Овод

И я понимаю, что пора Цветочку поспать и набраться сил.

– Я тебя оставлю, чтобы разобраться со стрелком. Со мной отец и Амат, – накрываю её губы, прерывая поток возмущений, которые готовы на меня выплеснуться, – я не один. Приду утром.

Поднимаюсь, ощутив всю прелесть проведённого у Мерханова времени. Вновь пострадали мои рёбра и самолюбие. В туалете привожу себя в порядок, насколько это возможно, а затем отдаюсь медсестре, которая обрабатывает раны и накладывает повязку на рёбра. Прошу укол обезболивающего, чтобы находиться в тонусе. Кто знает, может, придётся побегать.

– Оставлю здесь своих людей. – Отец комментирует появление двух крепких мужиков, занимающих место у входа в палату. – На всякий случай.

– Согласен. – И мне будет спокойнее за Майю.

Почему именно она подверглась нападению, не совсем понятно. Как только она отдала Мерханову наследство, автоматом перестала быть лакомым кусочком.

– Что по объявлению? – со стоном опускаюсь на заднее сиденье рядом с папашей, пока Амат мостится на переднее.

– На Майю Саид снял, как только получил перевод. На тебя по-прежнему рабочее. Пришло не от него.

– Уверен? Я предполагал, что меня гоняют по заказу Мерханова.

– Он заказал Майю в тот день, когда убрали его сына. Твоё появилось на сутки позже.

– Ты поэтому её переправил в Швецию? – пришло время выяснить причины и говорить открыто.

– Да. – Папаша пялится в окно, не желая встречаться со мной взглядом. – Понял, что добровольно ты её не отпустишь. Хотел обезопасить на время, пока не отделаешься от Саида. Я ведь сразу понял, что она тебе небезразлична. Даже радовался, что ты наконец-то на ком-то остановился, а тот факт, что девушка имеет огромное состояние, которое идеально сольётся с нашим, значительно добавлял ей бонусов. Странная она, конечно, – пожимает плечами, – наивная, честная, но цепляющая. Кстати, ты мне должен за ремонт хранилища, – добавляет между делом.

– Хер тебе, – прыскаю, представляя, что натворила Майя, если родитель заговорил о возмещении. – Ты поплатился за своеволие. Скажи спасибо, что она разнесла только одну комнату, а могла с лёгкостью оставить тебя без дома. Она может, – улыбаюсь. – Себе вред она тоже причинить не забывает.

– В курсе. В первый же день в Швеции сломала руку.

– Не понял. Какого хрена пиздюк за ней не следил?

– Эрнест прилетел спустя пять дней, когда Майе уже гипс наложили. После получения травмы наблюдали более тщательно. Кстати, она ему голову разбила.

– Кстати, скажи спасибо, что только голову. Он хотел на неё залезть. Заливал, что женится и получит наследство Потоцкого. С твоей подачи?

– Нет. В его обязанности входило только присматривать и не приближаться. Как только угроза со стороны Мерханова исчезла бы, Майя должна была вернуться. А потом он сказал, что она погибла при попытке побега.

– Просто как всегда погано исполнил приказ и, чтобы ты не спустил всех собак, напиздел. Любимая игрушка папы не имеет права облажаться. Не выслужился – не получил косточку.

– Янис… – Папаша стонет, потому что знает, что я прав. Всегда прав, вот только он до победного отстаивает Эрнеста.

– Кстати, у него фляга не течёт?

– Последние шесть лет шизофреноподобных наклонностей не наблюдается. Он без вопросов проходит плановые осмотры, посещает психиатра и принимает назначаемые препараты.

Вот только родитель забыл, что последний месяц младший сын провёл в Швеции, где с лёгкостью мог отказаться от волшебных таблеточек. Никакого контроля. И Майя свалила вовремя, потому что пиздюк в момент обострения является угрозой для жизни. В первую очередь, собственной, но и окружающих заденет, если действия будут расценены как провокация.

