Падшие в небеса. 1997

Клюфт удивился и насторожился. Он с тревогой посмотрел на красивую молодую блондинку и ухмыльнулся:

– Странно, такая молодая девушка,… мне всегда казалось нынешней молодежи не до репрессий, не до истории.

– Вы ошибаетесь. Очень даже до истории. Мне очень, очень интересно. Тем более у меня дед, тоже примерно ваш ровесник. Да и вы, вы ведь можете стать моим родственником.

Клюфт, вздрогнул. Из руки выпал большой кусок булки. Ловкая и прожорливая утка тут же подхватила хлеб.

Виктория заметила смущение старика и добавила:

– Да, я немного напористая. Такая уж уродилась. Но вы сами должны понять. Без этого не добьешься счастья, тем более в реалиях нашей суматошной и жестокой жизни. Так, что приходится вот так, нахрапом брать. Да и главное я не сказала. Я люблю вашего внука и мечтаю выти за него замуж!

Клюфт внимательно посмотрел в глаза девушки. В них светилась радость и уверенность, надежда и доброта. Павел Сергеевич тяжело вздохнул. Он заволновался, екнуло в груди.

– Вы считаете, что так нельзя? – грустно спросила девушка.

Клюфт грустно улыбнулся:

– Нет, почему же. Если любишь человека, пожалуй, так и надо, главное, наверное, что бы и у него тоже взаимность была…

– Вы считаете, что я не смогу заслужить его любовь?

Клюфт осмотрел девушку с ног до головы, улыбнулся и покачал головой:

– Пожалуй, я бы перед такой красоткой, будь я молодым, не устоял. Но вот как мой внук, уж извините меня, я за него ответить не могу.

– Спасибо за комплемент и за правду. А вы знаете, я хочу с вами как можно ближе познакомиться. Мне кажется, мы с вами подружимся. Можно я официально представлюсь – Виктория Леонидовна Маленькая, студентка и яростная поклонница творчества вашего внука. А еще, еще, я надеюсь, буду его невестой! – радостно отрапортовала Виктория и тут же осеклась.

Девушка заметила, что Клюфт побелел. Старик, стоял замерев, с растерянным выражением лица и тяжело дышал.

– Павел Сергеевич вам плохо? – испугалась Виктория.

– Нет, нет, спасибо, нет. Просто вот что-то нашло. Нет, все нормально.

– А-то смотрите, я вас в больницу отвезу! Я на машине.

– Нет, все, хорошо. Спасибо, может если вас не затруднит, меня до дома подбросите?

– Конечно, конечно, более того до подъезда и до квартиры доведу! С удовольствием! Пойдемте!

Девушка кивнула на красивую спортивную красную машину, что была припаркована недалеко от беседки. Клюфт медленно подошел к иномарке. Виктория засуетившись распахнула перед ним дверку. Старик с трудом опустился на сиденье.

Вика оказалась не плохим водителем, она ловко вирировала в густом потоке машин. Клюфт украдкой наблюдал за девушкой. Это сосредоточенное красивое личико, на нем вроде нет эмоций, но это обман. Она эмоциональна как никогда. Просто она так эффектно скрывает эти ненужные сейчас эмоции.

«Конечно, она напугана и взволнована. Едет с древним дедом, которому того и гляди станет совсем плохо. А если не дай Бог он еще тут и умрет?! Тогда что? Что она скажет Вилору? Забавно, какая превратность судьбы! Меня везет внучка моего главное заклятого врага! Внучка моего мучителя. Более того внучка врага влюблена в моего внука, кому рассказать не поверят!» – ухмыльнулся Клюфт.

– Вам лучше? – тревожно спросила Вика.

– Да не волнуйтесь, – грустно улыбнулся Павел Сергеевич.

– А-то может, окно открыть? Я их не открываю потому, как кондиционер работает.

– Нет не надо.

Клюфт втянул ноздрями воздух салона. Странная смесь запахов. Кожа, ароматизатор и духи. Утонченные и волнующие. «Эта девочка живет в своем царстве запахов. Она живет в этой оболочке, как в коконе».

Возле подъезда Виктория услужливо выскочила из машины и вежливо распахнула дверку для Павла Сергеевича. Тот благодарно улыбнулся и ухмыльнувшись с горечью сказал:

– Вы уж совсем обо мне печетесь, как об беспомощном и дряхлом! Что-соседи-то подумают?

– Да плевать на соседей! – отмахнулась Виктория.

Павел Сергеевич внимательно посмотрел в глаза девушки. Как ему показалось, он увидел в них дерзость, жестокость и напор.

– Вы сами-то дойдете Павел Сергеевич до квартиры? А то может проводить? – грустно спросила Вика.

– А вы что не хотите зайти ко мне в гости? – улыбнулся Клюфт.

– Хочу! – вздохнула Вика.

– Так в чем дело? Приглашаю! У меня есть хороший китайский чай!

Виктория опустила глаза. Девушка стала грустной:

– Понимаете, Павел Сергеевич, я не могу…

– Что дела?

– Нет, просто Вилор не любит, когда я прихожу без него к нему. Набиваюсь так сказать в гости. Я не хочу его расстраивать. Получиться, что я напросилась. А он на меня разозлиться! А я этого не хочу! Я ведь так люблю его…

– Да бросьте! Что за чушь! Я вас приглашаю к себе, а не к нему! А ну закрывайте свою карету и пошли со мной! – Клюфт взял девушку за руку.

Виктория послушно двинулась за стариком. Она шла за ним, как маленькая девочка в детском саду идет за воспитателем.

На кухне Клюфт суетился с каким-то радостным чувством. Он не понимал, что с ним происходит, но ловил себя на мысли что ему приятно ухаживать за этой девушкой. Вика сидела и грустно улыбалась. Она чувствовала себя немножечко неловко.

– Может вам помочь? А Павел Сергеевич?

– Да что вы деточка, мне не трудно чайник вскипятить, да заварник запарить.

Через несколько минут они пили ароматный чай из фарфоровых чашек. Павел Сергеевич улыбнулся:

– А вы знаете Вика, у китайцев если чайник направлен носиком на гостя за столом, то это страшное оскорбление. Гость немедленно поднимется и уйдет.

– Почему?

– Ну, традиция у них такая. Чайная церемония, это у них смысл жизни. Дли них чай это все! Они чай боготворят. Кстати они не пьют чай черный, считают его второсортным почти отходами. Пьют зеленый, а его пьют по-разному и с разными условностями. А что бы интереснее было вот и придумывают традиции всякие.

– Странная традиция, хорошо, что ваш чайник на меня не направлен…

– Хм, надеюсь, вы бы не ушли, если бы даже он был на вас направлен?! – рассмеялся Клюфт.

Но Вика стала совсем серьезной, она грустно спросила: