переговорная нужна для общения с врагами, потому что там даже сейчас запрещено ПВП и невозможно наносить урон.

— Хорошо, нотации я тебе почитал. Никакого решения не дам, потому что сам ничего ещё не придумал.

— Ага, ты прямо настоящий критик… твоё мнение на этот счёт было очень важно…

— Не благодари. Но что там с игроками?

— Да. В Слейновской Теократии появился герой и вроде как у него есть система, если верить разведки. Он очень странно себя ведёт, использует сленг.

— Кто его обнаружил?

— Актёр Пандоры, после чего в точности пересказал мне всё увиденное, услышанное, даже почувствованное.

— Ему можно доверять?

— Я сам его создал. Недопонимание между нами исключено.

— Что же… надо выходить с ним на контакт.

— В этом и проблема… — произнёс Момонга и встал со своего трона, после чего спустился по ступеням и встал на один уровень со мной, приглашая пройти куда-то за трон. — Он уже примкнул к Слейновской Теократии и полностью разделяет их взгляды.

— Ты не можешь быть в этом уверен на сто процентов. Как и его поведение при встрече с нами может в корне измениться.

— Возможно, но невероятно. Невероятно, но возможно… — вздохнул Момонга, после чего мы прошли в какой-то зал со статуями. — Я почти уверен в том, что разговорами мы уже ничего не решим. Как и ему не промыли мозги, он сам решил стать учеником.

— Что касательно силы?

— Он явно сильнее тебя, но определенно точно слабее меня. Однако он учится и учится крайне быстро. Кроме того если у него тоже какая-то своя система… у нас будут серьёзные проблемы.

— А сила Слейновской Теократии?

— Куда выше, чем принято думать в этом мире. Их писания обладают невообразимой мощью. Равных мне там конечно нет, но… их много. И они обладают как минимум одним мировым предметом, с помощью которого не взяли полный контроль над Шалтир только потому что нам повезло. Также с тем отрядом не было сильнейших представителей, что… что становится большой проблемой для нас.

— Думаешь мы можем проиграть в войне с ними?

— Если вскроется то, что и у Бахарута есть такие козыри, а потом одним за другим начнут появляться другие игроки… случится может всё что угодно. Кроме того я катастрофически мало знаю о Слейновской Теократии и практически ничего не знают о других государствах. Зато знаю, что тут существуют драконы и лорды-драконов, которые сродни рейд-боссам и которых валиться надо группой игроков, а желательно всей гильдией.

— Хм… да уж, с твоей кармой и репутацией… другие игроки сочтут психопатом не друг друга, а тебя, после чего объединятся. И даже если это всё же не игрок, а потоком прошлых попаданцев, то всё равно есть вероятность, что мы проиграем и так. Серьёзная вероятность.

— Абсолютно верно. Поэтому я и не спешу с экспансией. Как только я нанесу удар, то подставлюсь и получу три меча под рёбра. Всё вкладываю в оборону. В чистом поле шансы мои неопределённы, но в Назарике… пусть хоть все миры объединяются и приходят. Никто из них не дойдёт даже до тронного зала, — жёстко произнёс Момонга и его костлявая рука сжалась на золотом посохе

— Это тот самый посох?

— Да, посох Айнз Оал Гоун, символ нашей гильдии. Мы все вложили столько сил и десятки тысяч часов, чтобы его создать… но попользоваться им так и не смогли. Я не хотел его брать и просто хранил как реликвию. Но после того как я показал его тебе… я его перемещу. Я начинаю перестраивать систему обороны, она станет ещё лучше.

— Зачем было его мне показывать?

— Я хочу, чтобы ты знал… — одним взмахом Аинз тут же призвал элементалей всех стихий.

Завыли стихии и на мгновение мне даже показалось что я умру только от нахождения рядом с существами, которые являлись собой саму суть воздуха, земли, огня, воды и звёзд. Они были чудовищно сильны и даже находясь в пятидесяти метрах от меня, огненный элементаль обжигал меня.

— Восемьдесят седьмой уровень, — произнёс Момонга и следующим взмахом легко изгнал монстров. — И это лишь малая часть мощи этого посоха. С помощью него я могу уничтожать целые города. Одним взмахом, без использования других мировых предметов и своих способностей. Кто бы не был нашим врагом… они даже не представляют с чем столкнуться.

— Как и мы не представляем с чем столкнёмся.

— Верно. И именно поэтому война ещё не началась. И надеюсь не начнётся. Говорить со мной тот игрок не станет. Если конечно он игрок, ведь ты не поверишь, пока не убедишься сам и не увидишь оповещение системы.

— Почему?

— Ему уже промыли мозги и внушили, что я враг всего мира. Но возможно шансы есть у тебя… ты тоже игрок. Однако это опасно, ведь… вампиры тоже считаются нежитью и врагами людей.

— Я всё равно считаю, что надо попробовать.

— Ты даже не знаешь переродишься или нет. Как и какой штраф наложит твоя система. Я не рекомендую тебе этого делать, но… спорить не стану. Поступай как знаешь.

— Так и собирался сделать. Но резон есть и в твоих словах. В Теократию я не поеду, продолжу прокачиваться и следовать своим планам. Рано или поздно встреча произойдёт, мы поговорим, но форсировать подобное… нет, у меня нет таких желаний. Как и есть другой способ показать нашу доброжелательность.

— Какой? Меня считают монстром и…

— Пусть считают, какая разница? Сделай так, чтобы народ при твоём правлении процветал и объясни Демиург, что загоны для разведения для людей плохо. Пусть вся ложь разобьётся об действительность, которую с такими артефактами определяешь лишь ты.

— Попробую, но против Назарик я идти не буду. Как и Демиург является творением моего доброго друга. Я никогда не убью его и не буду заставлять становиться тем, кем он никогда не являлся. Святошей он никогда не станет, как и Назарик будет оплотом тех, об кого всю историю вытирали ноги.

— Но…

— Никаких «но». Я принял решение. Войны с другими я не желаю, но кто придёт на мои с земли с мечом, тот от него и погибнет. Разве так не говорят на твоей земле? Думаю, ты меня поймёшь.

— Уже понял, и уважаю твоё решение. Но не жести. Демиург конечно святошей не станет, но пусть… пусть не жрёт детей, хотя бы потому что это невыгодно с точки зрения внешней политики Назарика. Или жрёт, но не на глазах у всего мира.

— Он не жрёт детей, но аналогию я понял. Спасибо за разговор. Приятно поговорить с тем, кто тебя понимает.