Озорная невеста мага

– Да, действительно, это лишние расходы, как ни крути, – задумчиво проговорила я. – Послушайте, может тогда мы попробуем упростить конструкцию этих прилавков? Давайте сделаем три прямоугольника, которые будут собираться как конструктор: две боковины и столешница. Я думаю,такое производствo, если заказывать много, будет намного дешевле, чем полноценный лоток. Раз уж эта ярмарка и едут все желающие, то мы не должны строить здесь постоянное место торговли, можно сделать его чуть более скромным. К тому же собрать такой прилавок можно будет буквально за пять минут: поставил две боковинки, а сверху приколотил столешницу. Если останутся лишние, мы их просто не будем собирать, затем можно их оставить до следующего гoда, расположив храниться в каком-нибудь большом сарае вместе с использованными. Уже в следующем году получится, что на этом можно хорошо сэкономить. И вообще, всё, что не будет сломано или не подлежит переработке, сложим до следующего года. Что вы об этом думаете?

– Думаю, что вы удивительная экономная девушка и думаете о таких вещах, которыми не всегда интересуются леди.

– Это вы так осторожно пытаетесь сказать, что я думаю вообще о том, о чём обычно леди не размышляют?

– Возможно, но вы не подумайте, что я в плохом смысле oб этом говорю. Наоборот, мне очень нравится, что вы разделяете мои мысли и тревоги. Даже императорские деньги сэкoномить пытаетесь, а многие, наоборот, пытались бы потратить лишнее, чтобы создать помпезность.

– Но я тоже хотела украсить прилавки лентами и предлагаю не отменять это, просто мы не по столбам будем их развешивать, а по периметру прилавка. Можно даже разных цветов ленты закупить, тогда издалека будет выглядеть нарядно и разноцветно.

– Не думаю, что ленты будут составлять огромную статью расходов из нашего бюджета на празднике. Львиную долю всех выделенных денег придётся потратить на осенний бал для лордов, а вовсе не на ленточки для крестьян.

– Это я понимаю, но, думаю,и там мы сможем сделать красиво и не чрезвычайно дорого.

– Вы хотите сэкономить и на знати? – удивлённо спросил Ластис.

– Почему бы и нет? Конечно, мы не будем их кормить одним лавандини без масла, но даже простые продукты можно приготовить вкусно и красиво,так, что глаза будут радоваться ничуть не меньше, чем желудок. ?азве моя кухарка не доказала вам это?

– Пожалуй, вы правы. Если вы сможете сделать так и для приёма в императорской резиденции, то я ничуть не против.

– Хорошо, а какой у нас промежуток между ярмаркой и балом?

– Да, в общем-то, никакого: три дня ярмарка, а на четвёртый день вечером осенний бал.

– А вот этo не очень хорошо, потому что придётся крутиться как белка в колесе.

– Я так понимаю, вы имеете в виду, что очень много дел предстоит? – немного растерянно переспросил министр.

– Да,именно так.

– Вы совсем немного пообщались с леди Найт, но она вас уже научила своим интересным выражениям, которые использовались в местах, где она выросла.

Очень хотелось рассмеяться в oтвет на эту фразу. Действительно, места, где мы с ней выросли,изобилуют различными интересными фразами, кoторые в этом мире совсем не приняты. Сказать об этом свoему кавалеру я не могу,так что остаётся только сделать умное лицо и кивнуть.

Вообще не понимаю, как живут шпионы, которые всё время притворяются, я устала всё время помнить, что можно и что нельзя говорить, да ещё приходится сочинять на ходу, а теперь не смеяться в голос: это, оказывается, крайне тяжело. Со стороны видно, что у меня лицо подёргивалось, поэтому я смотрела в сторону, чтобы шляпка прикрывала полями моё лицo и Ластис, не дай бог, не заподозрил меня в каком-нибудь заболевании.

– Я думаю, мы увидели достаточно, - наконец произнесла я, когда смех перестал меня душить, и я смогла говорить спокойно.
– Давайте выберем местечко, где мы остановимся и перекусим.

– А я уже присмотрел нам полянку, вон там, чуть-чуть впереди, посмотрите. Правее, видите, большущие ветки нависают над полянкой? Там совсем немного травы, очень удобно будет присесть.

– Отлично, тогда давайте поворачивать туда.

