Ожоги

Входная дверь хлопнула, оставив Елизавету одну, наедине со своими мыслями, эмоциями и переживаниями. Не сказать, что она поступила правильно, выгнав Ника из его же квартиры, но сам виноват, нечего было такими фразами разбрасываться. Пройдя к тому креслу, где по-хозяйски сидел Ник, Лиза плюхнулась на него, откинув голову назад, вновь разглядывая потолок. Если поразмыслить, то друг был прав. Она сама виновата во всем, но гордость слишком высока, чтобы признать это. Внимание блондинки привлек книжный шкаф, а особенно нижняя полка. На ней в ряд стояли книжки с цветными, уже потрепанными и не очень, корешками. Девушка решила взять ту, чей корешок был самым потрепанным, потому что очевидно, она была самой старой. Это оказался фотоальбом. На первых страницах был совсем маленький Никита, завернутый в голубую пеленку, с большими красными щеками и милым детским взглядом. Дальше пошли фотографии с яслей, где ребята уже стояли вместе, на каком-то утреннике, улыбаясь. И правда, какой бы праздник, будь-то Новый Год или Восьмое марта, не был, они всегда были вместе. Эти воспоминания невольно вызвали у Антоновой улыбку до ушей. За два часа она просмотрела все альбомы. Последним был совсем новый, но там уже были кое-какие фотографии. Например, с первого сентября. Васильев тогда весь день носил Лизу на руках, катал на спине и плечах. Они вместе корчили рожицы на фотках, и, казалось, были, правда, счастливы в тот день, несмотря на то, что первого сентября, все обычно грустят. Друг без друга они не могли, это факт. Дальше пошли фотографии со Дня Рождения Никиты, и снова счастливые лица. Это была их традиция. Неважно, какие навороченные телефоны с суперкамерами поступают в продажу, фотографии на фотоаппарат – это святое. Ник даже полароид купил недавно, чтобы быстрее было. Лиза уже даже всплакнула, проникнувшись ностальгией, и поставив альбомы обратно на полочку, встала с кресла, направившись на кухню. Включив чайник, девушка заварила две кружки чая, и обувшись, вышла на лестничную клетку. Никита сидел там, на ступеньках, залипая в телефон и в наушниках. Он даже не замечал подругу до тех пор, пока она не села рядом, протягивая парню кружку с горячим напитком.

Вытащив наушники, и убрав телефон, шатен вопросительно посмотрел на Антонову, забирая из рук девушки кружку. Лиза ничего не сказала, просто положила голову на теплое плечо друга, как-то печально вздыхая. Васильев лишь ухмыльнулся, чмокнув блондинку в макушку. После таких жестов, многие могут подумать, будто между ними что-то есть, но это не так. Они просто родные друг другу, вот и все. Пусть не по крови, но по душе, а это куда важнее. Вот взять, к примеру, младшую сестру Лизы. Они родные, но что дальше? Терпеть друг друга ненавидят. Ник сделал глоток чая, и наклонив голову набок прислонился виском к голове девушки.

– Ты извини меня, окей? Не подумал, чутка, когда говорил. Я просто…

– Я знаю. Ты, вообще-то прав был, просто мне стало очень обидно от такой правды. Ведь думай я хоть немного, таких неприятностей бы не возникло. Кстати, все же не думаю, что понравилась ему. Думаю, мы оба завели тогда «знакомство» только для одной ночи, но и та была сорвана. Видимо, сама судьба защитила меня от этой глупости.

– Вот как, ладно. Но позволь спросить, почему ты ушла от него?

– Мать позвонила. Отец в больницу попал, какой-то ублюдок его подстрелил, доставили в тяжелом состоянии. Жить будет, но в больнице еще немало времени проведет.

– Это уже радует. Валерий Палыч мужик хороший, как к сыну ко мне относился. Кстати, раз уж мы завели тему о родителях. Завтра русский, помнишь?

– Ой, да не парься. Эта карга нас пустит, я уверена. Мы же не пятиклассники, ей богу!

