Падшие ангелы в погонах

Последние указания даны, и БПК с крейсером движутся прежним курсом. Лодка старается сократить дистанцию, но это ей не удается — корабли идут слишком быстро. Будет стрелять, или нет? Дистанция все же великовата для стрельбы, но если дать залп веером из всех носовых аппаратов, то при определенной доле везения попасть можно. С маленькой оговоркой — по кораблям этого времени. Но не по БПК из 2012 года, который «ведет» подводную лодку все это время. Подходит критический момент. Надо стрелять, иначе будет поздно. Временами показывается перископ над водой. Нет никаких сомнений, что командир лодки в и д и т, кто перед ним, поэтому ошибка с его стороны исключена. И тут приходит доклад акустика.

— Торпеды вышли!!!

— Лево на борт! Полный вперед!

«Новгород» резко отворачивает влево, приводя за корму место, где сейчас находится подводная лодка. Вскоре становятся хорошо видны четыре пенные дорожки на воде, расходящиеся веером, но все торпеды проходят мимо. Маневр уклонения выполнен сразу же после пуска. Также резко влево отворачивает и «Михаил Кутузов». Маски сброшены, игра пошла в открытую. Лодка пытается уйти на глубину и затаиться, но аппаратура из XXI века не дает ей ни малейшего шанса. Самонаводящаяся противолодочная торпеда покидает аппарат, устремляясь к цели. И вскоре сильный подводный взрыв возвещает о том, что цель поражена. Большое пятно соляра расплывается вокруг. Из глубины вырываются пузыри воздуха и всплывает разный мусор. В том числе и обрывок газеты «The Times». Флот Его Величества уменьшился еще на один вымпел.

Когда был дан отбой тревоги, и корабли легли на прежний курс, сообщили командующему в Катании о случившемся. Адмирал объявил благодарность всему личному составу, но предупредил, чтобы при встрече с английскими кораблями старались избегать конфликтных ситуаций и всеми способами демонстрировали свой нейтралитет. Рано еще делать сэрам «козью морду».

Как и предполагала Кошкина, появление Матвеева в кают-компании в гражданском костюме, но при орденах Российской империи снова вызвало немую сцену. Но ненадолго. Все уже знали род занятий полковника, поэтому особо и не удивились. Разумеется, без расспросов не обошлось. Но Матвеев избегал рассказов о своей работе в тылу у австрияков, больше налегая на тему революции и гражданской войны, что тоже было для всех очень интересно. Обратили внимание и на белогвардейские награды. Матвеев красочно описал события, в ходе которых они были получены. А также уточнил, что «Знак Первого Кубанского похода» был вручен ему Деникиным, а орден «Святителя Николая Чудотворца» — лично Врангелем. На «зама» было жалко смотреть. Желая поддеть «беляка», он все же поинтересовался.

— Николай Федорович, так Вы и Ленина видели?

— Нет, Андрей Леонидович, не видел. К сожалению.

— А почему же к сожалению?

— Потому, что я бы не промахнулся. Если бы не господин Ульянов, то кто знает? Может и не было бы того кровавого кошмара длиной в два с лишним года. Когда русские убивали русских.

— Так и Вы убивали?

— И я убивал. Если Вас хотят убить, то разве Вы безропотно позволите это сделать?

— И «Георгиевский крест» за это получили?

— Это не «Георгиевский крест», Андрей Леонидович. Это орден «Святого Георгия» четвертой степени. Офицерская награда. А «Георгиевский крест» — солдатская награда. На германской войне вручался нижним чинам и юнкерам. И в гражданскую войну ордена Российской империи уже не вручались. Лидеры белого движения разработали свою систему наградных знаков. У меня всего лишь два таких. А остальные ордена получены мной еще до февраля семнадцатого.

— А за что же Вы их получили, Николай Федорович?

— За то, что Россию защищал, Андрей Леонидович. С первого и до последнего дня войны защищал. Думал, что все-таки разобьем Германию, и наступит мир. Но господину Ульянову мир оказался не нужен. Ему очень хотелось превратить войну империалистическую в войну гражданскую, как он однажды выразился. И это ему успешно удалось…

Матвееву было очень интересно наблюдать за реакцией «зама». Остальные офицеры все прекрасно поняли, и решили подыграть «беляку», задавая провокационные вопросы. Кончилось тем, что «зам» вспылил, и с чувством оскорбленного достоинства покинул кают-компанию под смех окружающих. Матвеев тоже улыбнулся.

— Увы, господа. Идеология не выдержала встречи с реальностью.

— Николай Федорович, а действительно, что было бы, если бы Ленин по каким-то причинам не смог добраться до Петрограда?