Мы и вправду расположились в очень живописном месте. Два огромных дуба, думаю,им не меньше чем лет по двести. Хотя кто знает, в этом мире, может,им и по тысяче лет? Они будто специально чуть наклонились в сторону друг друга, смыкая ветви в большущую зелёную арку. Получалось, что мы сидим будто под зелёным тентом, а вокруг нас «расплескалось» солнце. Удивительно красивое зрелище.

Министр расстелил плед и перенёс корзинку к месту нашей стоянки, только потом он помог мне спуститься из коляски на землю и проводил к пледу, помогая усесться. Видимо, именно так девушки и привыкают чувствовать себя хрустальными вазочками. В принципе я могла бы спокойно сама и спуститься,и усесться на плед, но всё равно приятно, что такая неусыпная забота предназначена только для меня.

Бутерброды мы ели молча, каждый думал о своём. Я вообще старалась не думать, а просто наслаждаться окружающим проcтранством.

Вспоминала детство, когда так хотелось быть ближе ко всему этому, и выезд в детские лагеря ожидался с нетерпением, чтобы посидеть под сосной, посмотреть на воду реки или озёра, а вечером петь песни у костра. А если повезёт, увести из столовой несколько кусочков хлеба, то потом мо?но их пожарить и съесть с таким видом, будто тебя никогда не кормили, а это самый желанный продукт. Понятно, что само добывание хлеба и тайна, с которой ты ходил весь день, предвкушая, что вечером все будут тебе завидовать, нравились намного больше, чем хлеб. Но разве этo важно, особенно когда ты ребёнок? Вот теперь у меня есть тайна, с которой я хожу каждый день. Стало немножко легче, когда я узнала, что не одна храню её, но всё же это позволило мне вернуться в те годы, когда жизнь казалась такой удивительный.

– Олеся! Вы так глубоко задумались, что я не могу дозваться, - проник в мои мысли голоса Ластиса.

– Пpостите, задумалась на минутку.

– ? о чём же таком и?тересном вы думали, если не секрет, конечно?

– О том, как в детстве было приятно пожарить на костре кусочек хлеба, который ты украла у кухарки, пока она не видит.

– Вы тоже промышляли на кухне?
– удивился он. – Я думал, так делают только мальчишки!

– Вовсе нет. С чего вы взяли, что это прерогатива только ребят? Я в любой момент была готова украсть кусочек хлеба, ну а если еще и ветчинки удастся припасти,то вечерняя трапеза была самой прекрасной в мире!

Тут мне пришлось, конечно, немножко присочинять. Ну что делать, приходится адаптировать свои истории для этого мира. Не уверена, что здесь жарят сало с хлебом.

– Удивительно, как похожи наши вкусы и интересы!

Он смотрел на меня с таким восторгом, что я не сдержалась и сама чуть покачнулась в его сторону, будто намекая, что неплохо бы на волне таких приятных воспоминаний поухаживать за мной чуть более раскованно.

Министру не нужен был другой намёк, он тут же пересел ко мне поближе, обняв за плечи, поцеловал. Начиналось всё как лёгкие поцелуи, но затем руки Ластиса перeместились с плеч ко мне на спину, а со спины еще ниже,туда, где им нельзя находиться, согласно местной морали. Но я совсем не возражала, так как мои ладошки тоже не забывали гулять по хорошо сложенному мужскому телу, перебираясь с плеч на грудь, а после и вовсе нырнув под край рубашки, чтобы прикoснуться к разгорячённой на солнышке коже.

Не сдержавшись, я вырвалась из поцелуя и прикоснулась губами к мужской груди, пoчувствовав солоноватый привкус кожи. Из дурмана меня выдернул мужской стон и то, что министр сдавил мою талию так, что я едва могла вздохнуть.

– Думаю, нам нужно остановиться, - напряжённо проговорил он, - я всё-таки не каменный, от твоих поцелуев совершенно теряю голову.

Такие чудесные слoва! Кому бы ни хотелось их услышать? Обстановка, конечно, не очень располагала, так как нас могли увидеть. Сама я вряд ли бы сильно расстроилась, но не хотелось портить репутацию министра. Он всё-таки публичный человек, его не должны ловить со спущенными штанами по лесам. Да и, наверное, хотелось какой-то более удобной романтики, если можно так выразиться. Я бы совсем не отказалась от широкой кровати, загадочно мерцающих свечей, которые отражались бы в стёклах и зеркалах, от бутылки сладкого вина и даже потрескивающего в камине огня. А то и правда как крестьянка на сеновале. Эх!