Падший 3

Глава 11 Победитель — не тот, кто в самой быстрой машине, а тот, кто отказывается проигрывать…

Парень с дробовиком бежал достаточно резво, стрелял ещё более активно. Поэтому я сделал единственное, что мог сделать в этой ситуации, упал и откатился в сторону кустов, за которыми уже пряталась майор Машурина.

Человек, в свою очередь, прыгнул к машине Забелина, собираясь продолжить поливать нас свинцом из определённой точки. Есть ощущение, он не столько хотел убить меня или майора, сколько не дать вылезти из укрытия. А это весомый повод задуматься о целях парней.

Кусты, конечно, очень сомнительная защита, но они позволили мне провернуть небольшой фокус. Я замедлил течение времени на маленьком пятачке, как раз там, где мы с нефилимом сидели, пригнувшись.

Да, чертовы законы мира смертных не дают развернуться в полную силу, однако кое-какие вольности могу допустить. Поэтому выстрелы не достигали своей цели, а вязли в уплотнившемся воздухе, между ветками. Так как происходило это ровненько в районе кустов, смертные своим ограниченным взглядом увидеть сие чудо не могли.

— Подвинься. — Майор оттолкнула меня плечом, вытащила пистолет и, по-моему, собралась сделать неимоверную глупость. Решила стрелять в ответ.

— Сейчас, конечно, извиняюсь за грубость, но ты дура? — Поинтересовался я у блондинки. — Куда лезешь? Без тебя разберёмся.

— Сам дурак. Я с приличного расстояния попадаю белке в глаз.

— Вот как подвергнемся нападению белок, тогда и позовем тебя. Непременно.

Я покрутил головой по сторонам, в поисках чего-нибудь подходящего для той идеи, которая посетила меня в этот момент.

Люди явно что-то замыслили и есть предположение, их целью скорее всего является Михаил. Потому что, повторюсь, те четверо, которые рассредоточились неподалеку от нас с майором, делали все, чтоб мы просто не могли высунуть головы. Хотели бы убить, вели бы себя более агрессивно.

А вот остальные двое будто два заправских охотника, притаились возле ворот пансионата. Они выглядели сосредоточенными. Парни явно находились в режиме ожидания. Забавно…

Рядом с моей ногой лежал гвоздь, ржавый и старый, брошенный кем-то сто лет назад. Я решил, что он подойдёт. Ситуация сложилась несколько нетривиальная, а потому действовать тоже необходимо креативно, с особым подходом. А креатив, как известно — мое второе имя.

Я схватил гвоздь, сжал его в руке, накаляя до бела, а потом рванул вперед. Майор что-то крикнула мне вслед. По-моему, ее фраза намекала на некоторое безумие.

Парень с дробовиком, как и его товарищ с автоматической винтовкой, слегка прибалдели от глупости моего поступка. По сути я просто выскочил на трассу под колеса несущегося навстречу грузовика, который вполне способен размотать человека по дороге за считанные секунды. Вот как выглядели мои действия для смертных.

Естественно, стрельба продолжалась и заканчивать ее никто не собирался. Но и я не сошёл с ума. Я знал, что делаю.

Когда выскочил из-за кустов, сразу, без промедлений исполнил настоящий акробатический этюд. На оружейном языке это называется стрельба в падении. Вы падаете назад, одновременно поднимая оружие и стреляя. Если у вас хорошо получается, то падение — отличный способ стрелять в вооружённого нападающего, не схлопотав пулю в ответ.

К сожалению, я не был вооружен, но даже если бы и был, это мало что могло изменить. К счастью, ничего подобного мною и не планировалось.

Падая на спину, я метнул гвоздь, используя определенный угол броска и придав ему ускорения. Вот для этого мне и нужно было выбраться из кустов. Там стояла мной же созданная защита, соответственно металлический предмет просто никуда бы не полетел.

Сейчас же, он понесся вперед, как огненный дротик и пробил защиту парня с дробовиком, нанеся ему глубокую рану сбоку на горле. Судя по забившему оттуда красному фонтану, должно быть, я перебил сонную артерию. Удачный бросок.

Вдвойне удачный, потому что его приятель с винтовкой, который находился рядом, повернулся, чтоб взглянуть, что произошло с товарищем, и получил в лицо мощную струю кровавого спрея.

Ослеплённый, он вскинул винтовку, но, судя по всему, побоялся попасть в одного из своих людей, а потому прекратил стрелять.Он матерился, пытался вытереть глаза рукавом и бестолково топтался на месте.

На то, чтобы прочистить один глаз, у него ушло около десяти секунд. Достаточно долго, чтобы я успел оказаться рядом, прямо за его спиной, и нанести парню удар гладиусом между лопаток. При этом смертный служил для меня импровизированным щитом, защищая от выстрелов остальных.

Ну и конечно, тот, кто наблюдает за мной со стороны, совершенно не поймет, что произошло. Я не размахивал гладиусом как флагом, сделал все аккуратно.

На человеке оказался бронежилет, но кого это волнует. Наконечник меча вынырнул с противоположной стороны человеческого тела и я сразу вытащил оружие Падшего, убирая его на законное место.

Не долго думая, оттолкнул захрипевшего человека и без промедления бросился вперед, к оставшимся двоим.

Они, не иначе как с перепугу, начинали панически палить во все стороны. Видимо, в их плане не был предусмотрен пункт, в котором кто-то из смертных погибнет.

Мой кожаная куртка была расстёгнута, поэтому когда пара выстрелов прошли слишком близко от меня, ее край откинулся назад. Но я двигался достаточно быстро, чтоб не обратить на это внимание.

Буквально через долю секунды я уже оказался прямо рядом с ними. Врезался плечом в грудь первому, тому, что находился ближе, прямо в то место, где у смертных бьется сердце. Одновременно с ударом, выпустил Флёр, вложив в него толику своей ярости. Совсем чуть-чуть. Иначе парня разорвало бы на части.

Человек с глухим стуком упал на спину, прежде чем успел среагировать или врезать мне прикладом. А еще в этот момент его сердце перестало биться. Увы… Такова жизнь. Как говорил классик:«… человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чём фокус! » Чертовски верные слова.

Естественно, сердце смертного остановил именно я. Но кому об этом известно? Никому. И уж тем более мы не скажем Михаилу.

Четвертого я убил совсем банально. Просто резко, одним движением повернул его голову на тристи шестьдесят градусов. То есть теоретически, лицо сделало оборот и вернулось на место, однако, с шеей явно наблюдалась проблема.

Я обернулся назад, чтоб проконтролировать майора Машурину. Вернее проконтролировать, не прётся ли она следом, испытывая странное желание спасать Владыку Ада. Скажу честно, с одной стороны ее рвение нервировало, с другой — рождало внутри какое-то странное, непривычное чувство, а потому я злился еще сильнее.

Конечно же, Мария Семеновна уже выбралась из-за кустов и теперь замерла на месте, разглядывая четыре трупа широко раскрытыми глазами. Нефилим явно была впечатлёна, правда, не понятно, чем именно. То ли чисто проделанной работой, то ли моей жестокостью.