Пабло Пикассо

Он пишет «Сову, сидящую на стуле, и морских ежей». Птица сидит на простом деревенском стуле, она похожа на атрибут священного ритуала, художник заключил ее в заостренный светящийся овал, взгляд птицы слетка фосфоресцирует. Пикассо рисует птицу во все более и более упрощенной манере, пока она не превращается в намеченный одной чертой силуэт со схематически обозначенными глазами и клювом.

На картинах Пикассо здесь, на берегу моря, появляются фавны, кентавры и менады, которые, выходя из воли, встречают на берегу вакханок с круглыми грудями, тонкой талией и волосами, развевающимися, как крылья.

И снова — большое произведение. На этот раз Пикассо не нужны были ни проекты, ни эскизы, видение жило в нем. Фотограф Мишель Сим запечатлевает последовательные стадии работы над картиной. В центре картины — танцовщица с тамбурином. Ее маленькая головка заключена между двух изогнутых рук, круглые груди обнажаются в вихре танца, стебель ее тела виднеется из-под развевающейся юбки. В окончательном варианте картины танцовщица обнажена; стебель женщины-цветка несет на себе плоды, как круглые груди. Кентавр с тяжелыми копытами позаимствовал флейту у Пана. Рядом скачут два козленка, один из них сначала был козой с хитрым взглядом, но затем Пикассо снабдил эту козу диском человеческой головы, а второй козленок обзавелся улыбкой в виде полумесяца. Совершенно меняется в процессе работы и фигура фавна, прячущегося поначалу за скалой, у него кошачья голова и крошечные трубочки тростниковой флейты. Постепенно его фигура вырастает и в конце концов возвышается уже над горизонтом. Флейта также становится огромной.

Пикассо считает, что на этот раз ему удалось рассказать свою волшебную сказку на вполне приемлемом языке: «На этот раз, по крайней мере, я знаю, что работал для народа», — говорит он своим друзьям. Он знает, что если горе одиноко, то счастье и радость можно передавать. Он назвал свою картину «Радость жизни». И в общем-то это единственное, ради чего стоит жить: вкус солнца на губах, запах воды и ветра.

На трех больших цементных плитах, которых в замке в избытке, Пикассо пишет триптих: сатир с кошачьей головой, играющий на флейте; маленький скачущий фавн и рогатый кентавр: он смеется, причем рот его снова похож на полумесяц, на плече его лежит трезубец. Затем наступает черед Улисса, очень странного Улисса, с головой в виде луны, с рогами, рот у него круглый, как морской еж; Улисса окружают синие рыбы с треугольными женскими головами.

Конец этой лихорадочной работе положили холода; замок не отапливается. Итак, Пикассо спел свой гимн солнцу в леденящем холоде. В Париж он возвращается только в середине января.

В Париже Пикассо с новыми силами приступает к работе, как будто вернувшись с каникул и устав от безделья. Здесь же выясняется, что Франсуаза ждет ребенка. И Пикассо снова переполняет радость страстного отца. Его сын Клод родился весной 1947 года, точнее, 15 мая. Он очень похож на отца и с годами это сходство только усилится.

В начале июня Пикассо ненадолго останавливается в Авиньоне, перед тем как снова поселиться в Гольф-Жуане. И здесь для него, человека, вечно стремящегося к обновлению, начинается новое приключение, открывается новый путь для его творчества. Начало этому приключению положено было еще в прошлом году событием, на первый взгляд, совершенно незначительным. Неподалеку от Гольф-Жуана находится деревушка Валлорис, «золотая долина». Ее почва богата глиной, поэтому здесь издавна занимались изготовлением глиняной посуды. Качество этой посуды было неважным, она лопалась и трескалась от огня. Постепенно деревушка начала вымирать. Печи для обжига гаснут одна за другой. К 1946 году, когда Пикассо из любопытства посетил выставку керамических изделий, в деревне погасло уже шестнадцать печей. Только одна фабрика еще пока работает, у ее хозяина есть электрическая печь. Вернее, у хозяйки. Сюзанна Рамье окончила Школу изящных искусств, потом в Лионе управляла фабрикой по производству муслина и шелков. Выйдя замуж за Жоржа Рамье и поселившись в Валлорисе, она не пожелала бездельничать. Приезд Пикассо в Валлорис не остался незамеченным. Он посетил фабрику Мадура и познакомился с супругами Рамье. Он чрезвычайно заинтересовался этим ремеслом, о котором вчера еще ничего не знал. Когда ему предлагают попробовать сделать что-нибудь самому, его руки дрожат от нетерпения. Уезжая, он оставляет в печи для обжига три посудинки, сделанные им самим.

Об этом своем первом опыте Пикассо не забыл. Зимой он делает несколько набросков керамических изделий.

