Озабоченная Россия
Шрифт:
Но вся беда, что Катя узнала об этом только месяц спустя – Лодкин такую защиту на компьютер поставил, что все это время супруге пришлось ходить на стажировку в неформальный клуб городских хакеров. Так что к тому времени, когда она в компьютер попала, супруг ее уже со своей банкиршей на Канарские острова укатил.
…Тяжело бы пришлось Кате Лодкиной без мужа, если бы не ее хакерские таланты, которым нынче цены нет.
А недавно на ее почтовый ящик упало письмо от одного профессора…
По Фрейду
Полистав знаменитые лекции старика Фрейда, я понял, что всю
Свою школьную учительницу я просто поедал глазами. Мне было семь лет, а Людмиле Ильиничне – двадцать семь. Она была замужем. Но это ничуть не мешало моим чувствам. Когда учительница с придыханием читала нам по слогам: «Мама мыла Лару. Лара мала», – я ощущал себя этой самой Ларой. И проливал на парту чернильницу-непроливашку. И так каждый день, пока мы не перешли на шариковые авторучки. И вот благодаря Фрейду я понял, что так во мне пробуждался эдипов комплекс.
Вожатой в пионерском лагере у нас была студентка-первокурсница Верочка. Высокая, красивая, с пионерским галстуком на шее, она так и не поняла, зачем я сразу записался в барабанщики. А я и сам тогда не понимал, почему никогда не расстаюсь с барабанными палочками, даже ложась спать. И без устали барабаню ими при каждом удобном случае. Спасибо Фрейду! Именно в пионерском лагере я осознал, что такое либидо.
Сказать, что я любил комсомольские собрания, все равно что не сказать ничего. Я их просто боготворил. Но еще больше я боготворил секретаря нашей комсомольской организации. Я первым выходил на коммунистические субботники и первомайские демонстрации, с красной повязкой на руке патрулировал ночной город, выступал в художественной самодеятельности —
и все ради нее – Елены Петровны. А она все это время смотрела в сторону секретаря партбюро Ивана Дустова, человека семейного и морально устойчивого. Старик Фрейд называл это в своих лекциях сексуальным влечением.
После армии я вернулся на завод, в родную бригаду слесарей-ремонтников. Нина трудилась нормировщицей. И я сразу стал перевыполнять норму, сидел по ночам за учебниками, а днем делал Нине разные рационализаторские предложения. Часами я демонстрировал ей водопроводный кран, объясняя, как и почему из него течет вода. Не сомневаюсь, что австрийский доктор сделал бы в описанном клиническом случае упор на символику сновидений, но, слава богу, Нина сама во всем разобралась. И ответила мне взаимностью.
Корпоративный Новый год
До сих пор Патефоновы считали Новый год семейным праздником и справляли его исключительно дома. Вдвоем. Но даже безоблачное счастье супружеского единения, повторяемое из года в год с завидным однообразием, надоедает, и, в конце концов, им захотелось простого человеческого общения.
– Может, на люди в праздник выйдем? – озвучила свою
мысль Шура Патефонова.– А почему бы и нет? – поддержал жену Патефонов. – Весь вопрос: куда?
– Пойдем в ресторан! – энергично воскликнула Шура. – Можем мы себе позволить встретить Новый год в ресторане?
– Конечно, можем! – у Бориса, словно у молодожена, загорелись глаза. – Просто обязаны! В крайнем случае не съездим этим летом на отдых в Турцию, а Новый год отметим как люди!
Но с празднованием Нового года в ресторане вышла осечка. Все доступные заведения уже были давно забиты, а для проведения новогодней ночи в одном из весьма уважаемых в городе ресторанов для вип-персон им бы пришлось отказаться от Турции на всю оставшуюся жизнь.
– Знаешь что, давай встретим новогоднюю ночь с моими коллегами по работе? – предложил Патефонов. – Посмотришь, с какими замечательными людьми я работаю, а заодно и познакомишься с их вторыми половинками… У нас такой сплоченный коллектив, что все праздники вместе справляют.
– А они не будут против? – насторожилась Шура.
– Не должны, – задумался Патефонов. – Заведующий отделом Олег Борисович всегда приглашал… И Наталья Георгиевна звала…
На встречу Нового года собрались у Натальи Георгиевны на загородной даче. Дом двухэтажный, кирпичный, количество комнат немереное, свой бассейн, сауна, солярий. Пел какой-то известный певец из Москвы. Гостей встречали Дед Мороз и Снегурочка.
Но стоило Шуре Патефоновой снять шубку, как к ней тут же подчалил Олег Борисович:
– Можно вы сегодня будете моей дамой сердца? – улыбался он своими фарфоровыми зубами.
– Извините, но я замужем, – растерялась Патефонова.
– У нас здесь все замужем, – не уходил Олег Борисович. – Но это не мешает им быть свободными душой и телом!
Тем временем к Борису уже присосалась Наталья Георгиевна:
– Борис! Ну сколько можно ждать? Наконец-то мы сегодня выпьем с тобой на брудершафт! Пошли скорей!
– Наталья Георгиевна, но я же с супругой… Знакомьтесь, Шура!
– Очень приятно! Сейчас я позову Олега, и он займется твоей Шурочкой… Боря, время – деньги! Пошли на второй этаж…
Вместо второго этажа Патефонов кинулся к своей Шурочке, которую уже раздирали на части заведующий отделом Шуриков и менеджер Касьянов.
С тех пор Патефоновы опять считают Новый год семейным праздником и справляют его исключительно дома. Вдвоем.
Семейная политкорректность
Аня и Петя Шезлонги – люди воспитанные, интеллигентные, с высшим образованием. Каждую неделю покупают какую-нибудь книгу. Аня – по астрологии. Петя – по психологии. Две газеты выписывают! И следят за всеми новациями. И охотно их подхватывают.
Поэтому, как только в прессе промелькнуло сообщение, что мэр города Мегиона Александр Кузьмин запретил своим подчиненным пользоваться многими их любимыми выражениями вроде «зачем мне это нужно?», «я не знаю», «это не мой вопрос», Аня Шезлонг решила использовать новшество в супружеской жизни.
– Петя, – сказала она. – Нам надо поговорить.
– Говори, не стесняйся, – не отрываясь от экрана телевизора, ответил супруг. – Рассказывай, делись, что еще умного пришло тебе сегодня в голову.