Паладин из прошлого тысячелетия

— Ну, пусть будет полчаса, — кивнул Кузьма. — В общем, когда выбило нашего героя, я остался один на один с исчадием ада. Вокруг была настоящая инфернальная кузня, огромный пламенный провал, бездонный, будто брюхо Юлика, из которого торчали тысячи щупалец, что ползли ко мне…

— Без пафоса, помнишь?! — прошипела Арина, параллельно приводя причёску в порядок, смотря на своё отражение в окне.

Мимо проходил парень, заинтересованно остановившись, он посмотрел на милую мордашку, но заметив значок паладина четвёртого ранга, сразу же побледнел и ускорился.

— Хорошо, хоть пафоса тут и нет, всё так, — вздохнул Кузьма, рассказывая дальше. — Вы самая неблагодарная публика, если бы мы не учились на одной кафедре, хрен бы я с вами пошёл в разведку.

— Хватит ныть, ты же не девчонка, — скептично ответила Арина, а Юлик кивнул, занятый очередной выпечкой.

— В общем я думал, что сдам, но тут пришёл Аристарх…

— Что?! — подпрыгнула Арина и тут же связалась с мечом. Над столом появилась проекция, бюст парня, которого девушка тут же стала пытать. — Быстро рассказывай!

— Что рассказывать? — удивился Аристарх.

— Рассказывай, про того дяденьку и все места, где он тебя трогал, — расплылся в улыбке прожевавший очередную порцию Юлик.

— О, это были странные ощущение, — произнёс Аристарх, уходя в раздумья.

— Твой первый раз? — сочувствующе произнёс Юлик. — Не переживай, дальше будет лучше.

— Говори уже, — фыркнула Арина, не обращая внимания на пошлые шутки друга.

— Он заговорил со мной, а затем предложил помочь Кузьме, — наконец-то начал говорить пленник клинка. — Я предупредил его, что это невозможно, но он не хотел слушать…

— Говоришь, как жертва насильника… — не унимался Юлик, но после взгляда друга, успокоился.

— Мы оказались в астрале, там всё так, как описывает Кузя, — подтвердил Аристарх. — Были позади, он попросил энергии, видимо не хотел тратить свои запасы. А затем стал говорить с ним.

— Сказал мне, — продолжил Кузьма не менее задумчиво. — Чтобы я успокоился и что это моя работа, прочитал стих из библии и у меня получилось сконцентрироваться. Когда я ударил, то выложился на всю.

— И опустил щиты? — удивилась Арина.

— Да, он сказал, что прикроет, — кивнул напарник. — И прикрыл. Знаешь, я никогда такого не видел. Он будто управлял астралом, нас накрыло тьмой, через которую не пробился ни один удар, а я напомню, еле держал оборону на своём четвёртом уровне…

— То есть, он был выше… — прошептала Арина.

— Очевидно, — фыркнул Юлик. — Ты убил демона, Кузя?

— Да, — кивнул тот. — Но энергию собрал он.

— Можно я добавлю? — спросил бюст Люции, выросший из стола. — Он соединился с Аристархом, в этот момент, Аристарх изменил цвет в астральном плане. Я испугалась. И сам он выглядел иначе, чёрный, как ночь, страшный, и аура у него такая… такая… грустная.

Юлик взорвался от смеха.

— Вот умеешь ты всё испортить Люци, — пробасил он. — Грустная…

— Я так и говорю, а накрыл он нас своим плащом, рваный чёрный плащ, а аура и правда грустная, будто он печалился, печалился настолько, что эмоции сжигали всё вокруг.

— Плащ говоришь? — Юлик вмиг стал серьёзным. — Это точно тёмный паладин.

— Да что за сказка? — взорвалась Арина. — Не расскажете?

— В общем, в далёкие-далёкие времена, в далёких далёких местах…

— Короче! — хором попросили все.

— Жил был один мальчик. Никто не знает, кто его родители. Но он унаследовал все девять звёзд с рождения. Он стал первым паладином, бросившим вызов высшим демонам…

Глава 14

Три шага вниз

Это истощение не было похоже на другие. Хотя, сказать ради справедливости, я терял сознание от перенапряжения всего несколько раз. Нужна выборка побольше.

Стоило глазам сомкнуться, что-то потянуло меня вниз, создалось ощущение, что я бесконечно падаю, падаю в озеро света.

В следующий миг ощутил, что стою в плохо освещённой комнате с парой окон, за которыми ещё не разошлись утренние сумерки. Горят свечи, а на меня смотрят такие знакомые лица. Три ряда парт с детьми, чумазые мордашки нахмурены, одна девочка даже отвернулась.

— Дрянной мальчишка, — в голове разразился удар, будто кто-то стукнул в огромный гонг.

Поворачиваюсь, чтобы увидеть насупленного парнишку шести лет. Он стоит перед преподавательницей. Его лицо опущено, но глаза сияют злостью и несгибаемой гордостью.

Дверь в класс открывается, входит невысокий человек с непомерно большим животом. Его шапка съехала в сторону, волосы прилипли ко лбу, лицо покраснело, как и нос. В комнате ощутимо запахло винными парами. Мальчик поднял голову и встретился с вошедшим взглядом.

Мужчина возвышался, как гора. В комнате разом стало тесно, все дети пригнулись. Одет пришедший был в овечий тулуп и добротные сапоги, а на пальцах красовался перстень, что выдавал всем благородным император Руси.

— Тот поганец, что моего Тимоху укатал? — окосевшим голосом спросил новоприбывший.

— Да, ваше благородие, он самый, — бабка, что обучала языку русскому, согнулась в три погибели, стала в разы меньше и убралась в угол, смотря на паршивца горящими злорадством глазами.

— Я боярин Злат Петров, — сказал мужчина ребёнку. — Знаешь, что это значит?

— Нет, — сверкнув глазами, ответил малец.

— Это значит, не тебе чернь вонючая моего сына грязными руками трогать, — произнёс боярин, сделал крупный шаг и врезал мальчику по лицу, звонко, так, что тот упал на колени.

Из разбитого носа парнишки пошла кровь, ухо горело, как и щека.

— Боров, — процедил мальчик.

— Что ты сказал?!

Хмельной боярин, что уже отошёл, повернул голову в сторону поднявшегося ребёнка. Его ноги дрожали, но он стоял, смотря благородному в глаза.

— Повтори! — прорычал тот.

— Не будет в русском языке слов, что опишут всю низость вашего племени, — чётко выговорил мальчик, не сводя глаз с лица дворянина.

Мужчина снова подошёл, быстро схватил пацана за холку и повёл наружу, не забывая ругать на чём свет стоял.