Падальщик

Дождался, пока людоедка сядет. Затем сел сам, принялся за еду. Ел основательно. Неторопливо. Он уже принял решение насчёт её. И отступать не собирается. Чувство жалости, на миг проснувшееся в нём, исчезло, когда увидел её подлинную натуру. На смену пришло равнодушие и холодная решимость… Поднялся, взялся было за посуду, чтобы отнести на мойку. Пленница сунулась было, чтобы перехватить, но он отодвинул её плечом:

— Не надо.

Застыла, словно столб, поняв, что что-то произошло. Непоправимое. Перечеркнувшее напрочь все только что зародившиеся надежды и мечты. Молча положил тарелки в раковину из нержавейки, тщательно вымыл, убрал в ящик.

— Пошли.

Отвёл её в каптёрку, где хранилась одежда.

— Что тебе ещё понадобится? Обувь? Бушлат? Шинель? Может, голландку?

Так назывались кожаные куртки, которые раньше выдавались подводникам. Девушка торопливо зашарила по полкам, боясь ещё больше разгневать своего… Хозяина? Владельца? Тюремщика? Она путалась в догадках, но спешила. Обычные чёрные туфли на низкой подошве флотского образца. Размер её. Не жмут. Пара носков. Короткая женская шинель. На голову… а, ничего не надо. Сейчас лето. Он терпеливо ждал. Наконец людоедка закончила.

— Всё?

Кивнула головой, страшась увидеть на его лице жестокость или смертный приговор. Но ничего подобного не было. Так, равнодушие и скука. Ещё — вроде бы как нетерпение…

— Пошли.

Вышли на улицу после долгого пути по огромному, просто колоссальному, на её взгляд, подземелью.

— Руки за спину.

Она послушно сложила их сзади и едва удержалась, чтобы не дёрнуться, когда ощутила на запястьях верёвку. Затем он снова натянул ей на голову мешок, куда-то повёл, взяв под руку. Почувствовала, как он поднимает её. Пробившиеся сквозь ткань запахи сказали, что это — машина. Он хочет её куда-то отвезти?! Мотор заработал. Автомобиль тронулся. Ничего не видно… Вроде бы в прошлый раз они плыли меньше. Или больше? Не помню… Мешок сполз с головы, сдёрнутый его рукой, и девушка прищурилась от яркого света. Пусть вечер по часам, но сейчас полярный день, и солнце просто ходит по кругу. Осмотрелась — какой-то причал или пирс. Незнакомое абсолютно место. Множество ржавых корабельных корпусов. Кое-где из-под воды торчат мачты.

— Бывай. В следующий раз так легко не отделаешься.

Легко перемахнул через полосу воды на свой катер. Дизель, до этого работавший на малых оборотах, взревел, и, набирая скорость, судёнышко двинулось к выходу в море. Девушка осмотрелась — что это за место? И — он что, просто выгнал её? Или отпустил? Но… Почему? Она же… Она… Без сил опустилась на колени прямо на плиты бетонного причала. Что же ей делать? Куда идти?!

Михаил спокойно направил свой катер к выходу из бухты, ориентируясь по установленным на вершинах сопок реперам. Да и осадка у его плавсредства маленькая. Проскочит, если что. Дизель бодро рокотал. Взяв очередной пеленг, зажал штурвал и от нечего делать повернул голову в сторону, вздрогнул — не может быть! Это же… «Скат»? Но откуда здесь он мог взяться?! Лежит себе аккуратно на берегу, метрах в двадцати от берега… Не раздумывая, переложил на реверс, останавливая катер. Когда тот замер, сбросил якорь. Тот взял сразу. И глубина небольшая. Метров двадцать. Нормально. Повозился, отвязывая от борта лодку из спасательного комплекта. Упав на воду, та сразу зашипела, надуваясь. Спрыгнул, вытащил складные вёсла, собрал, вставил в резиновые уключины по бортам и изо всех сил налёг на рукоятки. Раз, два. Раз, два… С шипением выехал на песок. Уж больно разогнался на радостях! Выволок почти невесомую ношу подальше, на всякий случай привязал к коричневой берёзке. Широким размашистым шагом зашагал к неожиданной находке, с автоматом наготове. Это уже въелось в плоть и кровь намертво…

