Падшие ангелы в погонах

— А как Вы относитесь к возможности расширения территории Испанского Марокко?

— В смысле — сделать Французское Марокко Испанским?

— Грубо говоря — да.

— Мы не возражаем и не будем вмешиваться. Это внутреннее дело Испании.

— Даже так?! Хорошо, господин Илларионов. Мы свяжемся с Мадридом и сообщим Вам результат как можно скорее…

Подбрасывая такую аппетитную приманку, Илларионов особо не надеялся, что испанцы клюнут. В прошлой истории Франко под разными предлогами увиливал от предложений Гитлера присоединиться к странам Оси и начать военные действия против Англии, начав с захвата Гибралтара. Но Франко, прямо не отказывая, выдвигал раз за разом такие неприемлемые требования, что в конце концов Гитлеру это надоело. И он, видя нежелание Франко ввязываться в войну на стороне Германии, заявил, что все равно возьмет Гибралтар. Либо вместе с Франко, либо без него. Но сначала немецкие войска, предназначенные для операции «Феликс», — взятия Гибралтара, понадобились для плана «Барбаросса». Вернуться к проведению операции, которая с марта 1941 года стала называться «Феликс-Хайнрих», предполагалось в октябре 1941 года. Но провал блицкрига и неожиданно высокие потери на Востоке, которые совсем не ожидались, не позволили это сделать. В итоге Гибралтар так и остался английским, а Франко, в конечном счете порвав с Гитлером, стал заигрывать с Англией и США, избежав участи быть втянутым во Вторую мировую на стороне проигравших.

Но тогда позиции Англии были гораздо сильнее. Сейчас же, в результате «попадалова» и последующих за этим событий, положение империи, над которой никогда не заходит солнце, было неважным. И как знать, может быть Франко все же решится. Ну а не решится — была бы честь предложена. Пусть тогда в будущем не заводит песню об «упущенных возможностях». Такое два раза не предлагают.

Обсудив все намеченные вопросы, сделали перерыв до завтра. Все равно, выгрузка судов займет не один день. А пока можно подвести предварительные итоги. Илларионов вызвал своих ближайших помощников — Панкратова, Никитина, Бережкова и Захарова, поставив перед ними вопрос ребром.

— Все всё слышали? Как думаете — клюнет каудильо?

— Честно говоря… Вряд ли… Уж очень Франко боится потери Канарских островов и прекращения подвоза продовольствия из стран Латинской Америки. Ведь флот еще у англичан есть, и при желании Ройял Нэви может блокировать все испанские перевозки через Атлантику.

— Понятно… А не сделать ли нам тогда рокировку?

— В каком смысле?

— Если испанцы так и будут сопли жевать, не сделать ли нам аналогичное предложение французам?

— А они согласятся?

— Может согласятся, может нет… Но ведь попробовать мы можем? Контакт с адмиралом Жансулем у нас налажен. А он уже сам наверх с этим предложением выйдет. Правда, сделать это можно будет не раньше, чем испанцы озвучат отказ. Хотя бы в завуалированной форме.

— А как с Жансулем свяжемся? Снова чету Матвеевых в Оран забрасывать? Так ведь Мурка уже «в положении», я ее на штабную работу перевел.

— Зачем забрасывать? Будем действовать исключительно официально. Если наш «фельдмаршал» побывал с официальным визитом в Марселе, то что ему мешает сделать то же самое в Оране? Ибо английский Гибралтар мне очень не нравится. Пусть будет лучше либо испанский, либо французский.

— А если наш?

— А оно нам надо? Такой постоянный головняк в отношениях с испанцами из-за этой Скалы? Нет, пусть лучше с ними французы на эту тему бодаются. Если и французы не захотят, то… Что же делать? Будем думать…

Следующие дни прошли без особых происшествий, если не считать за таковое попытку еще одной английской подводной лодки подобраться к Мальте. Но здесь Илларионов уже пошел на принцип. Лодку, идущую со стороны Гибралтара, заметили еще при приближении к Тунисскому проливу, и «вели» до самой Мальты. Как оказалось, она также пришла с целью высадить разведгруппу. Когда это было сделано под покровом ночи, группу быстро повязали «без шуму и пыли», как сказал полковник Никитин, а саму лодку стали преследовать сторожевики «Шторм» и «Тайфун». Сначала в надводном положении, а потом «обнаружив» и загнав ее под воду, стали имитировать атаку глубинными бомбами, взятыми у итальянцев, но с установкой меньшей глубины и сброшенными чуть в стороне, чтобы не задеть лодку. Это вынуждало англичан маневрировать полным ходом, уклоняясь от бомбежки, что приводило к быстрому разряду аккумуляторных батарей. Видя, что сбежать не удается, англичане пошли на хитрость, и после очередной атаки попытались имитировать гибель лодки, выпустив на поверхность часть топлива и выбросив через торпедный аппарат различный мелкий мусор, соблюдая после этого режим тишины. Увы, против поисковой аппаратуры XXI века эти меры оказались бессильны. И в итоге лодке «Сиволф» все же пришлось всплыть, когда воздух внутри нее стал совершенно непригоден для дыхания. Но следовало отдать англичанам должное — лодку они сдавать не собирались. Всплыв на поверхность, они вышли на палубу с белым флагом. Но перед этим начали заполнение балластных цистерн и открыли крышки торпедных аппаратов, в результате чего вода стала быстро затапливать корпус лодки. Поэтому, когда «Шторм» и «Тайфун» подошли ближе, на воде оставался только экипаж «Сиволф» в спасательных жилетах, а сама лодка пошла ко дну. Подобрав англичан из воды, сторожевики вернулись в Валетту. Сообщить о гибели лодки англичане не успели. Помимо подавления радиосвязи «Тайфун» еще и повредил антенну лодке огнем своего зенитного автомата в момент всплытия. Илларионов, узнав о таком «улове», приказал держать экипаж «Сиволф» отдельно от остальных пленных и не распространяться об уничтожении лодки. Чем позже в Адмиралтействе сочтут ее погибшей, тем лучше. Ибо радиоигра между Валеттой и Лондоном набирала обороты, и можно было надеяться, что какое-то время еще удастся поводить англичан за нос.

А вот с испанцами все было не так хорошо. Если в плане торговли и установления дипломатических отношений никаких проблем не возникло, то касательно предлагаемой операции по «восстановлению исторической справедливости», то есть возвращения Гибралтара под юрисдикцию Испании, начались танцы с бубнами. Первое время Мадрид отмалчивался и не говорил ни да, ни нет. Но когда выгрузка доставленного продовольствия с испанских судов закончилась, и началась погрузка англичан, Илларионов сам прибыл к главе испанской делегации и в приватном разговоре попросил дать четкий ответ до того, как испанский конвой покинет Мальту. Ибо ему английский Гибралтар не нужен. И если Испания не собирается решать эту проблему, то пришельцам придется решать ее самостоятельно. Намек был более чем прозрачный и сеньор Серано Суньер пообещал прояснить ситуацию. Но увы, результат получился, как и в прошлой истории. Когда все же был получен ответ из Мадрида, там не содержалось никакой конкретики. Одни лишь общие фразы о тяжелом состоянии Испании после гражданкой войны и неготовности к новой войне, а также предложение вернуться к этому вопросу чуть позже, когда ситуация будет «более благоприятной». Получив такой завуалированный отказ, Илларионов понял, что рассчитывать на Франко бессмысленно. Его стремление и дальше услужить «и нашим и вашим» не изменилось. Правда, кое-что в направлении возврата Гибралтара он все же сделал. Полуостров был полностью блокирован с суши и с моря с прекращением любой торговли, а немецкие подводные лодки спокойно стояли в соседнем Альхесирасе, получая необходимое снабжение и давая отдых экипажам, наплевав на правило «двадцати четырех часов». Все ноты английского Форин Офис по этому поводу Мадрид либо игнорировал, либо отделывался формальной отпиской. В самом Гибралтаре уже давно был недостаток продовольствия и сильный дефицит пресной воды, поскольку собственных источников водоснабжения он не имел. Зато рядом в Алхесирасе жизнь била ключом, и немецкие подводники имели прекрасную возможность соединять приятное с полезным. Испанцы их заранее предупреждали о появлении очередного английского конвоя, и когда он втягивался в Гибралтарский пролив, немецкие лодки успевали покинуть Альхесирас и занять позиции на подходе к Гибралтару. Точно также испанцы сливали информацию о приближении конвоя французам, и те не только информировали свои лодки, находящиеся поблизости, но и успевали подготовить к вылету авиацию, базирующуюся во Французском Марокко. В итоге сложилась парадоксальная ситуация, которую раньше было невозможно представить даже в самых смелых фантазиях. Немцы и французы стали невольными союзниками в войне против Англии, хоть и не координировали совместные действия. А Испания фактически воевала с Англией чужими руками, добиваясь поставленных целей. Ибо все понимали, что без помощи извне Гибралтар долго не продержится. По сравнению с прошлой историей ситуация там была еще хуже в том плане, что не удалось провести повторную эвакуацию населения, когда оно вернулось в Гибралтар из французских владений в Африке. Разгром английского флота возле Мерс-эль-Кебира и Дакара не позволил это сделать.

