Пахан

– Какой?

– Домашнее вино!

– Что-о?! – насторожился Федот. – Где взяла, кто прислал?!

– Да никто, успокойся! На рынке купила!

– Я же запретил тебе выходить из дома, – рассердился Федот, но тут же остыл.

Во-первых, он успел здорово привязаться к ней, а во-вторых, очень любил домашнее вино: легкое, приятное на вкус и не оставляющее после себя похмелья.

– Больше так не поступай, – с напускной строгостью сказал он. – Из дома ни на шаг! Князь, сука, знает, что ты мое слабое место!

Елена тем временем быстро накрыла на стол: зелень, фрукты, блюдо с дымящимся мясом. Посредине она торжественно водрузила злополучный кувшин, уже открытый. Рядом поставила два хрустальных бокала.

– Покушаем и в постельку! – мурлыкала женщина. – В постельку, мой котик!

Розовое прозрачное вино, булькая, наполнило бокалы. Федот поднял руку, но тут зазвонил радиотелефон.

– Слушаю, – сказал он в трубку, ставя бокал на стол. – В чем проблема? Ясно! Ага! Нет, нет... Естественно... Сколько?.. Гм, неплохо!..

Елена скорчила недовольную гримаску. Вот вечно так! Даже рядом с ней ни секунду не может забыть о работе. В постель с собой таскает этот проклятый телефон, в сортире с ним не расстается. Неужели нельзя хоть на минуту отвлечься от дел? «Работа в первую очередь», – любил повторять Федот. А ей не нравилось быть «во вторую очередь». Да и сотрудники его хороши! Трезвонят и днем и ночью! Идиоты! Окончательно рассердившись, женщина искоса взглянула на Федота, намертво прилипшего к трубке. Окружающий мир для него, похоже, перестал существовать. Глаза смотрели в пустоту. Рот изрыгал короткие реплики: «Да... Да... Нет... Почему?... Я так не считаю... Подумаю...»

«Черт с тобой! – в сердцах решила Елена. – Начну сама!» Она решительно взяла бокал, и хотя не особенно любила спиртное, залпом выпила. В ту же секунду перед глазами вспыхнуло белое пламя, мучительный спазм боли скрутил желудок, в ушах зазвенели колокола, тело обмякло, перестало слушаться. Елена попыталась позвать на помощь, но получился лишь нечленораздельный хрип. Вместе со стулом женщина рухнула на пол и увидела прямо перед собой длинный тоннель. Елена пошла по нему... Заслышав грохот и хрип, Федот обернулся, выронил телефон и на секунду оцепенел. Лицо Елены налилось синевой, в уголках губ пузырилась пена.

– Врача! – опомнившись, закричал он. – Срочно врача!

Но было поздно. Женщина умерла...

– Сильнодействующий яд, – уверенно сказал один из приближенных, в свое время почти закончивший медицинский институт. – Ее не спасти!

– Нет! Нет! Нет! – рыдал Федот, тряся за плечи мертвую любовницу. – Не верю! Леночка, милая, очнись!

Врача все-таки пришлось вызвать: для Федота, находившегося на грани безумия.

Его с трудом оттащили от трупа и, крепко держа за руки, вкололи дозу сильнодействующего снотворного, потом еще одну. Тогда Федот перестал сопротивляться и забылся тяжелым сном.

– Князева работа, – процедил Тит, правая рука пахана. – Падла сраная! Пусть не рассчитывает на легкую смерть! Федот из него жилы вытянет, а потом в кипятке живьем сварит!

– Ле-е-ночка, – простонал во сне Федот. – Любимая!..

Глава 11

Узнав о неудавшемся покушении, Князь позеленел от страха и ярости. «Лучше бы я остался Сергеевым, – мелькнула мысль. – Но поздно! Чересчур далеко зашел!»

Он сидел за столом, тоскливо глядя в быстро пустеющую бутылку. Спиртное абсолютно не действовало. Слишком уж перенапряглись нервы. Вечерело. Дневная жара сменялась приятной прохладой. Легкий ветерок лениво теребил пышную листву деревьев в саду.

«Куда же Мотя запропастился? – думал Князь – Сказал – отъеду на часок, а отсутствует целых пять!» Без верного Моти он чувствовал себя слабым, беспомощным. Правда, дом до предела нашпигован охранниками...