Вот он замер, то ли брошенный за ненадобностью, то ли просто принесённый морским течением. Десантный люк, один из пяти, легко открылся. Значит, не брошен. Поскольку слой густой смазки покрывает весь металл. Рубка — цела. Приборы все на месте. Сколько же их тут! Куда как больше, чем на его катере. Обшарил весь корабль сверху донизу, но так и не понял, каким путями тот очутился здесь, в одном из морских гарнизонов полуострова. Экипаж был. Точно. Уж больно характерные пятна на палубе от пыли, остающейся после чумных трупов. Она съедает любую краску. Даже сурик. Топлива нет. Абсолютно пустые цистерны. Но оно не испарилось. Просто его не заливали. Нет никаких запасов, в том числе и аварийных. Пустые рундуки. Оружие — снято. Ну это не беда. Пушки у Михаила в загашнике имеются. И боеприпасов море. То ли на списание, то ли на обучение везли и потеряли, когда всё началось… Скорее — второе. Двигатели просто в идеале. Новенькие. Хотя сам катер уже бывал в деле. Разницу видно. Эх! Повезло!.. Возвращение на свой катер, послушно застывший в полумиле от берега, заняло гораздо больше времени, чем в первый раз. Хотя бы потому, что время от времени бросал в воду самодельный лот, промеряя глубину. По всему выходило, что сможет подойти к берегу при большой воде практически в упор. Значит… Чего откладывать-то? Переложил тягу, на самом малом ходу двинулся к острову, прикрывающему вход в бухту. Хорошо, что с причала гарнизона его не видно! А то попрётся за ним эта… Тварь… Не стрелять же в неё, раз отпустил? Тонкий, но очень и очень прочный стальной трос послушно сматывался с катушки лебёдки. Зацепил его за швартовочные узлы, тщательно, очень тщательно обмотал, на всякий случай ещё и проволокой, места вязки петель. Вернулся на свой катер. Теперь надо обождать прилив… Дизель рявкнул изо всех сил. Вода вскипела, пузыри от бешено работающего винта лопались с такой силой, что перекрывали даже двигатель. Трос натянулся, запел, словно струна… Лишь бы выдержал! Должен, во всяком случае… Должен!!! «Скат» качнулся. Взвизгнула подушка, заскользив по траве. Медленней, медленней! Чтобы не порвать юбку… Ни в коем случае! Иначе можно забыть про него! Ну ещё немного! Ещё чуть! Есть! Ура!!! Катер на воздушной подушке скользнул на воду и послушно закачался на мелкой волне. А буксир рванулся вперёд с такой силой, что Михаил едва удержался за штурвалом. Вовремя переложил рычаги, сбрасывая обороты. Трос выбрал слабину, вновь натянулся, подтаскивая десантный аппарат ближе. Лебёдка уверенно вращалась, наконец парень застопорил её. Нормально. Столько хватит. Снова поддал мощности. Его ждёт остров. И — дом. Теперь можно опять жить уже привычной жизнью, не торопясь обратно, потому что у него кто-то сидит под замком. Всё-таки после избавления от этой… людоедки… ему стало намного легче. Выживет — её счастье. Нет — её проблемы. Но он не будет причастен к её смерти. Всё на собственной совести девчонки. Хотя она довольно красива. Но уже, к сожалению, не человек. Тварь, как верно сказано. Ни стыда. Ни совести. Ни чести…

