P.S. Я люблю тебя

Шатен с ужасом понял, что только что он своими руками испортил собственный план. Несколько месяцев подготовки коту под хвост. Его ошибка была равносильна полному и окончательному проигрышу.

— Спасибо за танец, — улыбнулась девушка и исчезла за дверью в зале, не обернувшись.

— С-савада, — заикаясь, окликнул парня Кодзато, с силой сжав руки в кулаки. — Я н-не…

Тсунаёши не слушал. Парень завороженно смотрел вслед девушке, умиротворённо улыбаясь.

========== Истории, которые мы можем рассказать ==========

Глава 18

31 декабря, среда

Киоко выскочила из ванной, еле успев обмотаться полотенцем, и поспешила к себе в комнату, шлёпая мокрыми ногами по паркету.

— Брат! — громко крикнула девушка, забегая к себе в комнату и скидывая с себя полотенце. — Брат!

— Что? — послышался спокойный голос из коридора — Что случилось? Где пожар?

Сасагава зашёл в комнату Киоко как раз тогда, когда девушка впопыхах завязала пояс на лёгком халате.

— Мне нужен городской телефон, — девушка обернулась, вытаскивая из под воротника влажные волосы. — Ты его не видел?

— Он у меня, — кивнул парень, уходя и возвращаясь с телефоном в руках ровно через минуту. — Ты уже начинаешь собираться к Кодзато?

— Ну да, — удивлённо ответила девушка, словно это было настолько очевидно, что догадался бы даже ребёнок. — Если не начну сейчас, то обязательно опоздаю. Поэтому начну собираться прямо сейчас. Лучше посижу у порога пять минут, чем опять приду позже всех.

— Ладно-ладно, — улыбнулся Рёхей, глядя на то, как девушка в спешке уже третий раз набирает неправильный номер. — Тогда я начну собираться через полчаса.

Решив не дожидаться ответа, боксёр закрыл дверь, оставив сестру наедине с телефоном.

— Хроме-тян! — радостно воскликнула Сасагава, набрав, наконец, правильный номер. — Ты не занята?

— Привет, Киоко-тян, — улыбнулась Докуро, перекидывая ногу на ногу. — Нет, я читаю гороскоп.

— Что там говорят про тебя? — спросила Сасагава, копаясь в комоде с нижним бельём.

— Говорят, нужно быть более решительной. “Нужно действовать, пока есть возможность.” — процитировала девушка, комично хмурясь, словно пародируя астрологов. — А про тебя, Киоко-тян… Ты же Рыбы?

— Да, — заинтересованно кивнула Киоко, надевая комплект нижнего белья. — Что там?

— “Тот, о ком вы думаете, тоже думает о вас.” — задумчиво произнесла Хроме, накручивая на палец прядь тёмно-фиолетовых волос. — О ком же ты думаешь, Киоко-тян?

Сасагава густо покраснела, закусив губу. Кинув взгляд в зеркало, девушка, не без удовольствия, подметила, что новый бюстгальтер идеально поддерживает форму груди. Однако, в голову настойчиво лез один парень с карими глазами. Девушка чуть ли не ежеминутно видела его образ в голове, отчего стоять перед зеркалом практически голой было очень неловко и даже стыдно.

Отойдя немного в сторону, Сасагава поставила свободную руку на бедро, непроизвольно хмурясь.

— Чёртов Савада, — выругалась девушка прямо в трубку, но тут же больно ударила себя по губам рукой, ругая себя за подобную грубость в сторону любимого человека.

— Что ты сказала? — удивлённо похлопала глазами Хроме, на секунду выронив из рук журнал. — Прости, мне показалось, ты сказала…

— Да, — тихо ответила Киоко, обречённо зажмурившись. — Я влюбилась в Тсунаёши-куна. Я не знаю, как он это делает, но когда я рядом с ним, моё сердце готово вырваться из груди. Я прямо чувствую, как краснею. Теперь он занимает абсолютно все мои мысли, Хроме-тян. Я не знаю, что мне делать.

Сасагава вздохнула, обречённо сев на пол рядом с кроватью. Хроме молчала, не подавая никаких признаков жизни на том конце.

— Хроме-тян, — окликнула подругу Киоко, прислоняясь затылком к кровати. — Ты там жива?

— Ты… влюбилась в Тсуну-куна, — бесцветным голосом сказала Докуро, но потом вдруг обрела эмоции: упав лицом в подушку, девушка громко закричала от переизбытка эмоций.

— Божечки, Киоко-тян, — прослезившись и прокричавшись, ответила подруга, широко улыбаясь. — Я так счастлива. Боже, как же я счастлива! Когда думаешь сказать ему об этом?

— Никогда, — вяло отозвалась рыжая, запуская руку в волосы. — Я не смогу.

— Что за глупости, ты с ума сошла? — осадила Хроме, гневно хмурясь. — Ты не должна скрывать свои чувства.

— Ты не понимаешь, Хроме-тян, — протянула Сасагава, закрыв глаза. — Мы уже столько раз были одни, да притом так близко, у меня было столько идеальных шансов, но… я не могу. Я не могу сказать ему о своих чувствах, я точно знаю, что он отвергнет их. И после этого мы больше не сможем общаться. Я этого не хочу. Я хочу быть рядом с ним, даже если он не будет знать об этой любви. Мне достаточно того, что я могу видеть его каждый день, разговаривать с ним, знать, что он улыбается именно мне…

— Это неправильно! — обиженно воскликнула Докуро, перебивая подругу и вскакивая со своего кресла. — Что за стремление к пессимизму? Ты не должна выбирать самый худший исход, Киоко-тян. Надейся на лучшее, что может произойти.

— Лучше уж надеяться на худшее, — хмыкнула девушка, поднимаясь с пола. — Ведь если ты надеешься на худшее, но получаешь лучшее, ты вдвойне счастлива. А если наоборот — расстраиваешься ещё сильнее. Надейся на худшее, и когда ты получишь худшее, тебе не будет так больно. Скажешь, я неправа?

— Верно, — кивнула Хроме, злясь ещё сильнее. — Всё верно. Ты неправа. Говоришь какую-то ерунду. Ты не та Киоко-тян, которую я знаю. Если ты не перестанешь так думать, я не стану с тобой разговаривать.

Немного помолчав, Киоко обречённо вздохнула.

— Я не знаю… — робко ответила девушка, прикрывая глаза. — Мне будет очень сложно это сделать.

— Ты должна хотя бы попробовать, Киоко-тян, — мягко улыбнулась Хроме, вновь садясь в кресло. — Как ты вообще обнаружила в себе эту любовь?..

***

Тсуна затянул на шее чёрную бабочку и отряхнул пиджак, пристально глядя в зеркало на своё отражение.

— Нет, — парень нахмурился, снимая аксессуар. — Всё не то.

— Хочешь выглядеть лучше всех на сегодняшнем празднике? — лукаво ухмыльнулся Энма, нагибаясь вниз и завязывая шнурки на кедах.

— Кому это надо? — фыркнул Тсунаёши, махнув рукой и положив бабочку на стол.

— Не знаю, не я же тут уже второй час подбираю себе идеальный наряд, — пожал плечами шатен, усмехаясь. — Или это всё для Сасагавы?