Палач Иллюзии 4

Кафе служило единственным пристанищем в городе, где я чувствовала себя в безопасности. Благо, меня отсюда не гнали. Потому что не подозревали, что я уже третью ночь подряд в буквальном смысле слова живу на работе.

Я солгала Фархаду и Билли, который сказал, что будет ждать меня на остановке три дня назад, и не пришла. Вечером встречи не состоялось. Я не пошла на остановку, не вернулась в квартиру сестры Алисы, в тот же вечер сообщив Алисе, что освободила помещение насовсем. Придумала байку, что уезжаю из города, заведомо уверенная в том, что Билли она не сболтнет.

Если бы Алиса не была с Билли поругана, а тот, со злости не сболтнул бы Фархаду о моем новом номере телефона. Но пока они в ссоре, я могу не бояться, что Фархад позвонит.

Три дня он меня не беспокоил, и Билли тоже о себе не напоминал. Но при этом я не могла позвонить Авроре и Фатиме. Руки были связаны. Я понимала, что надо что-то решать с жильем, пока меня не засекли, но возможностей пока не появилось.

По воле случая, я не смогла долго скрывать тот факт, что не ухожу домой. Роза Робертовна на четвертый день застукала меня спящей на диване в ее кабинете. В раздевалке были только пластиковые стулья, на которых спать невозможно. Если бы не то, что диван имелся только в ее кабинете, я бы ни за что туда не вошла. И не сгорела бы со стыда, как это случилось сейчас.

– Кать, что это значит? – ее громкий голос разбудил меня.

Я вскочила с дивана, не решаясь поглядеть на Розу Робертовну.

– Извините. Такого больше не повторится…

И хотелось что-нибудь придумать сейчас, но на ум ничего не пришло. Потому пришлось стоять молча, опустив голову, как нашкодивший ребенок, и получать словесное наказание от взрослого.

– Только врать мне не надо. Здесь повсюду камеры. – предупредила Роза Робертовна и указала на диван. – Садись. Давай начистоту. Попробую помочь, если расскажешь, что у тебя произошло…

Мы обе присели на диван.

Я стеснялась говорить о насущном, равно как и поднимать глаза.

Роза Робертовна начала первой.

– Я думала, у вас с мужем все наладилось. Оказалось, нет? Стало только хуже? Тебя из дома выгнали?

Я покачала головой, не поворачиваясь к ней лицом.

– Не выгонял меня никто. Сама ушла. Да и дома у меня нет. Так, перебивалась по знакомым всё это время. То у одних ночевала, то у других… Теперь вот некуда идти. Все меня предали. И денег на жилье нет.

Роза Робертовна выслушала меня и, недолго подумав, спросила.

– Сколько нужно денег? Сколько не хватает, чтобы снять приличную квартиру?

– Я собираю деньги. Не до квартиры сейчас. Хочу в скором времени поехать к свекрови в Дагестан и забрать оттуда детей.

– И Фархада о том, разумеется, в известность ты не поставишь… – Роза Робертовна как в воду глядела.

– Он попросту не даст их забрать. – жалобно пояснила я ту причину. – Я хочу уехать с ними далеко…

– Не продолжай. Он тебя всего лишил… Какой подлец…

Роза Робертовна громко выдохнула и стукнула себя по коленям.

– Кто бы знал, что Фархад до такого опустится??? Как низко с его стороны запрещать матери видеться с детьми…

– Будто вы не знали, что он такой и есть…

Я дала ей понять, что в курсе того, что они с Фархадом знакомы, и достаточно близко.

Роза Робертовна, немного помолчав, не стала отнекиваться.

– Раньше Фархад таким не был. Видимо, мой папа его испортил. Говорила же Фархаду, что он должен был найти другую работу, чтобы остаться человеком… Но Фархад меня не послушал.

– Ваш отец испортил Фархада? – удивилась я тому, что услышала. – Я думала, вы сирота.

Роза Робертовна не хотела заводить этот разговор, но ей пришлось, хоть и далось с большим трудом.

– Папа мой был несносен. Он слишком много на меня возлагал того, чего я не хотела и не признавала. Я должна была, как старшая в семье, перенять его дело. Но я отказалась. Вместе с тем я отказалась и от отца своего, когда узнала, чем он занимается.

Недолго помолчав, будто вспоминая существенные детали и образы из прошлого, Роза Робертовна продолжала свою исповедь.

– Это было очень давно, лет четырнадцать или пятнадцать назад. Я в тот день была убита морально. Слезы мои текли и текли из-за папы. Я то и делала, что доставала платок и вытирала глаза. Пришла к нему в тот день, чтобы сказать, что он мне не папа. Попросила охрану предупредить его, что жду у ворот, чтобы папа вышел ко мне сам, так как я не переступлю порог его дома после того, что узнала… И там, – вздохнула она печально. – у ворот его особняка, я и познакомилась с Фархадом.

Я придвинулась ближе.

Роза Робертовна продолжала свой рассказ.

– Фархад мыл машину. Тогда я ещё не знала, что он работает на моего папу, иначе бы не стала и глядеть в его сторону. Но я не знала. Помню, предположила, наивная, что он из соседнего дома. Смотрел на меня, улыбался, заигрывал, шутил… Чтобы поднять мне настроение. Поначалу я испытывала сильное стеснение и страх, ведь прежде я ни с кем не знакомилась на улице. Да и с парнями никогда не разговаривала – папа строго запрещал.

– Но вопреки всему, вы познакомились тогда… – предположила я то, что казалось очевидным.

Роза Робертовна кивнула.

– Когда я стала отвечать на его попытки меня развеселить улыбкой и смешками, Фархад сам подошел. Мы разговорились о том, о сем. Помню, как он меня покорил своей харизмой. Тогда он был другим. Совершенно другим. Не таким как сейчас. Молодой, лучезарный и совсем невоспитанный парень, что меня поразило, но и привлекло одновременно. – рассмеялась она. – Дерзкий, наглый, но при этом открытый и искренний. Очень симпатичный и добрый, несмотря на внушительный рост и уже тогда немаленькую комплекцию…

Я была вынуждена принять душевный монолог Розы Робертовны с пониманием, хоть и странно было слышать подобные вещи от неё.

Роза Робертовна всё говорила и говорила.

– Поскольку папа в тот день ко мне не вышел, я совсем расстроилась. Уселась на бордюр и дала волю чувствам. Осторожно выведав у меня суть проблемы, Фархад предложил подвезти меня до дома. Я согласилась. На тот момент я решила, что он послан мне свыше. Я была очень верующим человеком. И ему свою веру открыла. Фархад принял ислам, чтобы мы могли общаться и дальше, по моим правилам. Быстро у нас всё завертелось, Катя. Извини, что рассказываю, но…