Глава 8

Михаил осмотрелся, потом перехватил поудобней автомат, шагнул вперёд. Было не по себе. Во времена, когда не было чумы и страна жила, как полагается по законам, международным и прочим, о таком даже подумать было стрёмно. Не полагалось просто. Конечно, свои рыбаки, кто в море ходил, всякое рассказывали, но мало. Привозили жвачку, как называли пластинки жевательной резинки. Различные кассеты, иногда — диски или журналы. Да ходили по рукам у парней всякие цветные журналы с голыми женщинами и непонятными надписями. Мишка сам такой имел, подаренный ему другом после первого рейса в Санта-Крус. Правда, кореш весь испереживался, что кто-нибудь узнает, поэтому подарок парень хранил в сарае, заваленном всяким хламом, и доставал его только тогда, когда был уверен, что никто не заметит его за разглядыванием неприличных картинок… А тут… Он стоял на небольшом причале, возле которого застыли совсем крошечные катера. У его односельчан личные лодки были иногда крупнее. А норвежцы на таких рыбу ловить в море выходят… Отчаянный народ, однако! Аккуратные одноэтажные домики, обитые ровными стругаными досками. Столь же аккуратные, несмотря на прошедший год после начала эпидемии, дворики и ограды. Снова перехватил автомат, свистнул негромко где-то уже бегающего Джаба, шагнул вперёд, внимательно осматриваясь по сторонам. Тихо, словно на кладбище. Впрочем, так оно и есть. Вымерли все. На домах висят замки. Видно, живые озаботились, пока были в силах. Вышел на площадь, удивлённо присвистнул — ничего себе! Вот это красавец!.. Возле домика, где было то ли учреждение, то ли заведение для местных жителей, неподвижно застыл автомобиль. Высокий, с квадратными гранями. Никогда таких не видел! Ничуть не меньше «Урала», с огромным длинным полуприцепом. Судя по просевшим рессорам и спустившим потрескавшимся баллонам тележки — гружёный. Интересно, чем? Пришлось с минуту подумать, как открыть непонятной конструкции замки, тем более что они приржавели. Но пара ударов прикладом помогли. Толстые высокие створки распахнулись, и по ноздрям ударила застарелая вонь. В кузове была рыба. Точнее, то, что от неё осталось. Раскисшие картонные ящики с яркими надписями, до сих пор угадывающимися под высохшей жижей, остатки полусъеденных гнилью поддонов из дерева и толстой искусственной древесины. Ничего интересного. А вот сам грузовик-тягач — красивый! Даже очень… Легко открыл дверцу, заглянул внутрь. Ничего. Никаких следов. Ничего себе… Вот это спальник! Целая комната позади сидений! Даже плитка есть! И телевизор с каким-то непонятным прибором под ним. Мать моя родная, жили же капиталисты… Эх, где ключи найти? Надо забрать этот гроб. По запаху — на нём дизель стоит. А солярки у него немерено. Да не выдыхается та, как бензин… Снова сел на сиденье, неожиданно удобное. Чуть качнулся вперёд-назад. Хорошо! Точно — заберу. Не найду ключей от мотора — поставлю с «КамАЗа» или ещё откуда другой замок зажигания.

Вылез наружу, наткнулся на вопросительный взгляд собаки, сидящей возле широкой подножки. Улыбнулся, погладил по голове:

— Пошли дальше, Джаб…

Дверь заведения распахнулась легко, поскольку была не закрыта. Не успели. Или не стали просто. Покрытые пылью разноцветные бутылки с незнакомыми надписями. В кладовой — пластиковые пакетики непонятно с чем, но явно съедобным. Открыл один. Понюхал. Вроде бы нормально. Пахнет картошкой. Забираем. О! Жевачка! Тоже беру. Надо же, даже не засохла в целлофане! Здорово! Сунул в рот сразу два пластика мятной, зелёного цвета. Нажал челюстями раз, другой… Вдруг с отвращением выплюнул. Он что, зелёный пацан, что на жвачку позарился? Не за тем через бывшую границу перебрался! Полезное нужно! Снова свистнул Джаба, двинулся дальше… Явно огородики. Маленькие какие. Не то что у нас колхоз нарезал. И уж куда меньше, чем у меня на острове… Открыл один из сараев и присвистнул от удивления — маленький удобный трактор. Точно трактор! И целая куча навесных орудий к нему. Плуги, бороны, диски. Какая вещь! Забираю!.. Обследовал посёлок целый день. Нашёл и магазины, и ещё два бара. На местном рыбозаводе, куда, по-видимому, сдавали улов местные рыбаки, наткнулся на два дизельных погрузчика. Те понравились сразу. Удобные, красивые. Судя по надписям — довольно мощные. Завелись с полоборота, словно и не простояли целый год, а то и больше, без движения. С управлением разобрался сразу. Всё было понятно без слов. Ручка вперёд, нажал на педаль газа. Пошёл. Два рычага для подъёма и опускания тележки. В заводском гараже нашёл кучу запчастей для машин неизвестных ему марок, аккумуляторы, зарядные устройства, масла, непонятные жидкости. Ещё — большую кипу цветных альбомов с картинками по устройству машин. Все очень подробные. Жалко, что непонятные. Ну да разберётся. Словари есть. Так что не проблема. Подошёл к тщательно закрытому боксу чуть на отшибе от остальных, примерившись, сбил замок. Распахнул створки и ахнул — ничего себе… Видел раз в кино нечто подобное… Широкое, немного приплюснутое, со сверкающими хромом громадными колёсами, выдающими в нем внедорожник. Джип «Вэгонир Лимитед». Завитушки букв на борту возле передней дверцы. Сияние квадратных фар. Красавец… И теперь — его! Долго сидел на мягком кожаном сиденье. Радио. Куча всяких кнопок и клавиш. Нашёл, как открывается капот, заглянул под него и охнул — ничего себе, монстр… К вечеру пятого дня осмотрел гору приготовленного к перевозке и почесал затылок — это ему месяц возить придётся как минимум. А ведь только первый посёлок!..

