Падающие звезды

А она была маленького роста. Она увернулась и поднырнула под него. Ощутила запах пота и крови, почувствовала его мягкий живот напротив своей руки. Он замахнулся с такой силой, что от не получившегося удара его рука отклонилась в сторону, обнажив правый бок.

Именно туда Уиллоу и вонзила свой нож, нанеся сильный и быстрый удар прямо в его уязвимую печень.

Скорпион вскрикнул и отшатнулся. Он уставился на нее в ошеломленном недоумении, глядя расширенными от изумления глазами, совсем как ребенок. А потом рухнул на землю, скрючившись в позе зародыша. И больше не двигался. Хаски и шавка бросились на него, рыча и огрызаясь друг на друга.

Уиллоу попятилась, в горле поднялась кислота. С ножа капало. Ее испачканные кровью руки дрожали.

Она убила человека. Живого человека. Он дышал, жил, а потом перестал.

Она хотела выбросить нож, отбросить его, как что-то мерзкое и ядовитое, но какой-то инстинкт удержал ее от этого. Она не закончила. Она не могла закончить. Они еще не в безопасности.

Битва еще продолжалась.

Глава 36

Габриэль

Сердце Габриэля гулко стучало в ушах, но он не испытывал страха. Он бросился в бой с дерзкой и безрассудной яростью.

Смерть придет за ним, сейчас или позже от его собственной руки — неважно. Ничто не имело значения. Пули, пролетающие мимо него, не имели значения. Боль не имела значения. Его жизнь не имела значения.

Время замедлилось. Он бежал, не пригибаясь и не ища укрытия. Мика и Джерико притаились за эвакуатором, припаркованным в верхней части дороги, и целились в Охотников за Головами, пытающихся удрать на своих мотоциклах.

Несколько из них укрылись за деревьями и открыли ответный огонь. Джерико пытался подобраться к Элизе, которая сидела на одном из мотоциклов со связанными руками и черным мешком на голове.

Тощий Охотник за Головами в черной шкуре удирал от лабрадора, изворачиваясь, чтобы выстрелить. Габриэль встал на его пути и ударил стволом винтовки. Охотник упал как подкошенный.

Габриэль смотрел на мужчину, который вцепился себе в горло, булькая и задыхаясь, его глаза неистово молили о пощаде.

«Ты не должен убивать». Голос Мики эхом отдавался в его сознании. Но вокруг была только тьма, ни света, ни пощады. Он никогда больше не убьет невинного, но эти монстры такими не были.

Он выстрелил в голову бандиту и пошел дальше.

За углом столовой он заметил Гонсалеса, стоявшего на коленях. Гонсалес высунулся, выстрелил в Охотника за Головами, попав тому в бедро, затем повернулся и сделал пару выстрелов в двух собак, готовых наброситься на Анну, которая прижалась к земле под деревом. Оба раза Гонсалес промахнулся.

Габриэль выровнял винтовку и расправился с собаками. Он снова посмотрел на Гонсалеса. Тот прижался к стене, судорожно перезаряжая пистолет. Сзади к нему подкрадывался Охотник за Головами — высокий черноволосый мужчина, затянутый в леопардовую шкуру. Габриэль сразу узнал его — того самого ублюдка с шоссе, который застрелил девочку. Он каким-то образом сумел пробраться к столовой, чтобы выстрелить в спину Гонсалесу и остальным.

Габриэль прицелился в грудь Охотника за Головами и уже собирался нажать на курок, когда Гонсалес дернулся и упал. Охотник выстрелил первым. Но его внимание сосредоточилось на добыче, и он не заметил, как сам стал жертвой.

Габриэль всадил три пули в тело Охотника. Тот упал, не произнеся ни слова.

Черный волк промчался мимо него, преследуя ретривера. Габриэль бросился к Гонсалесу и опустился рядом с ним на колени, не опуская оружия, обшаривая взглядом окрестности и возвращаясь к раненому.

— Ты в порядке?

— Я не знал. — Гонсалес задыхался, прижимая руку к пулевому ранению в боку. Его черные волосы влажно липли к шее. — Клянусь тебе.

— Я тебе верю. — Не в первый раз такой человек, как он, доверился не тому, кому следовало.

Крик разорвал воздух. Его сердце гулко забилось в груди. Габриэль узнал этот крик, узнал голос.

— Иди, — прохрипел Гонсалес. — Со мной все будет в порядке.

Еще один крик. Габриэль обернулся, ища его источник. Он увидел Сайласа бегущего к эвакуатору, Элизу, лежащую на земле, и Надиру, склонившуюся над ней. А в дюжине ярдов от них к мотоциклам спиной стоял огромный Охотник за Головами, затянутый в волчью шкуру, и прижимал к себе Амелию. Одной мощной рукой он обхватил ее за шею, а другой держал в нескольких дюймах от ее виска активированный слэшер-убийцу, плазма которого потрескивала, как голубой огонь. Этот ублюдок использовал Амелию как живой щит. Габриэля охватила ярость и первый холодный страх.

— Отпусти ее! — прорычал он, даже не осознавая, что говорит.

Охотник за Головами повернулся к нему.

— Боюсь, я не могу этого сделать.

Амелия застонала, цепляясь за руки Охотника и пытаясь пнуть его в голень. Но она была еще слаба от болезни, ее кожа оставалась бледной, а ноги дрожали. Головорез был невероятно силен, его мышцы едва напрягались, чтобы удержать Амелию. Она для него не более, чем мышь.

— Я сказал, отпусти ее. — Габриэль шел по саду, пока его ноги не уперлись в гравий в трех ярдах от Амелии. Эвакуатор находился в двух десятках ярдов впереди и слева. Справа — припаркованные мотоциклы и лес за ними.

Мика все еще стрелял по Охотникам за Головами в лесу, но Джерико обратил свое внимание на того, кто держал Амелию в заложниках. Дуло его пистолета высунулось из-за переднего крыла.

— Цербер! — крикнул Джерико. — Ты окружен. Сдавайся!

Охотник по имени Цербер только усмехнулся. Его глаза сверкали злобой. Татуировки, казалось, скользили по его рукам и шее.

— Можешь убить меня, но поверь в результате ты тоже кое-что потеряешь.

Пот стекал на глаза Габриэля. Он выпрямил руки и направил оружие в точку между глазами Цербера. Он мог выстрелить. В любой день недели он мог сделать этот выстрел.

Но, возможно, не сегодня, когда ставки так высоки. Одно касание этого слэшера — и наэлектризованная плазма прорвется сквозь плоть и кости и поджарит мозг Амелии.

— Этот экземпляр весьма ценен, — продолжал издевательски Цербер. Он сделал шаг назад, к мотоциклам, увлекая за собой Амелию. — Смею предположить, что она может быть самым ценным человеком, живущим в настоящее время. Согласны?

— Если она так ценна, то ты не станешь ее убивать. — Габриэль не сводил глаз с Цербера. Периферийным зрением он уловил, как Джерико выскочил из-за эвакуатора, под прикрытием Мики. Если ему удастся отвлечь Цербера разговорами, Джерико сможет подкрасться сзади и расправиться с ним.

Улыбка Цербера стала шире.

— Ресурс имеет ценность только в том случае, если ты можешь его использовать. Что толку от нее, если я умру?

— Она может быть ключом к лекарству. Амелия может спасти человечество.

Цербер закатил глаза.

— Слишком пафосно, не находишь? И вообще, стоит ли спасать человечество? От чего? Разве так не лучше? Теперь мы все свободны и можем следовать своим желаниям. Мы можем создать этот мир заново и приспособить его к своим целям. Не в этом ли определение свободы?