Ояш
Шрифт:
– Тебе должно быть стыдно.
– За что же?
– Ну как же? Группа каких-то людишек оказывается сильнее силовика твоего уровня? Им даже удалось меня ранить.
– Мужик показал пальцем на красное пятно у себя на плече.
– Что с ними?
– Я их всех убил.
– И снова эта хищная ухмылка. А я сглотнул.
– Ну, ну, я постараюсь прикончить тебя по-быстрому.
– И бросился вперед. Хм? Я вижу его движения? Да какая разница, я не успеваю блокировать его удар. Черт, черт! Я не хочу умирать! Мир вокруг слегка потемнел, предметы стали еще четче, а в следующее мгновение мне в челюсть прилетел удар ногой. Хм? Нет, я снова упал на землю, но этот удар был гораздо слабее предыдущих. Он меня просто пугал?
– Это еще что такое? Мне об этом не сообщали.
– Задумчиво произнес мужик, внимательно меня рассматривая. Чего это
– Нам пора.
– Вдруг раздался новый голос со стороны, а повернув голову, я увидел массивную фигуру еще одного мужчины. Этот был раза в два крупнее того, с кем я сражался, а на лице были видны следы ожога. Прическу разглядеть не удалось: он носил широкополую шляпу.
– С чего бы?
– Сюда приближаются сразу три отряда оперативников.
– В чем проблема? Мы без труда их прикончим.
– Да я бы рад, но нам приказано не слишком шуметь.
– Тск!
– Не говоря больше не слова, эта парочка исчезла, а я без сил повалился на пол и тут же отключился.
И снова знакомый мне потолок больничной палаты. Меня начинает беспокоить частота, с которой я его вижу. Может уволиться?
– Акира, ты проснулся?
– В палату вошла Каору с корзинкой фруктов. Ага, значит я здесь как минимум на несколько дней.
– Привет, сколько я в отключке?
– Не переживай, всего один день.
– Ответила девушка, и присела рядом с койкой.
– Как ты себя чувствуешь?
– Никак. В смысле вообще тела почти не чувствую, наверное доктора постарались со своими химикатами. Что со мной?
– Ничего опасного.
– Обнадежила меня Каору, но потом зачитала список.
– Два сломанных ребра, сломанная ключица, трещина лучевой кости, вывих плеча, сотрясение мозга, и множественные ссадины и ушибы.
– Могла бы и промолчать.
– Пробормотал я, удивляясь, как я с таким набором вообще двигаться мог?
– Что с теми двумя?
– Что значит "двумя"?
– Сразу посерьезнела Каору.
– Их было двое?
– Я думал, ты слышала разговор через передатчик...
– Передатчик перестал работать вскоре после уничтожения оперативной группы.
– Перестал работать? Ах да, припоминаю, что этот гаденыш меня по уху бил...
– Да, там был еще один, он появился в самом конце и сказал, что им надо уходить.
– Понятно...
– Каору на несколько минут задумалась.
– Ладно, ты не волнуйся, я поручила это дело лучшим профессионалам, их уже ищут. Ты сейчас отдыхай, а потом расскажешь, что случилось с подробностями, хорошо? Это может помочь найти преступников.
– Да, конечно. Знать бы кто они такие...
– Мы уже давно подозревали, что за упырями кто-то стоит, но никаких доказательств этого не было. Зато теперь последние сомнения исчезли.
– Тут у девушки зазвонил сотовый.
– Слушаю. Да, я уже иду.
– Каору повесила трубку.
– Прости, мне надо идти.
– Я понимаю.
– Девушка улыбнулась и покинула палату.
Последующую неделю я провел в больнице, отдыхая и выздоравливая. По какой-то причине я восстанавливался гораздо быстрее обычных людей: все мои переломы срослись уже через пять дней, а от ушибов и ссадин не осталось и следа уже на следующий день после того, как я очнулся. Накамура спекулировал на тему влияния паранормальных способностей на естественную регенерацию организма, но чтобы сказать что-то наверняка, нужны анализы и опыты. И если первые у меня тут же забрали, то с опытами профессор решил повременить из-за моего состояния. Когда большинство ранений зажили, у меня состоялся разговор с серьезным мужиком лет тридцати в присутствии Каору. Я в подробностях рассказал, что произошло в гипермаркете, ответил на кучу уточняющих вопросов, подтвердил два фоторобота, и только после этого меня оставили в покое.
