Пациентам гарантирую безопасность

– у тебя есть жалобы на здоровье?
– спросила я.

Максим протянул мне обожженную руку.

– в процедурную - скомандовала я и пошла первая, показывая дорогу.

В процедурной, я усадила Максима на стул и начала доставать медикаменты. С Тимофеем у меня была договоренность ещё в самом начале, если приходит пациент, он садиться в уголке на стуле и сидит тихо, пока я не закончу лечение. Я краем глаза увидела, что Тимофей не забыл наш разговор, он сел на край запасной кушетки и затих.

У Максима был ожог руки второй степени. У него уже появились волдыри, кожа руки покраснела. Я нанесла на ожог болтушку и забинтовала руку стерильным бинтом.

– на ночь нужно будет снять повязку - сказала я - ожоги лучше заживают, на воздухе. А теперь расскажи мне, почему ты хромаешь на правую ногу.

– я натер мозоль, а потом содрал шкуру, у меня образовалась рана - ответил Максим - ничего страшного.

– снимай кроссовки, я сама решу, страшно или нет - ответила я и показала рукой на кушетку.

Максим снял обувь, носки и лег на кушетку. Я сначала осмотрела его здоровую ногу, а потом перешла к больной.

– у тебя фурункул - сказала я - ты содрал кожу, в рану попала грязь, хорошо, что я заметила твою хромоту, иначе тебя пришлось бы долго лечить, запусти ты процесс. Сейчас поставлю обезболивающий укол и буду вскрывать. Ты сможешь не дергаться или тебя зафиксировать на кушетке.

– я, не буду дергаться - сказал Максим

– держись руками за кушетку - сказала я, пока он не очухался, сделала ему укол.

Максим только вздрогнул, но ногой не дернул. Я взяла стерильный скальпель, загородив пациенту обзор, быстрым движением сделала надрез. Сгусток гноя, выскочил из раны и если бы не моя реакция, он упал бы на кушетку. Я сменила несколько салфеток, но гной все вытекал из раны. Мне пришлось попросить Тимофея принести ещё одну упаковку салфеток.

Когда я взглянула на пациента, он смотрел большими глазами на кучу использованных салфеток, которые я выкидывала в специальный тазик, для использованных медицинских материалов.

– у тебя в ноге большая дырка - сказала я - нужно ставить дренаж. Сейчас будет немного больно. Рану не мочить, пока она не покроется корочкой. Дренаж будем менять каждый день.

Я отвлекала его разговорами, а сама уже поставила дренаж и наложила мазь на рану. Я быстро сделала повязку и натянула ему на ногу носок.

– всё можешь одеваться - сказала я начала убирать медикаменты и материалы в шкаф.

Максим сел на кушетку и начал быстро надевать обувь. Он поглядывал на меня и видимо, что-то хотел спросить, но почему-то не решался.

– вы, эту пьяницу, всей компанией пользуете?
– спросила я - надо у вас анализы взять, может быть, целый букет венерических болезней.

– ты зачем при ребёнке об этом говоришь - запинаясь, сказал Максим.

– так он мне и рассказал - ответила я - он правда пока не знает, как это называется, но процесс описал доходчиво и понятно.

– я её не пользую, брезгую, но парни иногда - ответил Максим - она только с нами, а мы все чистые.

– только ли с вами?
– переспросила я.

– я не уверен - задумчиво проговорил он.

– пусть придут ко мне послезавтра, я возьму анализы и посмотрю - сказала я - желательно и кровь взять. Можно не писать фамилии, пронумеровать пробирки и отправить их в областную платную лабораторию. Им фамилии не к чему, они соблюдают анонимность. Только денег это стоит немаленьких, но на здоровье экономить нельзя.

– я, скажу парням - ответил Максим - они придут вечером.

– сам, тоже приходи - сказал я - есть болезни, передающиеся бытовым путем.

В это время в процедурную влетела молодая женщина. Она прижимала к груди девочку лет трех. От волнения, она не могла внятно говорить, только скулила.

Я быстро взяла девочку на руки, девочку вырвало на меня. Не обращая внимания на грязный халат, я схватила тазик, поставила его на кушетку, поставила девочку на кушетку на колени, придерживая её, наклонила над тазиком. Ребенка рвало сильно, её тело содрогалось и дрожало.

Я гладила её по спине и тихо шептала, успокаивающие слова.

– я описалась- сказала она, в перерыве между рвотными позывами.

Я перехватила её другой рукой, а второй начала развязывать свой халат. Я сняла с себя халат, свернула его и подложила его под ребенка. Мне было все равно, что под халатом у меня только лифчик и трусы. Сейчас у меня был тяжелый пациент.

Мать пыталась подойти к нам, но я отодвинула её рукой от кушетки.

– держи её, чтобы не мешала - крикнула я Максиму.

Он взял женщину за руку и посадил на кушетку рядом с Тимофеем.

Наконец рвота прекратилась. Я убрала с лица ребенка волосы и погладила её по голове.

– Тимофей - позвала я - налей из кувшина воды в стакан и достань из шкафа желтые пакетики.

Тимофей принёс мне стакан с водой и протянул пакетик с порошком. Я прислонила ребенка к своей груди, прочитала название на пакетике, убедившись, что мне принесли нужное лекарство, высыпала пакетик в стакан с водой.

Потом я проследила, чтобы ребенок выпил весь стакан. Через две минуты её вырвало водой. Желудок был чист.

– она падала или ударялась головой - спросила я мамашу.

– нет - ответила она - она гуляла со мной во дворе, она ничего не ела, только воду пила.

– сколько она гуляла - спросила я.

– с утра и до того, как её стало тошнить - ответила женщина.

– у ребенка температура, она получила тепловой удар - сказала я - вы, о чем думали, когда позволяли ей столько находиться на жаре.