Фраза звучала довольно уверено, и шатен, решил понадеяться на лучшее. Вечер друзья провели в абсолютном веселье, устроили бои подушками, и навели беспорядок во всей квартире, а после, упав на мягкий ковер, на котором были разбросаны все подушки дома, стали смеяться, вспоминая свои «шалости». Кстати, как оказалось, у Никиты был проектор звездного неба, который он поспешил включить. За окном уже было темно, а значит, оставалось только выключить свет и насладиться невероятной красотой. Конечно, куда лучше пойти на улицу, найти какой-нибудь зеленый холмик и разлечься на нем, чтобы всю ночь наблюдать за этими далекими огоньками, но увы. Во-первых, сейчас ночью уже холодно. Во-вторых, чистых зеленых холмиков в большом городе теперь вряд ли можно найти.

Через час пришли родители Ника и, увидев весь этот беспорядок, ужаснулись. Обычно, Никита с Лизой все убирали к приходу родителей, но не сегодня. Впрочем, отчитывать их не стали, лишь попросили все убрать, да поскорее, к ним, видите ли, гости собрались. Когда порядок был возвращен, Антонова стала собираться домой, хотя ей предлагали остаться на чай, но девушка отказалась, решив, что будет лишней.

Попрощавшись с другом и его родителями, блондинка не спеша побрела домой, одна, по темным улицам, которые освещались несильно яркими фонарями. Подул слабый, но холодный ветерок, под ногами шуршала листва, в стороне магистралей слышался шум машин, но во дворах, через которые и шла Елизавета, было тихо, как в морге. Даже в том дворе, где обычно летом собирается молодежь или пьяницы, сегодня было тихо. Неужели, осень так дает о себе знать? Сейчас бы одиночеству стоило захлестнуть девчонку, но нет. У нее достаточно друзей, готовых всегда прийти на помощь, и осенней хандре в жизни этой девушки не место. По крайней мере, так она считала сама.

Не успела Лиза зайти домой, да даже подойти к квартире, как на весь подъезд уже были слышны крики ее отчима, и вопли матери. Опять. Каждый день они ругаются, как ненормальные, каждый день соседи вызывают полицию, в надежде, что ее отчима все же увезут суток на пятнадцать, и они смогут нормально поспать, а может, и вовсе выспаться. Да, мечтайте, глупые соседи, мечтайте. Как бы себя этот урод не вел, но деньги он в семью приносит. Мать Елизаветы не зарабатывала много, потому и выгнать его не могла, цепляясь, как за спасательный круг. На ее зарплату продавца двух дочерей не вытянешь, особенно, если одна из них – мелкая разбалованная тварь. Марина – младшая сестра Лизы была ученицей шестого класса, и, пожалуй, единственной, кто мог вертеть отчимом как хочется. Неизвестно как, но эту девчонку отчим никогда не бил, наоборот, даже покупал той все, что захочется. Как и мать, в принципе, но мама не всегда могла себе позволить купить дочурке новый свитер или юбочку. Тогда начиналась самая настоящая истерика, которую, конечно же, начинала Марина.

Сделав глубокий вдох, блондинка зашла в квартиру, и, разувшись, прошла в свою комнату, попутно бросая ветровку на тумбочку. Мать и отчим ругались на кухне, а вот Марины, что-то нигде не было. Однако зайдя в комнату, и включив свет, Лиза поняла, что поспешила с выводами. Сестра сидела возле ее шкафа, рассматривая белье старшей сестры. На немой вопрос Антоновой старшей, «Какого хрена ты делаешь?», младшая ответила, закатив глаза.

– Ну, что? Чего уставилась, не в музей пришла. Меня старшеклассник на свидание пригласил, а белья у меня красивого нет. И вообще, сестры должны всем делиться. Этот кружевной красный лифчик, кстати, идеально подходит к моему завтрашнему наряду, так что, я его возьму. – у Лизы нервно задергался глаз, а в голове уже пронеслись сотни способов убийства. Сжав ладони в кулаки так сильно, что даже костяшки побелели, блондинка села на кровать, напротив сестры, и сверля ту недобрым взглядом.

– Ты, возраст свой не перепутала, мелочь сопливая? Или решила, что раз какой-то Юрка Веревкин из 7Б позвал в зоопарк на обезьянок поглядеть, это дало тебе право рыться в МОЕМ белье? Допустим, наденешь ты этот прекраснейший бра, дальше, что? Трусы-то с мишуткой все равно. Прекращай страдать этой херней и вали уроки делать.