Ну а как только меня признали здоровым, Накамура тут же взял меня в обиход:
больше всего его интересовала та способность, что я использовал в самом конце, хотя и моей неестественной регенерацией он тоже занимался. К счастью теперь, когда я знал, что надо делать, освоить новый прием удалось быстрее. Все, чего я тогда хотел, это защититься от атак противника, и при достаточной концентрации, воспроизвести нужное состояние не так уж трудно. И да, я тогда не осмотрелся: туман, беспорядочно кружащийся вокруг меня, как будто впитывается в мое тело, перекрашивая одежду в черный цвет, а открытые части тела покрываются черной пленкой. На голове же появляется черный капюшон, под которым кружился черный туман. Выглядит впечатляюще. И не только выглядит: такой покров в первую очередь предоставляет защиту. В ходе нескольких тестов, ученые выяснили, что моя броня без труда выдержит выстрел из пистолета, впрочем, проверять это заключение я не решился. Ну и что гораздо больше меня впечатлило, это то, что при активации этого покрова, возрастают мои физические показатели: сила, скорость, реакция. Накамура долго ломал над этим голову, и пришел к выводу, что туман не полностью остается на поверхности, но и частично растворяется внутри меня самого, улучшая нужные части тела вроде костей, мышц, связок, нервов. После такого вывода мне тут же запретили пользоваться покровом, и посадили под тщательное врачебное наблюдение. Но к счастью оказалось, что никаких вредных побочных эффектов от растворения тумана в своем теле не оказалось. Ну, кроме повышенного аппетита, ведь на повышение возможностей тратится энергия организма. Ну а поскольку на еду денег всяко хватит, мы снова вернулись к обследованиям и тренировкам. В школу я вернулся только через две с половиной недели после инцидента в гипермаркете, и только тогда смог вздохнуть с облегчением.Накамура сидел в своем кабинете и как обычно просматривал результаты недавних опытов. Как и планировалось, Акира продолжает развиваться, причем бешеными темпами. Несколько беспокоила его регенерация: насколько было известно профессору, полукровки ничего такого не проявляли, ели это конечно не являлось их кровным даром. Но у Акиры кровный дар - этот черный туман, а не регенерация... Надо разобраться. Зато в остальном все шло просто отлично: идея поставить парня в опасную ситуацию уже окупилась. Профессор усмехнулся: парень так сильно хочет жить, что на одном этом желании эволюционирует дальше. Парень уже сейчас превзошел Тетсую, не говоря уже о его сестре. Впрочем, не думаю, что продолжать в том же темпе - хорошая идея, а то ведь и сломаться может... Тут на столе профессора запищал комм.
– Да?
– Накамура нажал на кнопку приема.
– Профессор, у вас видеозвонок на линии.
– Я занят, скажи, чтобы перезвонили позже.
– Ответил он своей секретарше.
– Но это доктор Кромбел.
– Я понял.
– Недовольно отозвался профессор и перевел звонок на свой компьютер. На экране тут же появилось лицо мужчины лет сорока с аккуратной бородкой и небольшим шрамом на скуле.
– Доктор Кромбел, чем обязан вашему звонку?
– О, ничего особенного, коллега, простое любопытство.
– Любопытство?
– Да, мне доложили, что вы использовали М-21 и М-24 в каком-то задании, вот мне и стало любопытно. Насколько мне известно, ваши исследования полукровок не подразумевают активных боевых действий?
– Кромбел подпер голову кулаком и немного прищурил глаза.
– Черт, не надо было использовать эти два неудавшихся эксперимента. Хотя странно, что Кромбел все еще за ними следит, я думал, что он о них уже забыл.
– Ничего экстраординарного, доктор, я всего лишь хотел проверить своего очередного подопытного.
– Скрывать бесполезно, с его доступом Кромбел все равно узнает.
– Неужели нашелся кто-то со способностями уровня М-21?
– Немного насмешливо спросил Кромбел, а Накамура от этого только кулаки сжал: никто не верил, что исследования истребленных полукровок принесут результат. Однако результат был, хоть и небольшой, так что финансирование не прекращали. Ну, ничего, с Акирой, он покажет этим недоумкам, на что он способен! Главное, чтобы Кромбел его себе не забрал...
– Если бы, доктор, если бы. Впрочем, мои исследования показывают...
– Как только Накамура перешел к техническим деталям, из взгляда Кромбела исчез всякий интерес и вскоре он повесил трубку. Несколько минут Накамура сидел в кресле и обдумывал новую ситуацию в условиях повышенного интереса Кромбела.