Падшие Небеса. Последний Рубеж

– Постой!
– или гонятся?

Встала. Но, не из-за окрика, а потому, что учуяла модифицированных. Одного или двух, не пойму, по слуху бьется два сердца, а по запаху он один. Впрочем, удивляться тут нечему, часто у модифицированных два сердца. Побочный эффект. Надо уходить отсюда, иначе придется драться, а с такой шеей я рискую остаться без головы. Позволить убить себя человеку я могу, но уродцу, что идет сюда - никогда. Они не способны убивать, он захочет сожрать меня. Второй такой смерти я не переживу.

– Послушай, ты первая кого мы встретили здесь…

– И буду последней. Сюда идет модифицированный - перебила я Клауса и осторожно стала спускаться с насыпи, уйду в лес. Там легче спрятаться.

– Что? О чем ты?

– Смотри вперед, Клаус - я запомнила его, как и остальных, по запаху. У этого тело хорошее, здоровое и молодое, если бы я съела его, могла бы не беспокоиться о шеи и убить модифицированного, но убивать ради убийства - я пока не настолько голодна и безумна.

Шаги за спиной остановились. Вздох, стон. Увидел. Я тоже увидела, высокую белесую фигуру, похож телом на человека, но слишком большой для человека. Метра три ростом. я еле удержалась и не скатилась с насыпи, зачем мне понадобилось смотреть на урода? Какая разница, как оно выглядит, сегодня я с ним не сойдусь. Возможно, когда-нибудь…

– Куда ты идешь?
– прокричал Клаус.

Куда? Не знаю. Я просто ухожу. Просто так иду, пока не захочу есть. Почему он задает такие сложные вопросы? Я не знаю на них ответы. Не люблю таких любопытных. Хочет знать ответ? Пусть для начала выживет.

– Вольф! Крикни ребятам, мы уходим! Быстро!
– кричит Клаус.

Я больше не теряю времени и иду к деревьям. Уже не важно, упаду или нет. Тварь начнет двигаться быстрее, когда поймет, что “деликатес” убегает, оставляя только гору трупов. Оно может попытаться нагнать меня,если живые окажутся проворней и скроются. Конечно, модифицированные едят и мертвецов, но за ними они на моей памяти никогда особо не охотились, в отличии от живых. Всем нравится парное мясо.

Звук бегущих ног я услышала не так быстро, как хотелось бы, мысли отвлекли. Когда я в состоянии думать, многие другие чувства вроде слуха или зрения притупляются. Вот поэтому мертвецы и не думают, иначе сами стали бы дичью.

– Какого х*ра мы за ней премся?

– Ты видел, когда вышел из бара, сколько мертвяков валялось вокруг?

– Ну…

– Гну! Пока мы разбирались с семеркой впятером, она уложила не меньше пятнадцати в одиночку!

– у нее было оружие!

– Ты слышал выстрелы? Все ее оружие - это сломанный кий! И она первой увидела падальщика! Ты, как хочешь, Мангус, а я пойду с ней!

– Мы с Яном тоже с тобой!

– Спасибо, Фриц.

– Я только спасаю свою шкуру, мужик.

– Вольф, ты тоже с этими сумасшедшими?

– Прости, Мангус, но они дело говорят. Все равно там нельзя оставаться.

– Замрите!
– не выдержала я и обернулась, в двадцати метрах резко остановились живые.

– Что?
– прошептала одними губами девчонка.

– Мертвецы идут. Они идут за модифицированным, но если не заткнетесь придут сюда - прошипела я, чувствуя, как Голод начал просыпаться, медленно и нехотя словно от долгой спячки, скоро говорить я не смогу.

Чертовы живые! Почему они не захотели умирать в баре?! Я покачала головой, забыв о шеи, та мерзко хрустнула. Люди, до этого озирающиеся по сторонам, повернулись ко мне. Может, напугать их? Нет. Тогда сюда придут не только мертвецы, модифицированный тоже. Пугать нельзя.

– Все. Они прошли. Не ходите за мной - короткими фразами, стараясь не путать немецкий с датским, произнесла я.

– Они же не охотятся на падальщиков? О чем она?

– Когда есть сердце - охотятся - вместо меня ответил Клаус. Неужели он сталкивался с модифицированными и остался в живых?

Они снова пошли за мной. Почему они не слушают? Может, мне свернуть в другую сторону? Свернула. Все равно идут. Опять свернула. Они следом. Да сколько можно?

– По-моему она не хочет идти с нами - догадалась соплячка.

– Помолчи - оборвал ее умную мысль Клаус.

– Не. Ходите. За. Мной!
– прорычала я срываясь на датский.

– Датчанка?
– определил Ян, он почти мертвец, интересно остальные знают об этом?

– Ты умрешь - посмотрела я на него. Сейчас он уже не казался едой и выглядел, как мужчина, молодой, высокий, худой и больной. Скоро он умрет, а очнется мертвец.

– Она нам угрожает!
– завопил Мангус, определенно, когда я не смогу сдерживать Голод - найду его и съем.

– Нет. Она не угрожает. Она как-то поняла, то же, что и я - Ян оттянул край футболки, его укусили.

– Ян - ахнул Фриц и вместо того, чтобы убить Яна, обнял его. Они сумасшедшие. Все.

– Ничего, я не боюсь. Все нормально.

Я не чувствуя больше не мертвецов, не модифицированного. Отошла подальше от этих живых и поползла по стволу одного из гладких деревьев вверх. Мне надо привести в порядок шею и грудь. Если не шуметь, эти живые не найдут меня и уйдут. Зачем мне бежать от них, если я могу спрятаться?

Достав набор для шитья, я сняла плащ и коричневую кофту. Неплохую дурку мне пробила эта девчонка, аккуратно штопать с сгущающихся сумерках будет тяжело, свет особенно режет глаза в такое время. Поэтому, я нанесла несколько грубых, но прочных швов и забыла о дырке. Надо с шеей разобраться. Суставы с громким и мерзким звуком вставали на место. Если пару часов никто не станет сворачивать их снова, шея восстановится и тогда пропадет речь. Зато появится Голод.

– Куда она делась?
– кричит Мангус.

– На дереве сидит, полуголая - радостно сообщает малявка.

– И что она там делает?

– Уже одевается.

Они наблюдают, как я слажу. Спрятаться не вышло. стою перед ними и рассматриваю. Убить? Убила бы. Но, ребенка не смогу. Не настолько голодна. Да, я не обольщаюсь. Когда наступит вторая или даже первая стадия, мне станет все равно, кто передо мной. Они не родные и пахнут незнакомо, но сладко. Я точно съем их, если не уйдут.

– Мы не собираемся тебя обижать - произносит как-то мягко Клаус, я ухмыляюсь. Они? Меня? Скорее я их обижу, когда начну вырывать куски из еще живых тел.

– Пожалуйста, не бросай нас - эта девчонка скоро станет второй в моей очереди после Мангуса.

– Что вы хотите?

Они переглядываются. Вот теперь я задала сложный вопрос. Пусть думают. Хотят жить? Тогда должны уйти. А если хотят стать моей добычей пусть остаются.

– Ты не знаешь, кто-нибудь еще выжил?
– спрашивает Клаус.

– Знаю. Выжил - вспоминаю я “Рубеж”.

– А ты можешь отвести нас к ним?
– мне не нравится этот вопрос, но я не буду врать.

– Могу.

– Тогда, пожалуйста, отведи.