…Лето выдалось плотным. В смысле загрузки работой. Михаил без роздыха обшаривал всё, до чего мог добраться, и вывозил, вывозил, вывозил… Закрома бывшей ракетной базы вновь заполнялись. Он и сам не мог сказать, для чего ему это нужно. Того, что он натащил со всех краёв полуострова, уже хватило бы ему до конца своих дней. Дни пролетали незаметно, один за другим, и парень не успел оглянуться, как уже на деревьях зажелтели листья. Наступила осень. Пора было собирать урожай и ехать в областной центр, за долгом Николая. Впрочем, жив ли он и его люди? Это ему было неизвестно. В места, которые он застолбил за собой, никто не совался, что служило косвенным подтверждением того, что городские живы. Но и новостей парень не знал, а это было не просто плохо, а очень плохо. Мощная радиостанция базы обшаривала эфир время от времени, но в динамиках узла связи стояла тишина, нарушаемая время от времени атмосферными разрядами да передачами автоматических станций, которых, впрочем, с каждым днём становилось меньше и меньше…

Он с удовлетворением уложил последний мешок картошки в кузов полуприцепа, установленного на громадном тягаче, вывезенном им из Норвегии, и улыбнулся — можно ехать. Интересно, как его встретят в городе? Принял горячий душ, тщательно побрился, проверил оружие, оделся в новенький военный комбинезон, утащенный им с натовской базы. Уж больно удобное обмундирование. И куртка хорошая. Тёплая. Лёгкая. Потопал высокими американскими берцами, осаживая их на ногах. Всё в порядке. Отправляемся… Неизвестно почему, вдруг дал гудок при выходе из бухты. В этот раз он впервые решил причалить не у себя в деревне, а прямо в городе, благо морских карт у него теперь было с избытком…

Катер бодро стучал дизелем, таща за собой плоский десантный понтон, на котором стоял тягач с драгоценным грузом. Время от времени Михаил, сверяясь с ориентирами, перекладывал штурвал из стороны в сторону, меняя курс. Хотя небо и было хмурым, но море оставалось спокойным. Через несколько часов пути впереди замаячил вход в залив, и он двинулся серединой фарватера, стараясь держаться как можно дальше от берегов. Время от времени замечал тонкие струйки дыма из разных мест, в большинстве своём оттуда, где раньше находились многочисленные гарнизоны и посёлки. На сердце как-то потеплело — всё-таки не один в мире. Джаб, которому надоело сидеть внизу, в каюте, выбрался наверх и неподвижно застыл на палубе, время от времени поворачивая свою большую голову в разные стороны и шевеля ушами. Раз парень заметил, как в одном месте кто-то выбежал на пирс и стал размахивать какой-то тряпкой, отчаянно семафоря, но поворачивать к берегу не стал. Мало ли… Вдруг засада? До города от того места недалеко, можно пешком часа за четыре дойти, если что. Так что… На обратном пути заглянуть можно. Хотя не уверен. Искоса взглянул на авиационную пушку, установленную на палубе катера и улыбнулся… Подходя к городу, высунулся из рубки и выстрелил в небо из пузатой ракетницы. Взвилась ракета, рассыпалась двумя звёздочками зелёного дыма. Просигналил, что едет гость. Чтобы не начали пальбу от страха. Как оказалось — правильно сделал. Когда подошёл к длинным причалам, заметил, что ему кто-то машет фальшфайером, показывая место, куда швартоваться. Сбавил скорость. Подвинул поближе на всякий случай автомат. Да и Джаб насторожился, сел, уставился на берег. Ага! Вон и знакомая фигура!..

— Привет, Николай!

— Здорово, фермер! Что на этот раз?

Крепко стиснул в пожатии ладонь Михаила. Парень улыбнулся в ответ:

— Как и в прошлый раз. Картошка, немного капусты. Плохо уродилась.

— Много?

— Да вон. Полный… Трейлер…

Щегольнул импортным словечком, показывая рукой на понтон. Николай взглянул на длинный полуприцеп, присвистнул:

— Ничего себе… Однако! Как ты один управляешься только? Ещё и по округе шаришь?