– А не пойти бы тебе на хуй? – встав с пола, и сунув лифчик в карман толстовки, Марина окинула сестру презрительным взглядом мерзких зеленых глаз. Как у гадюки какой-то, еще бы ядом плюнула. Нет, у сестер, конечно, никогда не было хороших отношений, но Марина никогда позволяла себе открыто посылать сестру на три буквы, как и Лиза, собственно.

В ту же секунду, Марина была схвачена за волосы и вытолкнута из комнаты. Лифчик Лиза также забрала, захлопнув дверь в свою комнату перед носом сестры. «Шлюха!» – крикнула та, обиженно удаляясь в свою комнату. Лиза же постаралась промолчать, что у нее почти получилось. «Дрянь мелкая» – все же сорвалось с губ блондинки, но после она лишь плюхнулась на кровать, вдыхая запах свежих простыней. Как же она устала от этого. От постоянных ссор друг с другом каждого члена этой квартиры. Хотя, пожалуй, мать была единственной, с кем блондинка не ссорилась. Когда свет в квартире потух, а ссоры закончились, Антонова села за уроки. Сделала она их довольно быстро благодаря тому, что, как и упоминалось ранее, неделя халявная. Задали всего ничего. В двенадцать, девушка уже со спокойной душой лежала в своей постели, наслаждаясь этой прекрасной тишиной. Сегодня она выспится.

А вот Никита хотел спать, но не мог. Гости пришли сразу, как ушла Лиза, он даже переодеться, толком не успел. Но, казалось бы, какое дело гостям, во что он там одет? А вот как раз-таки большое, если гости пришли с доченькой, которую нужно посватать. Вообще, Ник всегда очень вежлив с девушками, почему и пользуется популярностью у женской половины школы, но сегодня он пожелал того, что лучше бы родился девушкой. Все дело в том, что Кристина – дочка подруги матери Никиты, красотой не блистала. Точнее, она как бы…на любителя, а Никита этим любителем не являлся. Он закрыл глаза на внешнюю оболочку девушки, в надежде, что хотя бы ее внутренний мир сможет ему понравиться. Но и тут возникли проблемы. Пока молодые люди сидели с родителями, то за Кристину все говорила мать, а после, родители предложили ребятам перейти в комнату Ника и познакомиться уже наедине. Впрочем, это тоже не дало какого-либо результата. Для своих шестнадцати лет, Кристина была очень зажатой, а круг ее интересов был сильно ограничен. Классическая музыка, собрание сочинений Чехова, учеба, репетиторы, курсы макраме, вышивание крестиком и еще куча того, в чем Никита абсолютно не шарил. Был вариант подключить в помощь Лизу, но шатен сомневался, что даже его подруга в чем-то из этого разбирается, так что функцию «Окей, Лиза», парень использовать не смог. Он пытался разговорить девчонку, но попытки были тщетны, и было неясно, что мешает им понять друг друга. Возраст или все же разность интересов. Кстати говоря, Никите уже исполнилось восемнадцать неделю назад.

На просьбу рассказать о себе, Васильев услышал только кратенькие истории по типу дом-школа-дом. В общем, шел уже двенадцатый час ночи, а парень все сидел, пытаясь мысленно перемотать время на тот момент, в котором эта неразговорчивая Кристина и ее правильные родители уже ушли домой.

– Мама рассказывала, что у тебя есть подруга… – внезапно заговорила брюнетка, опуская взгляд в пол. – Какая она?

– Ну, есть, рассказать о ней – не проблема. Но зачем тебе что-то знать о моей подруге? Это никак не поможет тебе понять меня, а мне – тебя. – голос Васильева уже был крайне раздраженным. Он устал. Чертовски устал. До этого дня он никогда не общался с девушками по типу Кристины, и сейчас благодарил Бога за это, ведь если бы общался, то с ума бы сошел от скуки. Благодарил судьбу за то, что она подарила ему безбашенную Лизу, которая в первый же день в яслях, умудрилась выбить мальчонке зуб.