— Думаю, по большому счету ничего бы не изменилось. Могли быть какие-то различия в деталях, но не вся картина в целом. Уж очень многие хотели развалить Российскую империю, найдя для этой цели заинтересованных лиц в высших сферах. Что англичане, что французы, что американцы, что немцы. И слишком далеко все зашло к февралю семнадцатого. Ленин и ему подобные были всего лишь инструментом в руках зарубежных интерессантов, кому была совершенно не нужна единая и сильная Россия. Если бы что-то случилось с Лениным, нашелся бы кто-то другой. Хотя бы тот же Лейба Бронштейн, который именовал себя Троцким. Да и помимо этих двух персонажей хватало одиозных фигур, связанных с английскими и американскими финансовыми кругами, которые старательно «делали революцию». Вы в курсе, господа, что англичане обещали заплатить Троцкому за каждый корабль Балтийского флота, уничтоженный в Гельсингфорсе? Но моряки, под руководством капитана первого ранга Щастного, увели флот в Кронштадт, невзирая на тяжелую ледовую обстановку в Финском заливе. В итоге афера провалилась, и Троцкий был страшно зол. Вот и решил отыграться на Щастном, приказав его расстрелять. За то, что честный русский офицер спас Балтийский флот от захвата немцами. Я не верю, что Ленин ничего не знал об этой афере. Как не верю, что он не знал о намерении Троцкого расправиться с Щастным. А может еще и сам санкционировал эту расправу. Вот такие они были, профессиональные революционеры, борцы за счастье трудового народа. И это только один пример, показывающий их истинное лицо. А таких примеров можно найти тысячи…

За весь оставшийся путь до Мессинского пролива никто больше отряд кораблей под Андреевским флагом не побеспокоил. Итальянцы тоже себя не утруждали патрулированием на дальних подступах. Два итальянских эсминца встретили уже неподалеку от пролива, от них и узнали, что англичане так до сих пор и не появились. В Средиземном море наступило странное затишье. У англичан не было сил вести активные действия после таких потерь. Французы не имели желания воевать. Итальянцы, как всегда, погрязли в своем перманентном бардаке. А пришельцы из будущего выжидали. Причем никто из сторон, чьи интересы переплелись в Средиземноморье, не мог понять, чего именно выжидали. Но никто не сомневался, что это затишье перед бурей. Количество «динозавров» росло с пугающей быстротой. А количество рано, или поздно, переходит в качество.

По прибытию на рейд Катании корабли стали на якорь, а «спецы» вернулись на «Адмирал Макаров». Командующий их уже ждал. После подробного доклада о действиях группы в Оране Никитин высказал предположение, что французы сейчас могут начать войну на морских коммуникациях англичан, поскольку эскадра адмирала Жансуля уцелела. Адмирал же заметил, что не все так однозначно, и обрисовал сложившуюся ситуацию. Если в Оране англичане сели в лужу, то в Александрии все прошло по прежнему сценарию. Находившиеся там французские корабли разоружились, хотя все висело на волоске. Тем не менее, результат оказался тот же самый. Французы просто н е х о т е л и воевать. Правительство Виши снова разорвало отношения с Англией, но каких-либо активных действий пока не предпринимало. Зато активизировались немцы, всячески стараясь перетянуть французов на свою сторону. Очевидно, учли ошибки прошлого-будущего. Что из этого получится, пока неясно.

Отпустив Никитина, адмирал хотел вызвать начштаба, который недавно вернулся с берега, где проворачивал очередную негоцию со своими деловыми партнерами, но капитан первого ранга Панкратов сам вломился к нему в каюту, довольный жизнью, и сходу огорошив командующего.

— Ваше превосходительство, не занят? Есть тема! Можем неплохо бабла поднять!

— Что ты там опять задумал, Ротшильд хренов?

— С местным «доном Корлеоне» перетерли, есть возможность наладить поставки ГСМ в Неаполь. У наших «жулико бандитто» там хорошие связи.

— Во-первых, что мы с этого будем иметь? А во-вторых, как ты это себе представляешь? Где Неаполь, и где Катания?

— По поводу, что будем иметь, все просто. Как говорится, ничего, кроме денег. Причем там цены можно задрать вверх процентов на двадцать от здешних. Неаполитанские бандюки согласны и на бартер в самом широком ассортименте — им без разницы. А по второму вопросу, — они предлагают доставку своими силами. У них есть небольшие танкера.

— А вот это уже интересно… Согласуй цены и объемы, и если нас все устроит, то милости просим! Но сейчас есть срочный заказ в Катании. В крайнем случае, разницу в цене можем и золотом заплатить.

— Чего надо?

— Десяток комплектов итальянской морской робы для матросов, причем не новой, и два комплекта офицерской формы, пошитой на заказ на конкретных клиентов. Один комплект чином повыше — вроде итальянского «кап-три», а второй — и летёха сойдет. Какие-нибудь медальки итальянские тоже не помешают. Плюс один комплект формы полковника немецкой армии, тоже «индпошива». И тоже с медальками. И самое главное — итальянский торпедный катер. Можно не новый и с пустыми торпедными аппаратами, но, чтобы «не бит, не крашен, один владелец» и со всеми внешними итальянскими приблудами. Чтобы ни одна падла не усомнилась, что это корабль ВМФ Италии. Если не удастся купить, то хотя бы взять в аренду. Если спросят — зачем надо, скажешь, что хотим начать делать такие же, вот и нужен образец.