Падшие ангелы
Шрифт:
Рык самолетов над головой становился громче и он видел, как темные точки обретают форму. Лаптежники! Господи, Лаптежники! Как они смогли подойти так близко?
Они взлетели с импровизированных полос к востоку от Моздока у реки Терек. Немцы перебросили их ближе к линии фронта именно для этой цели, чтобы они могли атаковать направляющиеся на юг уязвимые танкеры своими 500-килограммовыми бомбами и перерезать последний путь снабжения 58-й армии. Шлюпкин увидел их широкие крылья и заметил, что они начали заходить в пикирование. От воя двигателей по спине пробежал холодок. Он услышал вдали звон рынд на других судах, сигналы тревоги, грохот пулеметов, разорвавший утреннюю тишину.
Затем с ужасающим воем начали падать первые бомбы.
— Быстрее! Все, бегом на нижнюю палубу! — Кричал Добрынин последним
Добрынин был справедливо обеспокоен тем, что операция вышла на финишную прямую в последние часы перед началом. Два часа назад он доложил адмиралу Вольскому, что реакторы полностью запущены и работают нормально, а стержень № 25 установлен и готов к запуску. Он немедленно получил добро на начало операции, и в настоящий момент она шла полным ходом. Беспокоила его временная задержка, которая периодически случалась между началом процедуры на «Кирове» и проявлением эффекта, приводящего к сдвигу во времени. Что, если ничего не случиться? Что, если волшебная палочка, отправившая их в прошлое, перестала работать?
Он стоял на палубе, глядя, как морские пехотинцы спустились по трапу и заняли свои места в корабле на воздушной подушке внизу. Там они разберут свою экипировку, которая уже была загружена заранее. К плавучей электростанции была пришвартована пара кораблей проекта 1206 «Кальмар». На каждом из них размещался легкий плавающий танк ПТ-76 и 60 морских пехотинцев. Третий, более крупный типа «Аист» с бортовым номером 609, был пришвартован по правому борту. Его грузоподъемность была выше и составляла до 80 тонн, поэтому на нем была размещена бронетехника. Одной из ее единиц была зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4 «Шилка» и два плавающих БТР-50. Не считая этого, на нем осталось место еще для 60 морских пехотинцев с припасами и оснащением, что увеличивало десантную группу до 180 человек. Все они находились под командованием новоиспеченного лейтенанта морской пехоты Арсения Букина [57] . Сами три корабля на воздушной подушке находились под командованием капитана Олега Малкина из 242-й дивизии десантных кораблей Каспийской флотилии.
57
Каким образом старшему матросу дали лейтенанта? Правильный ответ: черт его знает
Чем мы вообще страдаем, думал Добрынин? Он был так далеко от хорошо знакомого поста на «Кирове». Посмотрев на большой Ми-26, он задумался о двух других контейнерах радиационной защиты на борту. Неужели они будут работать так же, как и стержень № 25? Весь план был настолько характерен для русских, что его это почти забавляло. Почему они не могли просто использовать стержень, установленный в Приморском инженерном центре, чтобы отправить назад кого-то другого, спросил он у адмирала Вольского. Тогда бы не пришлось везти его от Каспия до Владивостока снова.
— По двум причинам, — ответил Вольский. — Во-первых, мы не знаем, насколько эти стержни могут сместить в прошлое, предполагая, что они вообще работают. Во-вторых, там имеются два корабля с ядерными силовыми установками, «Киров» и «Орлан». Наш план состоит в том, чтобы установить стержни на оба, а «Адмирала Головко» поставить между нами. Тогда мы могли бы запустить процедуру и посмотреть, что будет.
— Посмотреть, что будет?
— Да, Добрынин, я понимаю, что это звучит безумно, но ничего больше нам не остается. Кое-кто предлагал нам придержать два стержня в запасе. Их очевидная сила даст нам удивительные возможности. Но я отказался. Мы должны сделать все возможное, чтобы вернуть «Киров» и остальные корабли. Их присутствие может оказать слишком сильное влияние на историю. Но вам не нужно волноваться насчет этого. Ваша задача — найти Федорова и, надеюсь, Орлова. Однако убедитесь, что вертолет благополучно вылетит.
— Я понял, товарищ адмирал. — Однако на самом деле Добрынин ничего не понимал. Это было самое безумное дело, в котором он когда-либо участвовал, и мысль о том, что Вольский полагался на него, как на ее главу, сильно на него давила.
«Но у меня нет боевой подготовки», — сказал он еще тогда, когда адмирал впервые поставил ему задачу.
— Не беспокойтесь.
Предоставьте это Букину и его морпехам. Капитан Малкин также полностью поставлен в известность. Да, он счел ситуацию невероятной, как и мы все тогда, но он хороший офицер. Он возглавит десантную группу и будет обеспечивать защиту «Анатолия Александрова». А вы просто делайте то, что умеете лучше всего. Организуйте операцию, проверьте всю технику и материалы, настройте реакторы. Мы даже приняли меры предосторожности, установив на «Анатолий Александров» двигатели, на случай, если придется переместить станцию. Они установлены в корме и обеспечат ход 10–12 узлов. В чрезвычайной ситуации этого будет достаточно.— Сделаем, что сможем, товарищ адмирал.
— Я уверен в вас, Добрынин. Сообщите, как только вернетесь… И я надеюсь, что еще смогу поприветствовать всех вас здесь».
Эта мысль отрезвляла, подчеркивая, что именно поставлено на карту. Это были уже не судьбы нескольких офицеров, и даже не трех кораблей, которые они безрассудно пытались вернуть домой. Теперь на кону стояло нечто гораздо большее, потому что все они хорошо понимали, что может стать с миром, если они потерпят неудачу. Они хорошо видели это, заходя в один сгоревший порт за другим. Теперь им предстояло броситься вызов темной бездне времени и судьбы.
Добрынин тяжело вздохнул, покачал головой, посмотрел на Ми-26 и направился к трапу. К тому времени, как он добрался до главного пункта управления объекта, к нему из радиорубки примчался мичман. На его лице отчетливо читалась обеспокоенность.
— Товарищ капитан-лейтенант, сообщение с базы в Каспийске. Они наблюдают воздушные цели, идущие на нас с юга.
— Самолеты НАТО?
— Они не знают, товарищ капитан-лейтенант. Цели идут низко и медленно, возможно, это вертолеты. 847-й дивизион береговой обороны приведен в готовность.
Обеспокоенность молодого человека была заразительно. Война была у их порога, но Добрынин твердо знал об одной вещи, которая была абсолютно необходима любому командиру — твердая рука. Долгие годы скрупулезной и тщательной работы с чувствительными и опасными корабельными реакторами пригодились ему в этом.
— Хорошо. Свободны. — Его голос был спокойным и умиротворяющим. Он медленно прошел по центру управления и отдал приказ начать завершение процедуры. Он посмотрел на часы. Прошло более часа с тех пор, как они ввели стержень № 25 в активную зону. Он уже начал медленно выводиться из-под потока нейтронов, но для полного извлечения требовалось еще десять минут. Если НАТО пришла за ними, то они могли даже не суметь начать выполнение своей операции, но ему оставалось только переложить это дело на оборонительные средства, предоставленные адмиралом Вольским. Его же собственная задача состояла в том, чтобы вывести стержень № 25 из ядерного борща и надеяться на лучшее. Но теперь нужно было спешить.
— Увеличить скорость вывода, — сказал он. — Скорость три.
— Так точно. Скорость вывода три.
— Следите за показаниями… — Добрынин подошел к своему креслу и сел, закрыв глаза. Он вслушивался в работу ядра. Мелодия была немного иной, ритм и гармоники несколько отличались от того, что он слышал на «Кирове», но в целом оставалась прежней. Он вслушался в тонкие гармоники и вибрации системы и улыбнулся. Да… Вот оно… Тот же ритм. Он слышал, как стержень № 25 завел своб партию и знал, что процедура закончиться успешно, и очень скоро.
— Товарищ капитан лейтенант! — Снова окликнул его мичман. — Из Каспийска докладывают, что мы атакованы! Они задействовали зенитно-ракетные системы!
— Замечательно, — сказал Добрынин, медленно открывая глаза. Пусть делают свою работу. Мы свою уже сделали.
Лейтенант Райан не слишком оптимистично оценивал свои шансы. Они оставили один Х-3 в Баку в резерве, как ему это объяснили. Но он знал, что истинная причина была в том, что они не хотели рисковать потерей всех трех вертолетов и тем, чтобы «аргонавнты» застряли там. Теперь его худшие опасения сбылись. Их обнаружили на подходе с юга. Русские не спали, как он надеялся [58] . Второй пилот Том Уикс только что сообщил, что русские обнаружили их радарами.
58
Разумеется, во время войны российские силы на подходе к важной военной базе будут спать