И вот в такой непростой ситуации предстояло сделать шаг, который гарантированно нарушит статус-кво, но не приведет к тяжелым для пришельцев последствиям. Что именно предпринять, Илларионов решил выяснить после консультации со своим штабом, куда пригласил также и Мурку, то бишь майора Матвееву. Ибо чем черт не шутит, вдруг пресловутая «женская логика» сможет дать подсказку там, где все будет казаться непробиваемым и беспросветным. Поскольку Мурка побывала и в Оране, и в Марселе, знала не понаслышке о настроениях среди французов, ее советы могли пригодиться. Очень не хватало полковника Матвеева, но он сейчас был в Бейруте. Собрав всех в своем кабинете, Илларионов озвучил официальный ответ испанцев, предложив высказать свои соображения.

— А что тут говорить, товарищ адмирал? Франко ведет себя точно так же, как и в нашей истории. Ничего нового он не придумал. Сначала пудрил мозги Гитлеру, теперь начал пудрить нам. Не сомневаюсь, что он и Гитлеру сейчас те же сказки рассказывает.

— Это понятно… Меня интересует, что мы можем поиметь с этого безобразия? Оставить все, как есть, и ждать, когда наглы капитулируют перед испанцами из-за полного исчерпания запасов провизии и воды? Или все же вмешаться в этот спектакль и развить его дальнейший сюжет по своему сценарию?

— А это смотря что мы хотим получить. Либо испанский Гибралтар без каких-либо плюшек для нас вроде Танжера, либо неиспанский Гибралтар опять таки без каких-либо плюшек. Но зато с постоянным выяснением отношений между испанцами и теми, кто наложит лапу на Гибралтар, что само по себе для нас тоже неплохо. Вот и пусть товарищ Франко будет снова занят Гибралтаром, а на наши экзерцисы в Африке поменьше внимание обращает.

— Так тут и думать нечего. Если не предвидится никаких бонусов со стороны Франко, поскольку он нас фактически послал, то н е испанский Гибралтар для нас гораздо лучше.

— Тогда надо подключать к этому делу французов. Но сделать это так, чтобы они не находились в положении буриданова осла, и слишком долго решали делать, или не делать, а создать ситуацию, когда они не устоят перед искушением.

— А как?

— Есть план…

Все удивленно уставились на Мурку, сделавшую такое неожиданное предложение. Адмирал попросил объяснить, и Мурка изложила ситуацию так, как ее видела. Французский флот уже обстреливал Гибралтар, и французская авиация там отметилась, хоть и без особого успеха. Но высаживать десант адмирал Жансуль не стал. Не только потому, что в его распоряжении в тот момент не было воинских частей, пригодных для десанта, и необходимых десантных средств. Но еще и потому, что высаживать войска на побережье противника без поддержки авиации весьма чревато, а подавить абсолютно в с е берегвые батареи огнем с моря вряд ли удастся. Если же поставить французов перед фактом, что артиллерия Гибралтара будет уничтожена п о л н о с т ь ю и высаживающимся войскам будет оказана поддержка с воздуха, то отказаться от такого подарка будет выше их сил. Пусть они потом и найдут какой-то компромисс с испанцами. Может быть полностью передадут им Гибралтар в обмен на какие-то преференции. Может оставят себе только город и порт, а остальную территорию полуострова вернут Испании. Может ничего не отдадут и станут бодаться с испанцами по этому поводу точно так же, как раньше бодались англичане. Но главная цель окажется достигнутой — Гибралтар перестанет быть а н г л и й с к и м. Что в конечном счете и требуется. Причем в качестве посланца к адмиралу Жансулю Мурка предложила себя, что вызвало всеобщее недоумение.

— Вера Ивановна, но почему Вы?! Ведь Вы же… на штабной работе!

— То есть хотите сказать, что беременной бабе такое не под силу — отобрать у Англии Гибралтар?

— Зачем же так грубо? Но хотелось бы услышать аргументы в пользу Вашего предложения.

— Пожалуйста. Я хорошо знаю обстановку в Оране и примерно представляю психотип адмирала Жансуля. На открытый конфликт с Виши и игнорирование прямого запрета адмирала Дарлана он не пойдет. Но вот воспользоваться ситуацией, когда он вроде бы формально ничего не нарушает, вполне может. И он это доказал, воспользовавшись нашей информацией без оглядок на Виши. А если еще ему предложит взять Гибралтар молодая красивая женщина в парадном мундире, прекрасно говорящая на французском языке, то он проклянет себя, если упустит такую возможность. Ибо рискует стать объектом насмешек для всего французского флота. И не только флота. Разумеется, теперь никаких ночных высадок на вертолете за городом быть не должно. Предлагаю прибыть на рейд Мерс-эль-Кебир официально, с запросом разрешить войти в территориальные воды Франции, а потом доставить меня прямо на палубу «Дюнкерка» на вертолете. Французы впечатлятся по самое не могу. А потом сделать им предложение, от которого трудно отказаться.