Летом 1947 года он снова заехал в Валлорис, чтобы поинтересоваться, что сталось с его изделиями. «Вот тогда он и открыл в себе свое призвание», — говорит Жорж Рамье. Он просто соблазнился материалом, подчиняющимся малейшему движению его пальцев и превращающемуся в конце концов в горшок, или в кувшин, или в блюдо; из-под его пальцев может возникнуть птица или женщина. Он был зачарован магией огня, меняющего краски. И еще: он, вечно работавший в одиночестве, привлечен был возможностью работать имеете с другими.

Позже Жорж Рамье задавал себе вопрос, не пробудило ли это примитивное производство в Пикассо воспоминаний о Малаге, где изготовляли такую же глиняную посуду, причем приблизительно таким же способом.

Для Пикассо не существует других критериев в искусстве, кроме хорошо выполненной работы, при этом неважно, с каким материалом ты работаешь. Сначала он расписывает керамические плитки, овальные блюда и круглые тарелки. В первых своих опытах он ограничивается тем, что покрывает пористую поверхность линиями, складывающимися в знакомые мотивы. Он свыкается с новым материалом. Несколько виртуозных взмахов кисти — и появляется фавн, или коза, или голубь со взъерошенными перьями. «Битва кентавров» и «Рыцарь» — это уже работа миниатюриста, причем композиция рисунка на ограниченном пространстве столь совершенна, что то же самое изображение можно перенести на большое полотно. «Манеру Пикассо трудно определить, — пишет Жорж Рамье. — После первых неловких попыток вдруг приходит великолепная независимость… Методы, которые применяет Пикассо, нетрадиционны: если бы так работал подмастерье, он не нашел бы себе работы». И он перечисляет способы, применяемые художником: «окиси металлов, ангобы, красители по глазури и по эмали; матовые эмали, окрашенные эмали, непрозрачные эмали, эмали прозрачные, покрытые силикатами, свинцом, сернистым свинцом, и т. д.» Обжиг производится в печи на открытом огне, либо в электрической печи, либо в муфельной печи.

Все более увлеченный своей новой работой, Пикассо почти без изменений воспроизводит в глине свое изображение совы, напоминающее покрытый перьями шарик. Затем появляется овальное блюдо с изображением боя быков (1951 год) на залитой солнцем арене.

В августе 1948 года Пикассо ожидает большое путешествие: вместе с Элюаром и Веркором он принимает участие в международном съезде «Интеллигенция в борьбе за мир», который состоится в Польше, во Вроцлаве. Пикассо втайне забавляет его роль политической звезды и даже оратора, которую его заставляют сыграть во время короткого пребывания в Варшаве. Он посещает Краков, эту древнюю польскую столицу. Здесь специально для французов отпирают двери еще закрытого музея, чтобы показать гостям «Даму с горностаем» Леонардо.

Из этой своей поездки Пикассо привозит национальный польский костюм для своего сына и пишет его портрет в вышитых одеждах и шапочке, натянутой на его большую голову, пишет разноцветными плоскостями, которые в сочетании с узорами на костюме придают картине вид народной вышивки. По возвращении во Францию Пикассо окончательно поселяется в Валлорисе. Супруги Рамье подыскали ему помещение под мастерскую и дом на холме. Дом самый обыкновенный, с белым фасадом; внутри так-же все очень скромно, что странно контрастирует с известностью жильца. Его близкие без конца цитируют следующее его высказывание: «Нужно иметь возможность оплатить роскошь, чтобы завоевать право ее презирать». Кокто однажды написал о Пикассо: «Это настоящий цыган, роскошный бедняк, золотой мост, под которым спят».

С появлением здесь Пикассо деревня понемногу возрождается. Начинается настоящее паломничество в его мастерскую. Вне всякого сомнения, всеобщий интерес подогревает то обстоятельство, что такой известный художник:, как Пабло Пикассо, занимается столь низменным ремеслом, как производство глиняной посуды. Но самое главное — ничем не примечательная деревня вдруг обрела свою собственную традицию.

Редко случается, чтобы одному человеку удалось вдохнуть жизнь в целую деревню. В знак признательности местные жители провозгласили в начале 1950 года Пикассо почетным гражданином Валлориса. А он, чтобы их отблагодарить, преподнес деревне бронзовый вариант своего «Человека с бараном», который и стоит теперь на церковной площади.

ГЛАВА XVI Война и мир (1949–1954)

В апреле 1949 года в Париже собирается Международный конгресс мира. Арагон просит Пикассо сделать плакат для конгресса. Они принимаются обсуждать этот заказ, по время не терпит и Арагон принимается рыться в альбомах художника. И находит там рисунок для литографии, уже опубликованной Канвейлером в 1949 году… Знакомые Пикассо называют этот рисунок «Голубем». Это сепия на цинковой пластине; литография получилась превосходного качества. В этой голубке, изображенной на черном фоне, пег ничего революционного, она даже не летит, а просто спокойно стоит на тонких лапках; голубка лишена традиционных атрибутов, даже не держит в клюве оливковую ветвь.