Падение

Силач широко и радостно улыбнулся и развел в стороны обе руки, поворачиваясь, чтобы друзья смогли как следует рассмотреть его. На руке Мэлдреда не было и признака раны, и Дамон, изумленно глядя на своего большого друга, произнес:

– Я думал, что он отрежет тебе руку.

– Угрюмый бы так и сделал, – спокойно откликнулся Мэлдред. – Он даже попытался! Но я не позволил ему этого. Сказал, что он должен применить свою магию и вылечить мою руку, а иначе я его ославлю на весь Кринн как шарлатана. Разумеется, он не мог позволить, чтобы его репутация пострадала. Только не в Блотене. Конечно, такое лечение стоит намного больше, чем ты заплатил вчера. – (Дамон вздрогнул.) – Что поделать, друг мой. Угрюмый – лучшей целитель, которого я знаю. Правда, он не настолько могуч, чтобы остановить этот проклятый дождь. Сомневаюсь, что над этими горами выливалось столько воды за последние годы. Одно радует: по крайней мере, в городе на какое-то время станет почище. – Мэлдред засмеялся, но тут же снова стал серьезным. – Где фургон?

Дамон кивнул на дверь.

– Твак просил еще что-нибудь за свою услугу?

Дамон покачал головой:

– Нет, не потребовал. Поверь, я умею вести переговоры.

– Именно поэтому я тебя и уважаю. – Силач направился к Фионе, весело глядя на нее искрящимися глазами. – А теперь, леди-рыцарь, о том, как получить для тебя средства на выкуп.

Дамон кашлянул и произнес:

– Сегодня вечером у нас есть другие дела.

Мэлдред вскинул брови, как будто хотел сказать: «Ты и об этом позаботился?».

Дамон кивнул в ответ на его невысказанный вопрос:

– Мы идем на обед к Доннагу, чтобы обсудить кое-что.

– Тогда я немедленно должен подобрать себе одежду, чтобы выглядеть более прилично, – заявил Мэлдред. – Леди-рыцарь, хочешь присоединиться ко мне?

– А мой выкуп? – Соламнийка наморщила лоб и беспокойно посмотрела на мужчин. – «Кое-что», которое вы хотите обсудить, имеет к нему отношение?

– Да. Полагаю, сегодня вечером мы должны получить кое-какие средства, – Мэлдред не заметил, как вытянулось лицо Дамона, поскольку его внимание было полностью поглощено соламнийкой. Силач, прикрыв глаза, словно сытый кот, пустил в ход все свое обаяние и предложил девушке руку. Она подала ему свою, и они вместе вышли из лавки Угрюмого Кедара, не обращая внимания на разъяренные взгляды Рикали. Фиона бросила взгляд в оба конца улицы, но морехода нигде не было видно.

Риг медленно шел по булыжному переулку, одному из немногих мощеных в Блотене, – большинство улиц города людоедов скорее были похожи на реки грязи. Самые большие лужи мореход огибал по краю – полностью миновать их было невозможно. Скоро булыжник закончился, и началась раскисшая дорога. Домов и лавок вокруг стало меньше. Риг был уверен, что некоторый из них принадлежат людям или гномам и, очевидно, призваны удовлетворить спрос представителей других рас. Лавки явно были захудалыми; ни над одной не было тента или вывески, а вместо мостков перед входом была лишь размокшая глина. Мореход поглядел на свое отражение в лошадиной поилке – выглядел он неважно, в животе урчало. Вчера он едва прикоснулся к своему обеду. В то время как остальные насыщались от души, Риг брезговал. Сегодня у него тоже маковой росинки во рту не было: мореходу казалось, что во всем Блотене не найдется нормальной еды для него. Однако головокружение, слабость и дрожащие руки указывали на то, что рано или поздно ему придется поесть – все равно что. Мер-Крел огляделся, пытаясь определить, нет ли здесь продуктовой лавки, таверны или хотя бы пивной, и услышал чей-то оклик:

– Гарди? Гарди, это ты?

Риг понял, что неуклюжий молодой человек, высунувшийся из ближайших дверей, обращается к нему, и бросил на него удивленный взгляд.

– О, извини. Я думал, ты Гарди, – сказал тот и почти исчез в дверном проеме, но Мер-Крел рванулся вперед и успел поймать юношу за руку, прежде чем тот ушел. Молодой человек произнес какое-то слово на незнакомом Ригу языке и вдруг запнулся, расширенными глазами глядя на арсенал морехода.

– Не волнуйся, я не причиню тебе вреда, – быстро сказал Мер-Крел. – Я только хочу узнать… Я плохо знаком с этим городом и хотел бы…

– Очень плохо, – ответил молодой человек, немного успокоившись, когда Риг выпустил его запястье. Мореход изумленно воззрился на него.