– Проехали. – Отец немного расслабляется. – Пока. К Эрнесту вернёмся позже. Что по объявлению на меня? Там же должен быть контакт для связи с заказчиком?

– Есть номер. Оформлен на Лотову Елену Витальевну.

Папаша показывает моё фото, под которым красуется сумма, номер телефона и комментарий: «Ликвидация. Фото. Доставка тела для подтверждения».

– Может, баба Мерханова?

– Вряд ли. Если только Саид не увлекается девяностолетними старушками. Под заказом на Майю он поставил свой, здесь бы тоже не постеснялся.

– Ясно, номер левый.

Прикрыв глаза, обдумываю, как подобраться к заказчику. Напрямую нельзя, значит, лучше действовать в обход.

– Слушай, – подаёт голос Амат, – а если инсценировать твою смерть? Найти того, кто скинет фотку и привезёт тело прямо на порог заказчика. Я сразу отпадаю, стрелок меня видел, люди твоего отца тоже не в счёт. Нужен кто-то не свой, от кого примут выполнение заказа.

Мысленно перебираю варианты, прикидывая, кого можно сдёрнуть прямо сейчас и доверить собственную жизнь. Из вариантов только…

– Гай.

– Гай? Насколько я знаю, он несколько лет не в деле. Отголоски той истории вывели его из игры.

– Он вернулся. Работает несколько месяцев. Заказы берёт осторожно. Всё, кроме людей. – И я бы на его месте тоже рисковать больше не стал. Хотя моя история с Цветочком тоже могла бы вылиться в нечто подобное. – Ему бабки нужны, он не откажется. К тому же какое-то время ходил в Охотниках, так что ему поверят однозначно.

– Звони.

Связываюсь с Гаем, который соглашается помочь. Встречаемся в полночь, обсудив мою «доставку» заказчику. Даже бить не требуется, потому как моё тело – одна сплошная рана. Пара порезов для «свежести» ситуации, и Гай отправляет фото на указанный номер. Под объявлением сразу появляется пометка «выполнено», что автоматом снимает с хвоста всех желающих получить деньги за мою голову, а затем заказчик присылает сообщение, в котором указано время встречи. Место будет уточнено утром. Радуюсь, как ребёнок, что наконец-то ситуация сдвинулась с мёртвой точки. Хочу посмотреть лично, кому перешёл дорогу, да и нам с Цветочком теперь ничего не угрожает.

Но радость сменяется яростью, когда из клиники приходит весточка, что охрана устранена, а Майю забрали. Смысл неясен: новость о моей смерти уже прошла, Майя отдала деньги Мерханову. И если стрелок поджидал у дома Саида, должен был понять, что вытащить меня могли только при условии обмена товар-деньги. В таком случае, зачем кому-то понадобилась Майя?

Глава 30

Майя

Открываю глаза, отмечая разительные изменения в обстановке. Белая палата сменилась на небольшую комнату с деревянными окнами, потрескавшимся потолком и запахом сырости. Настолько противным, что к горлу подступает тошнота. Хочу протянуть руку к стакану с водой, который ещё недавно стоял на тумбочке, но запястье сковано наручниками, второе кольцо которых крепится к спинке железной кровати. И только сейчас понимаю, по какой причине нестерпимо ноет рана: конечность, задранная вверх, доставляет неприятные ощущения.

И, прежде чем меня захлестнёт паника, стараюсь анализировать сложившееся положение. Янис меня не забрал бы раньше времени. Сам уточнил, что теперь необходимо быть под постоянным наблюдением, потому что возможны осложнения. До сих пор не верится, что у нас получилось. Случайно, необдуманно, но так вовремя. Для него. Для меня. Особенно для меня. В тот самый момент, когда Янис сказал о ребёнке, вдруг поняла: теперь я никогда не буду одна. Появится новая жизнь, для которой я буду мамой, самым важным человеком, способным научить, направить, поддержать.