Палаты безмолвия

– Генерал! – Голстейн вздрогнул, очнувшись от невеселых мыслей, и обнаружил, что Фреггейл стоит прямо перед ним. – Вы знаете своих людей лучше, чем кто бы то ни было. Определите, кто из них пойдет сопровождать раненых в Кверенс, а кто останется с нами в засаде поджидать Орсейцев.

– Ясно. Будет сделано, – в голове у него практически сразу же сформировалась таблица, где бойцы были разбиты на две группы с учетом их личных качеств и навыков. – Где именно вы предполагаете организовать засаду?

– Логичней всего сделать это на повороте у реки. Место там достаточно узкое, что позволяет даже с ограниченными силами создать противнику максимум проблем.

– Надо сказать, что силы у нас действительно, крайне ограниченные, – Голстейн озабоченно покачал головой. – Мы ведь не воевать сюда приехали, а на охоту. Луков у нас мало, стрел по минимуму…

– Ничего страшного, ведь медвежий капкан – тоже оружие, если знать, как им грамотно распорядиться, – подошедший Свиллейн встал рядом с братом. – Так что соберитесь, генерал, битва еще не окончена, и вы все еще нам нужны.

Иногда Голстейну казалось, что младший из императорских сыновей обладает даром чтения мыслей или даже предвидения. Аналитический ум Свиллейна настолько хорошо умел просчитывать события, подмечая даже мельчайшие детали поведения людей, их мимики и жестикуляции, что его умозаключения выглядели самым настоящим волшебством. И он прекрасно знал, какие именно слова следует произнести в данный момент, чтобы вернуть человека в чувство, воодушевить его и отправить на подвиги.

– Будет исполнено! – генерал отрывисто кивнул и развернулся к своим солдатам, немедленно начав отдавать необходимые приказы и распоряжения.

Цокот копыт и скрип колес подвод с ранеными постепенно стихли вдалеке, и Голстейн окинул взглядом предстоящее поле битвы.

Строго говоря, вся панорама сводилась к одному повороту дороги, проходящей вдоль мелкой журчащей по камням речушки. Как и говорил Фреггейл, возможностей укрыться здесь имелось не шибко много, и в случае атаки со стороны засевших на высоком склоне стрелков путей для отступления оставалось всего два – спуститься к самой воде и миновать опасный участок, прячась за кустами, либо отойти назад, к броду, и двигаться в обход по противоположному берегу.

Вот тут-то медвежьи капканы и пригодятся!

– Приказывайте, генерал! – окликнул его Свиллейн.

Светловолосый брат-Император явно не спешил перекраивать устоявшийся порядок и соблюдал прежнюю формальную субординацию. Сопровождавшие их бойцы подчинялись Голстейну, и Свиллейн не хотел без нужды умалять его значимость, обращаясь к солдатам напрямую.

Генерал обернулся назад, где из-за поросших лесом сопок поднимался густой столб дыма от горящего дома.

– Я уверен, что Орсейцы заметили пожар и сделали соответствующие выводы, – заключил он. – Им придется поторопиться, ели они всерьез намерены довершить начатое. Мы не оставили им времени на подготовку, вынудив их действовать экспромтом и обойдясь наличными силами. Это очко в нашу пользу. Но, с другой стороны, и у нас самих счет теперь идет буквально на минуты.

Голстейн кивнул Свиллейну.

– Мы с Фреггом займемся расстановкой стрелков, а вы, Свилл, берите остальных людей, капканы и подготовьте обещанный сюрприз нашим преследователям.

– И пару бойцов надо отправить в дозор, чтобы заранее знать о приближении Орсейцев, – напомнил Фреггейл.

– Разумеется, – кивнул Голстейн. – И помните – времени у нас в обрез, так что работать надо быстро. Все, за дело, ребята!

Довольно скоро выяснилось, что Фреггейл вполне успешно справляется с задачей выбора позиций для лучников и без подсказок Голстейна.

Темноволосый и обычно немногословный старший сын Императора с самого детства всем прочим игрушкам предпочитал солдатиков, выстраивая их в самые настоящие боевые порядки и разыгрывая целые войсковые операции с фланговыми ударами, обходами, ложными маневрами и другими элементами военного искусства. Хотя на тот момент еще никто его специально этому не учил. Иногда он уточнял у Голстейна некоторые специфические моменты, но стоило генералу только начать что-то объяснять, как Фреггейл, словно вспомнив что-то забытое, перебивал его и заканчивал фразу уже самостоятельно. А некоторые из его идей даже бывалого генерала, прошедшего немало битв, повергали в ступор, настолько смело и нестандартно они выглядели.

И коли верно утверждение, что некоторые везучие люди рождаются в рубашке, то Фреггейл определенно родился сразу с офицерскими погонами на плечах.

Он прекрасно чувствовал обстановку, мгновенно определял удачные и неудачные точки для обстрела дороги, не забыл и про прикрытие на тот случай, если Орсейцы вышлют головной дозор, обшаривающий окрестности. Фреггейл учел и вопросы комфорта стрелков, поскольку просидеть в засаде они могли довольно долго, позаботился о дополнительной маскировке, не упустив из виду ни единой мелочи.

– У нас не так много стрел, – обеспокоенно заметил один из бойцов, – мы не сможем прижимать их к земле достаточно долго.

– Этого и не требуется, – поспешил успокоить его Фреггейл. – Ваша задача – согнать Орсейцев с тропы. А там за дело уже возьмется мой брат. А он умеет удивлять…

Поняв, что здесь вполне способны управиться и без него, Голстейн решил спуститься вниз к реке, где работала группа под руководством Свиллейна, и откуда уже некоторое время доносилась весьма эмоциональная перепалка.

Как выяснилось, у юного монарха завязалась оживленная дискуссия с широкоплечим и бородатым егерем, заведовавшим здешними охотничьими угодьями. После того, как дом, которому он посвятил почти всю свою жизнь, был предан огню, старик и без того пребывал в прескверном настроении, ну а спор по поводу расстановки капканов окончательно вывел его из себя.

– Я уже сорок лет охотой занимаюсь! – кричал он, размахивая зажатым в руке капканом. – И мне лучше знать, как и что следует делать!

– Так, стоп! – оборвал его подошедший Голстейн. – Осадите-ка немного назад, и давайте без лишних эмоций. Что не так-то?

– Я уже сорок лет ловушки на зверя ставлю, – заладил егерь по новой, – и они никогда пустыми не оставались, а этот мальч… Его Величество предлагает их расставлять как ни попадя! Куда это годится?!

– Повторяю еще раз, – спокойно заговорил Свиллейн, демонстрируя удивительное терпение. В конце концов, он мог же просто приказать, и никто не посмел бы его ослушаться, но он предпочел более долгий и сложный путь убеждения, – сегодня мы охотимся не на зверя, а на Человека. Он мыслит и действует совершенно иначе, у него более острое зрение, но менее чуткое обоняние, да и ходит он совсем по другим тропам. Весь ваш прежний опыт оказывается здесь бесполезен. Тут требуются совсем иные подходы.