Князь с опаской поглядел на полуоткрытое окно. В любую минуту в комнату может влететь граната, хлопнуть, разнося череп на куски, снайперский выстрел...

– Саша! – позвал он.

– Ну?! – откликнулся из угла комнаты мордоворот. На его физиономии застыло угрюмое выражение.

– Лес прочесывали?

– Да!

– Проверьте заново! Чую неладное!

– Хорошо, сейчас пошлю ребят, – нехотя ответил бандит.

«Напакостил донельзя, теперь боится, – подумал он, выходя в коридор. – Какого хрена мы с ним связались? Федот вне себя от ярости! Начнет мочить [13] всех подряд! Пропаду за здорово живешь! – Сашка погрузился в размышления. – Похоже, Князь битая карта. Нет, Кондрата с Лешим он сделал классно, ничего не скажешь! Но теперь удача от него отвернулась: оба покушения на Федота провалились. При первом погибли трое ребят. После второго Федот вполне способен пе-ререзать всех до единого. Ведь отравили его любимую бабу!»

13

Убивать.

Сашка представил разгневанного Федота, и ему сделалось не по себе. Он не был трусом, однако умирать в ближайшем будущем не собирался, тем паче за придурка Князя. Из-за чего собственно сыр-бор разгорелся? По пьяни обозвал старого кореша «козлом», мудила! Моте ценой неимоверных усилий удалось их примирить, а Князь вместо того, чтобы радоваться, пытается Федота завалить! На кой хрен! Ведь худой мир лучше доброй ссоры! (Об истинной подоплеке происходящего Сашка, разумеется, не догадывался.) Поломав голову, он нашел единственно правильный, по его мнению, ответ: Князь рехнулся! Удар по башке не только отшиб память, но и повредил мозги. Пахан сумасшедший! Погубит и себя, и других. А успешно работать с психом тем более невозможно. Надо от него избавляться! Федот сразу успокоится, когда увидит мертвого Князя. Придя к подобному выводу, бандит облегченно вздохнул. Задача определена. Остается лишь продумать детали. Князь хотел прочесать лес? Прекрасно! Отправить туда всех до единого охранников, быстренько прикончить пахана, отвезти голову Федоту... Сашка широко улыбнулся...

* * *

Князь по-прежнему глотал коньяк, не пьянея и не чувствуя вкуса. Первая бутылка кончилась, начала пустеть вторая. Он прикурил сигарету и задумчиво повертел в руках пистолет, с которым последние дни не расставался. Тяжелая металлическая штуковина вселяла в душу некоторую уверенность. Сам не зная зачем, Князь дослал патрон в патронник. Не выпуская оружия, он прошелся по комнате. Интуиция подсказывала – смерть рядом. Ощущение надвигающейся опасности обострилось до предела. «Где же, черт возьми, Мотя? И как добраться до Федота?! Оставлять его живым нельзя ни в коем случае! После гибели Ленки он стал опаснее Витьки Косого. Кстати, о Косом – ни слуху ни духу. Словно в воду канул! Хоть это радует!» На подоконник уселся взъерошенный воробей, начал деловито прихорашиваться. «Везет же некоторым, – с тоской подумал Князь. – Ни хлопот, ни забот. Впрочем, нет. И у птиц проблем хватает!»

Князь вспомнил, как вчера Мотин кот Барсик, толстый, пушистый, с разбойничьей мордой, притащил дохлого голубя и горделиво положил возле крыльца на всеобщее обозрение. Мол, смотрите, какой я молодец!

Барсик никогда не ел пойманную добычу (избаловал его Мотя говяжьей вырезкой), но охотился почти каждый день ради спортивного интереса. В свою очередь, на самого Барсика вожделенно облизывался цепной кобель Грей, огромных размеров и невероятной злобности немецкая овчарка.

«А на меня облизывается Федот, да Витька Косой в придачу. Наверняка и другие желающие найдутся! Удавку на шею набросить или в спину выстрелить». Последняя мысль так поразила Князя, что он резко обернулся и увидел стоящего в дверном проеме Сашку. Криво улыбаясь, бандит вытащил из-за пазухи пистолет. Обезумев от страха, Князь механически нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Князю опять повезло. Пуля попала Сашке в живот. Изумленно вытаращив глаза, бандит выронил оружие, посмотрел на стремительно расползающееся по светлой футболке кровавое пятно, согнулся пополам и свалился на пол.