Пафнутий

– Итак, с ямой все ясно, – сказал он. – А вот как быть с наблюдением за людьми-вредителями? Не можем же мы поселиться рядом с шоссе, чтобы день и ночь стеречь лес!

И опять первым взял слово барсук.

– Не все умеют рыть землю, – проворчал он. – Косули, к примеру, не умеют. Зато быстро бегают. Пусть хотя бы сообщают нам о мусоре, оставленном людьми.

– Ох! – испугалась Клементина.

Выдра Марианна успокоила пугливую косулю.

– Дорогуша, вам совсем не обязательно торчать рядом с шоссе. Можете издали понаблюдать за людьми. Людям не показывайтесь, подглядывайте из-за дерева.

Но косули сбились в пугливую кучку и, вздрагивая всем телом, ждали только предлога, чтобы умчаться куда подальше.

– Думаю, наблюдать за людьми безопаснее всего для птиц, – сказал дятел. – Мы наверняка не станем рыть землю, так что возьмем на себя наблюдение за людьми. К тому же, сверху виднее. И еще мы можем переносить в клювах кое-какой мусор. Вот как эти отвратительные пробки. Я на себе испытал, вполне по силам птице.

И в доказательство своих слов дятел, подхватив клювом оставленную под кустом пробку, поднялся с нею в воздух, но нечаянно выронил. Пробка, булькнув, упала в озеро.

– Ну знаете ли! – возмутилась Марианна, нырнула в озеро, выловила жестяную пакость и с омерзением швырнула ее на берег. – Не хватало мне еще в озере такой гадости!

– Сторожить будут все! – сказала притаившаяся на суку дерева куница. Ее никто и не видел до того, пока она не взяла слово. – Просто каждый из нас будет обращать внимание на все, что захламляет лес, и сообщать об этом птицам. Птицы же станут относить мусор в заранее выкопанные для этого ямы. Всем понятно?

Наверное, понятно было не всем, потому что многие глядели на куницу, не осознавая всей глубины высказанной ею мысли.

А лис Ремигий сразу понял.

– Она права, – неохотно признал он. – Наверное, тоже приходилось сталкиваться с людьми. Я тоже считаю, что у шоссе в нескольких местах надо заранее подготовить ямы, куда птицы станут сносить мусор, а когда они наполнятся, Пафнутий их зароет. Если не хватит вырытых, выроем еще. Не люблю я собак, но должен признаться – Чак посоветовал правильно. От людей сплошной вред, и мы сами должны о себе позаботиться. Так и быть, пойду и сам лично выкопаю первую яму. Пусть кто-нибудь из птиц летит за мной и запомнит место.

– А с этими что будем делать? – спросила Марианна, кивнув на три ржавые пробки.

– А эти нечего таскать с места на место, прямо тут и зароем, – решил старый барсук. – Эй, молодежь, за дело!

Проштрафившийся волчонок, чтобы ненароком еще чего лишнего не сболтнуть, бросился к кусту, где лежали пробки, и с таким жаром взялся за работу, что минут через пять была готова яма, в которую поместилась бы сотня таких пробок. Птицы побросали в яму имеющиеся три штуки, и волчонок принялся засыпать яму.

И тут оказалось, что это совсем не то, что рыть. Рыть было намного легче.

– А ну-ка дай нам, – сказали кабаны.

И поднатужившись, как-то сразу сдвинули в яму всю вырытую землю. Пафнутий притоптал ее, так что вскоре никакого следа от ямы не осталось.

Старый барсук внимательно наблюдал за земляными работами и сделал свой вывод:

– Похоже, правду сказал твой Чак, это и в самом деле лучший способ избавиться от мусора. Ну хорошо, в таком случае мы с женой отправляемся к шоссе и сразу же выкопаем там парочку ям на всякий случай.

– А следующие ямы выроют кабаны под командой Пафнутия, – радостно подхватила Марианна.

– А следующую волки! – сказал Пафнутий и приказал волчонку: – Непременно передай родителям.

– Судя по прыти, которую продемонстрировал нам этот паренек, волки сами управились бы со всеми ямами! – язвительно заметил лис Ремигий. – И зачем я только вызвался? Ну да слово не воробей. Так кто летит за мной?

И лис направился к шоссе. А Пафнутий поручил дятлу распорядиться птицами, чтобы у всех копателей был свой отряд пернатых.

Наутро начался дождь. Шел он несколько дней, и благодаря этому в лесу царило спокойствие. С помощью кабанов Пафнутий выкопал большую яму, длинную и широкую, и счел себя вправе отдохнуть. Все свободное время медведь посвятил питанию, вернее, его поискам. И когда рассеялись тучи и выглянуло солнышко, настоящее весеннее солнышко, Пафнутий предстал перед ним хорошо упитанным, сильным, веселым и очень довольным медведем.

Вместе с Марианной Пафнутий сидел на берегу озера, переваривая сытный обед из рыбных блюд и закусывая его молодыми зелеными веточками, когда прилетела сорока.

– Прррриехали! – так внезапно и так оглушительно крикнула она над головой Пафнутия, что медведь от неожиданности выронил из лап зеленую веточку, а Марианна взвилась молнией и плюхнулась в спасительную воду.

Убедившись, что это всего-навсего вздорная сорока, выдра недовольно пробурчала, вынырнув:

– Ты что, спятила? Разве можно так пугать! Кто приехал?

– Люди приехали! И уселись на травке у шоссе! Кикусь их видел и велел вам сообщить! А я обязана весь лес инфоррррмировать!

И преисполненная чувством ответственности, сорока вспорхнула и полетела по лесу, пронзительными криками извещая всех его обитателей о нагрянувшей опасности.

К сожалению, она ничего толком не сумела объяснить, а расспросить ее Пафнутий не смог. Марианна выскочила из озера, Пафнутий посоветовался с ней. Действительно, вздорная птица, хотя бы сказала, в каком месте эти люди уселись.

– Другого выхода не вижу, – заявила Марианна. – Опять придется тебе самому туда отправиться.

– Если бы я знал, куда именно! – жалобно возразил Пафнутий.

– Узнаешь по дороге! – безапелляционно перебила его Марианна. – Кто-нибудь обязательно тебе встретится. А пока не теряй времени, отправляйся немедленно!

Пафнутий не стал тратить время на дальнейшие дискуссии, встал, отряхнулся и не медля углубился в лес, держа курс в сторону шоссе.

Выдра оказалась права. Встреч у Пафнутия было более чем достаточно. Первой появилась косуля Клементина с маленькой дочкой Грацией. Они догнали Пафнутия и скакали рядом с ним, хотя и на некотором расстоянии. У Клементины не было никакого желания первой явиться к людям, вот она и сдерживала бег, пока и вовсе не перешла на шаг, приноравливаясь к тяжелому бегу медведя, то и дело подзывая к себе шалунью Грацию. Дитя резвилось, не отдавая себе отчета в том, как волнуется его мать.