Падальщики. Непогасшая надежда

– Вы, видимо, из подземной базы где-то в районе Хорватии?
– начал самый высокий и старый мужчина.

– Как поняли?
– спросила Тесса.

– По цвету ваших лиц.

Вот, что привлекло мое внимание, но я все никак не мог выделить эту деталь! Они были загорелыми, и на их фоне мы не то что бледными казались, я бы даже сказал серовато-синими. Что тут говорить? Мы подземные жители. Спасибо, Господи, что еще не ослепли, как кроты.

– Меня зовут Тесса, это - Тормунд, это - Тони, - обычно с людьми всегда говорила Тесса. Фунчоза - неуравновешенный, я малоговорливый. А Тесса вроде как нравится людям. Хоть и наводит страх своими шрамами.

– Мы командиры с подземной военной базы Объект 505. Руководим специальными отрядами по поиску выживших и сбору сырья для базы.

– Очень приятно, Тесса. Меня зовут Тигран, это - моя жена Алания, а это ее брат - Квентин. Мы все - старейшины нашей скромной общины. А это - дочери одного из наших фермеров, - с этими словами Тигран указал на Шишек, которые смотрели на всех круглыми глазами, но было ясно, что они заметили упрек в тоне старейшины.

– Вы отпускаете их в лес одних, когда вокруг сотни зараженных.

– Только не здесь, - возразила Алания.

– Откуда такая уверенность?
– Тесса была настроена скептически.

Старейшины переглянулись, но лица их были полны решимости.

– Ваша недоверчивость объяснима. Да, у нас нет вашего оборудования. Ни тепловизоров, ни этих нарукавников, ни пушек размером с дом, - сказал Тигран, указывая на сороковой калибр, установленный на башню БМП.

Фунчоза довольно улыбнулся, будто комплимент был сделан не Петушку, а его причиндалу.

– Мы живем тихо, нас немного, мы тщательно следим за территорией вокруг, а до этого много кочевали с места на место. Во время переездов мы многих потеряли в столкновениях с зараженными и просто злыми людьми. Но мы верили, что Бог пошлет нам маленький клочок рая, потому что помыслы наши чисты и мы принимаем любую его волю. Мы не разрушали мир. Мы невиновны в том, что ледники растаяли и выпустили чуму. А потому мы чувствуем, что рука Божья нас защитит, как невинных детей.

Мы переглянулись.

– Вы что, какая-то религиозная община?
– тут уже не выдержал я.

Они трое усмехнулись.

– Раньше многие так думали. Но нет. У нас нет религии. У нас есть только Бог и добро в сердце.

– И, тем не менее, ворота вы все же не открываете, - заметил Фунчоза, поглядывая на автоматчиков, держащих его на мушке.

– Я сказал, что у нас есть добро, а не наивность, - ответил Тигран.

– Мы не практикуем какие-либо религиозные обряды или молитвы. Мы просто занимаемся нашей общиной. Здесь много работы, - добавила Алания.

Не удивляюсь. Фактически они пытаются выжить в средневековье, а это значит восход с петухами, лунный календарь и гадания на чайных гущах. Они полностью зависят от времени года и погодных условий, и мне любопытно, как они преодолевают столь жестокие превратности судьбы своим примитивным стилем жизни.

Тесса оглядела ворота, горы и холмы вокруг, переглянулась с нами взглядами, а потом спросила:

– Вы уверены, что зараженные не попадут сюда?

– Найти тропу сюда очень сложно, добраться непросто, а ветра здесь не гуляют, чтобы дать им след, - ответил Тигран.

– Тут безопасно. Мы живем здесь уже четыре года. Если бы зараженные учуяли нас, это произошло бы уже давно, - добавила Алания.

С этим не поспоришь. И пожалуй, этот факт - единственный, из-за которого мы еще не бросились наутек и не заперлись в Аяксе в истерике. Наступило молчание. Даже в ухе никто ни слова не произнес. Хотя нас слышали не только те, кто находится в БМП, но и бойцы, оставшиеся на нефтяной базе - благодаря антенне, что ловила сигнал с некоторым опозданием.

Я заметил недоверчивый, но задумчивый взгляд Тессы. Такой же обеспокоенный, но с искрой надежды, взгляд был у Фунчозы. Да и сам я пытался разрешить этот когнитивный диссонанс, когда то, во что ты верил, сталкивается с новыми прочно аргументированными фактами, но ты все равно не можешь их принять, потому что всю свою жизнь верил в иное. Как бы то ни было, разрешить это состояние психического дискомфорта можно только еще большей атакой убедительных аргументов. И Тесса пришла к тому же выводу, когда я заметил ее теплый взгляд, обращенный к Шишкам.

– Вы не возражаете, если мы убедимся в этом?
– спросила она.

Мускулы Тиграна заиграли на лице. Еще бы! Отряд убийц с автоматами и пародией на танк просит его впустить их. Он переглянулся со своими старейшинами. Алания была благосклонна. Квентин был настроен отрицательно и даже не стеснялся мотать головой из стороны в сторону. Так что Тиграну придется самому принять верное решение.

– А хватит ли вам для этого веры?
– спросил он.

Очередной религиозный догмат: вера - единственное, что спасет во время судного дня. Как я понял, они и вправду свои чистые сердца ощущали, как одну из основных причин, почему зараженные не находят этого места. Их охраняет Бог, и ему нужна чистая искренняя добрая вера.

– Мне хватит моего опыта, - отвечает Тесса, смело сверля Тиграна взором командира.

Вера в Бога - штука полезная, но вот когда она была невинным ребенком, Богу это не помешало отнять у нее сначала родителей, а потом и брата.

Два мира столкнулись.

20 декабря 2071 года. 13:30

Ольга

Нам позволяют въехать на территорию деревни в БМП. И слава богу! У меня мурашки от этого места посреди лесов, от их испуганных взглядов из темных окон, вообще, от всего их вида. Я чувствую себя в постоянном напряжении, и вижу, что ребята - тоже. Мы не привыкли находиться под открытым небом, мы всю жизнь провели в стенах базы с десятью метрами земли над головой. А тут.

Небо подернутой легкой зимней дымкой, утрамбованный слой белоснежного снега под ногами и свежий воздух вокруг. Один сплошной свежий воздух! И он меня нервирует! Я вдруг заскучала по легкому запаху плесени, наполняющего все щели базы. А еще у меня слегка кружится голова. Скорее всего, последствия от того, что мы подобрались к горам ближе, чем когда-либо. Воздух здесь совеем иной. Более разряженный и более чистый, освежающий. Хочется его набрать во флягу, как Буддист - воду из родников, и принести домой. Дать понюхать тамошним ребятам, которые никогда не выходят из подземелья. Они с непривычки сразу в обморок грохнуться.

Дома у них старые. Выстроены из бревен, уже почерневших от сырости, а крыши выложены либо листами стали, либо линолеумом. Они больше смахивают на хижины без окон. Но есть три основных кирпичных здания, похожие на фермерские инкубаторы времен Хроник: двухэтажные длинные с узкими окнами под крышей. Тигран сказал, что они уже стояли здесь, когда кочевники открыли этот остров посреди бушующего океана, как Ной с ковчегом. Скорее всего, раньше это было местным фермерским хозяйством. Таких немало раскидано по всей территории Альп, и туристы, как и местные жители, ценили эти хозяйства, как наследие традиций прошлого, ведь здесь производили настоящую еду, душевную, ту, что не с конвейера, а из рук исходит. Кирпичные дома высокие, а потому жители разделили их на два этажа. Видно, как они латают постройки сподручным материалом. В основном это - дерево, разумеется. Они не выходят за пределы деревни, как мы - в поисковые миссии. А потому живут ровно тем, что притащили сюда четыре года назад.

– Всего у нас тридцать домов. В каждом живут большими семьями по десять-пятнадцать человек. В кирпичных домах живут по триста человек, - рассказывал Тигран, показывая нам свои угодья.

Улицы здесь были довольно широкими, БМП точно проехать сможет, но мы оставили ее на главной площади в самом центре деревни с Рафаэлкой начеку, пока сами гуськом плелись за нашим гидом, который посвящал нас в быт местных аборигенов.

– У вас есть электричество?
– спросил Буддист.

– Разумеется!