П 4

– Нельзя, – коротко ответил Владислав.

– Но я вой. Это единственное в чем может поручиться Горазд, и вся его дружина. Причем вой достойный.

– И что ты хочешь этим сказать?

– То, что коли на суде людском не получается сыскать правду, то остается уповать на суд божий. Пусть Господь нас рассудит.

– Значит, ты хочешь божьего суда?

– Я не Лешек, а Михайло, сын Романов. И владыка Милош, и эта бедная женщина с сыном, и холопы, просто обознались. Но иначе доказать свою правоту я не могу.

– Быть посему. Вы будете драться здесь и сейчас.

Пока шла подготовка к поединку, Милош улучил момент и приблизился к Михаилу.

– Зачем тебе это, Алешек? Ты ведь умрешь.

– Отчего бы Господу не заступиться за меня?

– Потому что ты врешь.

– А ты принял плату. Обещал позаботиться о семье. Но вместо этого оставил себе деньги и напустил на меня стражу. Так чей грех больший?

Их никто не мог слышать, поэтому Романов не боялся быть откровенным. Но тут же замолчал едва к ним приблизились воины с доспехами и оружием. Михаил облачился в свою кольчугу, надел шлем, пристроив бармицу, взял в руки меч и щит. Похрустел шейными позвонками и улыбнулся своему противнику. Пусть тот и не мог этого рассмотреть.

Едва князь подал знак, как Милош встал в стойку, прикрывшись щитом, и пристроив клинок над ним. После чего начал двигаться боком влево, заводя правую ногу за левую и все время контролируя Романова.

Михаил, в свою очередь, стоял неподвижно, даже не оборачиваясь в сторону сдвигающегося противника. Руки опущены, выглядит совершенно расслабленным. Он понятия не имел насколько хорош владыка. Но совершенно не сомневался в своих силах. Просто не желал затягивать поединок, а потому как бы приглашал противника атаковать первым.

Но тот не спешил с этим, словно чувствовал подвох. Похоже слова Горазда все же возымели свое действие и Милош решил перестраховаться. Но когда он оказался практически со спины, все же не выдержал и бросился в атаку.

Надо отдать должное владыке, он и не думал расслабляться, действуя в полную силу. Но подобной реакции и скорости он попросту не ожидал. Как впрочем, и все присутствующие.

Романов стремительным круговым движением отвел удар клинка. Одновременно с разворота атаковал щитом, врезавшись кромкой в щит противника, которым тот ловко прикрылся. Но в следующее мгновение Михаил подбил опорную ногу Милоша, и тот буквально рухнул на колено, при этом слегка развернувшись. Клинок Романова взмыл вверх. Одновременно с этим движением он перехватил рукоять обратным хватом. А в следующее мгновение обрушил его вниз, вонзая в основание шеи. Отточенная сталь с глухим лязгом пронзила кольчугу, разрубая, и распрямляя кольца, после чего пронзила тело вдоль.

Поединок закончился, так толком и не начавшись. Зрители наблюдавшие за столь скорой расправой в едином порыве исторгли удивленный вздох.

– Да-а. Такого воина из пахаря за месяц не выучить, – покачав головой, с явным одобрением произнес князь. А потом возвысил голос, и уже торжественно обратился к собравшимся. – Господь выразил свою волю!

– Я свободен? – уточнил Михаил.

– Ты не виновен, и свободен, – объявил Владислав.

– Могу ли я забрать причитающиеся мне трофеи?

– Все, что на павшем, твое, – вновь подтвердил князь.

Михаил забросил щит за спину, склонился над убитым, и снял два кошеля с серебром. Кто бы сомневался, что Милош никому не доверит свое серебро. Уж больно жаден. Н-да. Слишком хорошего мнения о нем был Лешек. Кольчуга практически не пострадала, а потому в стоимости потеряла совсем немного. А если самостоятельно подлатать, то и того не будет. Снять ее оказалось делом нескольких секунд.

– Кто позаботится о погибшем? – поинтересовался Михаил, поднимаясь с колена.

– Его холопы и позаботятся. Коль скоро они тут, – пожал плечами князь.

– А кто теперь будет владетелем его земель?

– Наследников у него нет, так что земли и холопы отойдут в княжью казну.

– Могу ли я выкупить семью этой женщины?

– Зачем тебе это, если ты не Лешек?

– Я уже многие годы честно торгую своей кровью, и лью чужую. Серебро легко приходит в мои руки, и течет сквозь пальцы. Так отчего бы и не помочь той, которая похоже лишилась опоры в жизни. Ну и коль скоро я так похож на ее мужа, выкуплю, помогу купить все нужное для хозяйства, – Михаил подбросил на ладони оба мешочка с монетами, – и осядут они вольными пахарями.

– Желаешь обзавестись своим домом?

– Не-эт, князь. Вот уж к чему у меня не лежит душа, так это к пашне. Но сын этой молодки уже почитай взрослый муж, так что управится с хозяйством.

– Женщина сколько у тебя детей? – поинтересовался князь.

– Есть еще сын тринадцати лет, да две дочки помладше.

– Ясно. Пятьсот дирхем, – озвучил свою цену Владислав.

Не ломит цену. Понимает, что воин собирается выделить еще и деньги на обзаведение хозяйством. Глядишь, появится хутор с вольными пахарями, отчего казне опять прибыток. Михаила же устраивало то, что он окончательно закроет вопрос с семьей реципиента, и больше не будет об этом вспоминать. Дальше сами. Его совесть чиста.

– Кому занести серебро? – поинтересовался он.

– Казначею, – уже потеряв интерес к происходящему, ответил князь.

Поднялся и удалился в свои палаты. Княжий суд закончился, а потому и народ начал разбредаться. К телу Милоша подошли его холопы. Михаил протянул им несколько монет, чтобы все сделали по христиански.

– Дурья башка. А ить я его предупреждал, – провожая холопов уносящих труп, произнес приблизившийся Зван.

– Каждый сам кузнец своей судьбы, – пожал плечами Романов.

– Я вот чего думаю-то, Михайло, если ты не Алешек, то нахрена тебе сдалась его баба и дети? – не без любопытства произнес балагур.

– Так сказал уж. Меня носит по белу свету, как ветер лист. Ни тепло от меня никому, ни холодно. А так, хоть что-то за спиной останется. Пусть и не мое.

– Ну так женись. У нас поди и женатые дружинники есть.

– Это что же, привязать себя к Червеню? Не-эт, мне такого счастья и даром не надо если подкатить под бочок какой вдовушке, да пожить какое время, это пожалуйста. Но не больше.

– Наш человек! – удовлетворенно констатировал Зван.

Глава 8 Засада

– Свободен, стало быть, – подойдя к Михаилу огладил бороду Горазд.

– Свободен, – улыбаясь, подтвердил Романов.

– Вот и ладно. А то разбирался бы тут сам по себе.

– То есть, ты меня оставил бы в порубе?

– У меня приказ князя, если ты позабыл. Так что, если бы суд состоялся не сегодня, а даже завтра, то мы в любом случае вышли бы на рассвете.