– Очень плохо, что ты явился в этот город, – продолжал юноша, и на его лице отразилась неподдельная печаль. – Блотен не самое лучшее место на Кринне. И если есть возможность находиться в другом месте, то лучше быть там, а не здесь. К сожалению, мне некогда разговаривать с тобой. Мне нужно зарабатывать, чтобы платить подати. Подати, подати и еще раз подати.

Риг вытащил из кармана стальную монету и вложил ее в ладонь молодого человека.

– Расскажи мне об этом месте.

– Подати… – упрямо повторил юноша.

– Я дам тебе еще, – заверил его Мер-Крел, – если скажешь, где я могу нормально поесть.

Глава 8 Доннаг

Вечер застал Рига и остальных в центре города, возле дома Вождя Доннага, правителя Блотена.

Дом Вождя, который Несун упорно называл дворцом, очень отличался от зданий, окружавших его, и от всех остальных домов, которые путешественникам довелось увидеть в Блотене. Это было большое трехэтажное здание – высотой с пятиэтажный человеческий дом, – солидно возвышающееся над остальными, с недавно отремонтированным фасадом. Во время ремонта выровняли кладку и покрасили дом в яркий белый цвет. Правда, он все равно выглядел серым за завесой непрекращающегося дождя. Углы здания венчали деревянные изображения драконов с распростертыми крыльями и запрокинутыми к небу головами, выкрашенные оранжевой краской. Под окнами рос декоративный кустарник, правда забитый сорняками и требующий немедленной стрижки, а сами окна причудливо оплетали виноградные лозы. К массивным парадным дверям, также увитым лозами, вела чистенькая дорожка, выложенная булыжником.

По обе стороны от двери стояли два людоеда в проржавевших доспехах, с алебардами, каждая из которых была раз в два больше алебарды Рига. Защищенные от дождя, людоеды могли бы остаться сухими, но летняя жара и ливни породили ужасную духоту, и бедняги сильно потели в тяжелой броне, щедро расточая вокруг крепкий мускусный аромат.

Один из них заступил друзьям путь и указал на корзину, стоящую у дверей.

– Он хочет, чтобы вы оставили здесь свое оружие, – объяснил Мэлдред мореходу.

– Не оставлю! – Риг отстранился и покачал головой. – Не хочу оставаться беззащитным в…

Фиона отодвинула его в сторону, сняла перевязь с мечом и бросила ее в корзину, потом вытащила кинжал из голенища сапога и отправила туда же. Подумав минутку, она добавила к этому еще и шлем, положив его рядом с корзиной, и провела ладонями по волосам, поправляя прическу. Дамон снял с себя пояс вместе с мечом и бурдюками крепкого пива и, бросив подозрительный взгляд на людоедов, аккуратно уложил все в корзину. Рикали отдала кинжал с рукоятью из слоновой кости, который ей подарил Дамон, а Несун с неохотой оставил свой хупак. Четверо были готовы и ждали пятого – Рига.

– Ничего не оставлю, – повторил он.

– Тогда можешь остаться сам и подождать нас здесь, – заявил Мэлдред и снова предложил руку Фионе. Его взгляд был таким теплым, а улыбка такой искренней, что девушка не смогла устоять. Она лишь на мгновение замешкалась, взглянув на Рига, но тут же взяла силача под руку и вступила под своды дома Вождя. Больше она на морехода даже не взглянула.

Рикали ждала, что Дамон повторит жест Мэлдреда, надулась, когда он даже не подумал предложить ей руку, и скользнула в двери вслед за ним.

– Дорогой, – прошептала полуэльфийка, подталкивая Грозного Волка локтем, – тебе бы стоило поучиться хорошим манерам у Мэла. Он знает, как вести себя с леди.

Несун протиснулся перед ними, и Риг остался наедине со своей алебардой возле дома Вождя.

– Для вас будет лучше, если мое оружие останется на месте, когда я вернусь, – предупредил он стражников, положил в корзину алебарду и кинжалы и присоединился к остальным.

Обстановка в доме была внушительной. Почти всю столовую, куда препроводили посетителей, занимал длинный стол вишневого дерева, вокруг которого стояли деревянные кресла с множеством подушек; их спинки и подлокотники украшала причудливая резьба. Вся мебель была старой, во многих местах обшарпанной и потертой, но все же намного лучше, чем в доме Угрюмого Кедара или в других местах Блотена, где довелось побывать путешественникам. На стенах висели картины известных художников-людей. На одной из них Риг задержал взгляд, сузив глаза. Он узнал одну из работ Аши Маджере, жены Палина. Мореход видел много картин, написанных Ашей, когда гостил в Вайретской Башне Высшего Волшебства, чтобы узнать ее манеру рисования. Знал он и то, что она никогда не стала бы писать для правителя страны людоедов. «Значит, картина украдена, – подумал он. – Очевидно, как и многие вещи, которые теперь находятся в этом доме».